Больше всех мне понравились земные маги. Не знаю, как они это делали, но всем «незрячим» как я, стали видны пронизывающие пространство нити земной магии. Невероятное зрелище. Даже розданные цветы имели в жилках листьях яркие потоки силы. Интересно, маги всегда видят цветы и мир такими радужными?

Наконец, выступления закончились, и София надулась.

— Пропустили еще пять факультетов…

— Потому что нечего так долго собираться, — была немилосердной я.

— Знаю, зато теперь мы самые красивые, не находишь?

Не согласиться было сложно, потому что мальчишки то и дело провожали нас восхищенными взглядами и хищными улыбками.

Когда адепты разбрелись по берегу, кто куда, заиграла живая музыка. Молодые музыканты принялись с особым усердием рвать звучные инструменты. Веселый и заводной ритм погружал душу в особое, первобытное состояние, отчего хотелось прыгать, кружиться и громко выкрикивать какие-нибудь дикие междометия. Странные, честно говоря, желания. Нога против воли стала притоптывать в такт, а ладошка прихлопывать по ноге. Самые раскованные девушки повыскакивали танцевать вокруг центрального костра, весело притоптывая ногами и покручивая корпусом. Через несколько минут интенсивных телодвижений в сторону полетели сандалии, туфли, балетки, все, что мешало самовыражению через танцы.

— Идем с ними? — вопросительно глянула София.

— Может, сначала найдем Амона и Эдавиана? — как-то застеснялась я.

— Брось, я же вижу как тебе хочется пуститься в пляс. А парни сами найдутся.

— Я не умею так двигаться. Знаю только как станцевать на балу…

— И не нужно учиться! То, как двигаются девушки, идет от сердца. Никто этому не учит.

Я смущенно улыбнулась и приняла протянутую мне руку. София потащила нас в самую гущу пребывающих в трансе девушек, скидывая на ходу постылую обувку.

— Повторяй за мной, — скомандовала она.

Согнув ногу, она достала пяткой до колена другой ноги, сначала со внутренней стороны, потом с внешней, а затем поменяла ведущую ногу. И так по кругу, иногда приседая в кружащем движении, и в нем же вставая. Войдя в раж, мы схватились за руки со всеми танцующими девчонками, все также перебирая ногами и отпускали лишь для того чтобы покружиться.

Я веселилась. Эти незамысловатые движения, приседания, махи ногами, поклоны костру, выгибания в спине, при котором взгляд ловил вечернее небо, меня это просто очаровало. Я слилась с музыкой, становясь одним целым. Следую ритму входила в транс, не замечая рядом вторящих мне девушек. Мы стали одним целым не только с музыкой, со всеми кто участвовал в этом первородном безумстве.

Я на мгновенье пришла в себя, когда София проплывая в танце за моей спиной, шепнула мне.

— Второй камень.

А дальше только восторг. Я с силой сжала второй камень на браслете и он лопнул. Сок быстро впитался в нитку и по руке пополз туман болотного цвета. Я слегка испугалась, но не останавливалась. Не могла: льющаяся музыка не позволяла сделать что-то лишнее или выйти из круга. Краем глаза я наблюдала за Софией. Меня глубоко поразили преобразования, происходившие с ней. В миг на ее волосах распустились цветы, руки обвились вьюнами, а лоскуты платья превратились в дорожки цветущих роз.

Что же тогда произошло со мной? Не останавливаясь, посмотрела на свои руки, и ахнула. Внешняя сторона до самых кистей оказалась покрыта мелкой зеленой чешуей, на груди появился панцирь, больше похожий на корсет, а низ платья сделался похожим на перепончатую кожу. Заметив движение за спиной, повернула голову и увидела два темно-зеленых крыла, качающихся при движении.

Подруга улыбнулась мне, одними губами шепнув «морок». Я успокоилась. Провела по чешуе, и она рассеялась как туман, через некоторое время снова собравшись в мелкие пластинки.

Чудо! Лучше любых камней, меняющих цвет! И туфель, и платьев. Лучше всего, что я когда-либо видела.

Ритм стал угасать и вместе с ним мы. Только сейчас я почувствовала, как часто дышу, и как сильно колотится сердце в груди. Это было невероятно. И танец и мы в нем. Душа пела, тело насытилось и появилась приятная усталость или даже тяжесть в ногах.

Музыка окончательно смолкла и мы остановились. Я запрокину голову, запечатлевая минуты блаженства и вселенского покоя. Стоя вот так, чувствовала, как щеки гладит прохладный ветер с озера, как под ногами ездят мелкие песчинки песка, как огонь пытается лизнуть горячим языкам подол платья. Я ощущала все, что происходило вокруг, даже движение высоко плывущих облаков. Я была частью всего этого. Как хорошо.

На талию легли теплые ладони, и мне пришлось вернуться в реальный мир, в котором я находилась в окружении сотней адептов. Оказывается уже играла другая мелодия, более спокойная и менее волнующая, а люди носились между кострами не обращая на меня никакого внимания.

Я развернулась и обнаружила Амона, улыбающегося самой нежной улыбкой на свете.

— Ты идеальна, — тихо сказал он.

Я чувствовала его потребность поцеловать меня, но он сдерживался. Посмотрел еще некоторое время в глаза и полез в карман новенькой рубашки. Как приятно, что мой подарок пришелся впору.

— Ты позволишь? — Амон протянул руки, держа за концы веревочный браслет, тот браслет, что я видела на городском рынке, из-за которого он поссорился с Софией. — Вытяни руку.

Я послушалась. На моем запястье бережно был завязан крепкий узелок, и руку теперь украшал простенький браслет. Я не жаловалась. Если не может Амон позволить себе более дорогую вещь, то это не так важно. Важно само внимание.

Дальше вокруг начало происходить нечто странное- адепты, снующие по берегу, останавливались, удивленно глазея на мой веревочный браслет. Постепенно все движение вокруг остановилось, смолкла музыка и десятки пар уставились на нас с Амоном.

По коже прошелся мороз. Здесь явно происходило то, чего я не понимала.

После минуты всеобщей заморозки, в полной тишине, нарушаемой лишь треском костров, парни и девушки принялись тихо подбирать валяющиеся на земле камни, и, подходя по очереди, бить их друг об друга с силой, создавая искры.

— Что они делают? — я все еще пребывала в некотором оцепенении.

— Так принято там, где не устраивают пышных приемов по случаю помолвки, — Амон смотрел только на меня, не замечая паломничество к нашим персонам. — Так принято среди простого народа, желать магической искры нашим детям.

— Что?! — воскликнула я. Меня словно молотом по голове стукнули, отчего мозг моментально встал на место. Сразу пришло осознание кто я, что я здесь делаю, и куда собираюсь сбежать, чтобы спасти отца

— Ты только что согласилась стать моей женой.

Я выпучила на Амона глаза.

— Но я не соглашалась, я не знала!

— Не имеет значения, — ровно сказал он.

— Тогда я разорву помолвку, — бросила растерянный взгляд. Не будет решаться моя судьба без моего ведома.

— А ты этого хочешь?

Вот так просто, одним правильным вопросом Амон сбил на нет мой пыл. Я задумалась. Меня любят, я это чувствую и вижу. Я люблю, потому что более счастливой, чем рядом с Амоном, себя не представляю. В итоге я все равно бы тянулась к человеку напротив, любящему, заботливому, сильному, красивому. Пыталась бы разделить с ним судьбу. Значит, если подумать, то я действительно не хотела ничего исправлять. Не хотела, разрывать помолвку или снимать браслет с руки. Такой важный шаг в жизни, сделанный кем — то за меня, принес нежданную радость. Нет, не так. Я была бы бесконечно несчастна, если бы этого не случилось.

Мои мысли отразилось на лице и в глазах Амона засияло счастье, перекинувшееся и в мою сердце. Все правильно. Так, как и должно быть. А родители все поймут, они меня любят.

Мы стояли с Амоном завороженные моментом, понимая, что с этого дня у нас единая на двоих судьба. Единое будущее, радость и печаль, все, что встретиться на жизненном пути будет делиться надвое.

От этой мысли сделалось тепло. Я посмотрела в затуманенные глаза Амона и увидела в них все, о чем думала сама. Нет, мы определенно идеальная пара!