— И зачем же ты оставил ей засос? — спросил Ли с заинтересованным видом, заметно оживившись.

Фред со вздохом откинулся на спинку кресла.

— Да это само получилось, — парень пожал плечами. — Я просто немного увлекся. Да и кто знал, что у нее такая нежная и чувствительная кожа.

— Я просто удивляюсь, как ты еще остаешься живым после этого, — хмыкнул Джордж. — И еще я никак не возьму в толк, почему ты это так отчаянно скрывал от нас.

— Да он просто застеснялся, — закивал головой Ли. — Ты только посмотри на него: влюбился парень!

— Вы и сами прекрасно знаете, что это не так, — с безразличным выражением лица ответил Фред. — Я просто твердо и уверенно иду прямо к намеченной цели: сотне галлеонов.

Джордж смерил брата изучающим взглядом, подперев голову рукой.

— Ну конечно, — спустя несколько секунд сказал он. — И как успехи?

— Как видишь, неплохо, — Фред самодовольно улыбнулся. — Она влюбилась в меня по уши.

— С трудом верится, — с вызовом сказал Джордж, прищурив глаза. Ли, чувствуя, что друг начал какую-то игру, подался вперед, с интересом ожидая, проглотит ли Фред наживу или все-таки нет.

Фред, помедлив, нахмурил брови, прокручивая в голове какую-то мысль. А затем одарил брата ответным взглядом, в котором просматривался азарт и какое-то на редкость ослиное упрямство, словно Фред пытался убедить самого себя в чем-то, о чем так твердо говорил окружающим.

— Я в этом абсолютно уверен, мой дорогой братец, — манерно растягивая слова, ответил наконец Фред. — И даже могу доказать.

— И как же? — хмыкнул Джордж, поймав насмешливый взгляд Ли — они оба понимали, что Фред попался на крючок, да еще и засадил так глубоко, что точно с него не слезет.

— Устрою ей романтику, — Фред сложил руки в замок — идеи в его голове тут же заметались из стороны в сторону, то и дело присоединяясь маленькими паззлами к общей картине. — И вы оба мне в этом поможете.

***

— Как твой засос? — будто бы невзначай спросила Панси, разламывая вилкой золотистый отварной картофель, от которого кружил тонкой, едва заметной струйкой пар.

— Не понимаю, о чем ты, — каменным голосом ответила Дафна, скрытая за разворотом свежего выпуска «Пророка», который время от времени читала.

— Ну знаешь, это такая огромная фиолетовая отметина у тебя на шее, которую оставил Фред Уизли.

«Пророк» отъехал в сторону, открывая Панси перепуганную мордашку Гринграсс.

— Скажи это еще громче, — огрызнулась она. — А то не все слышали.

— О, я могу, — беззаботно ответила Паркинсон. Дафна смерила ее сердитым взглядом.

— Только попробуй.

— Ну ладно вам, девочки, — встряла Трейси. — Не переживай, Даф, — девушка с добродушной улыбкой посмотрела на подругу. — Синяка уже почти не видно.

— Да, мазь Паркинсон — поистине волшебная вещь, — пробормотала Дафна, а затем снова скрылась за газетой.

— Проверенная временем и опытом, — хмыкнула Панси. — Ничего, Гринграсс, с шестого-седьмого засоса ты приноровишься настолько, что даже самый жуткий синяк сделаешь незаметным.

Дафна пробормотала что-то невнятное, а с газеты Панси подмигнул упитанный волшебник с огромными усами, закрученными на концах, — он вырастил самую большую мандрагору в этом году, как сообщил заголовок.

— Даже не верится, что у нашей маленькой девочки появился первый засос, — Паркинсон театрально смахнула слезы. — Наша малышка выросла.

Газетный лист снова затрепыхался — Гринграсс начинала заводиться, чего, собственно, и добивалась Панси. С самой отработки Дафна отчаянно отказывалась говорить о произошедшем, виртуозно уходила от разговора и самыми изощренными и иногда даже извращенными способами меняла тему. А вот если распалится, разозлится и как следует вскипит, то точно не сможет себя контролировать и выложит все, как есть — так считала Панси.

— Паркинсон, оставь, пожалуйста, тему моих боевых ранений в покое, — Дафна с трудом сохраняла самообладание.

— Боевых ранений? — переспросила Панси. — Дорогуша, засос — это не боевое ранение; это знак страсти и влечения двух людей друг к другу.

— Нет, Паркинсон, вот в твоем случае с Малфоем засос — это доказательство ваших далеко не платонических отношений, — возразила Дафна. — В моем случае — это последствие следования стратегии, то есть боевое ранение.

— Позволь спросить, какой же стратегии ты придерживалась, когда целовалась с Уизли в кабинете Макгонагалл? — осведомилась Панси, приподнимая брови. — Хочешь помочь ему выиграть спор?

Дафна резким движением убрала газету в сторону и уставилась на подругу немигающим ледяным взглядом — своим фирменным. Правда, на Паркинсон за все их годы дружбы едва ли действовали подобные меры — она слишком хорошо знала, что творится в блондинистой голове ее подруги, хотя время от времени и та выдавала какие-нибудь неожиданности, приятные и не очень.

Трейси всеми фибрами своей широкой души чувствовала нарастающую угрозу: либо Гринграсс придушит Паркинсон, либо взорвется сама, как самоликвидирующийся громковещатель. Лихорадочно пытаясь сообразить, как можно быстренько разрядить обстановку и обойтись без жертв, Трейси не придумала ничего лучше, чем просто тыкнуть рукой куда-то вперед и с ужасом на лице воскликнуть:

— О, смотрите!

Как ни странно, это сработало: девочки дружно повернули головы туда, куда указывала Трейси.

— А почему Джордан машет нам рукой и приближается? — озадаченно спросила Дафна. Панси, выглядевшая не менее озадаченной, пожала плечами.

— Я сбегаю, узнаю, — Трейси шустро вскочила с места и пошагала навстречу к парню, испытывая некоторого рода облегчение, покинув зону негативной энергетики, которую излучали Дафна и Панси — это происходило каждый раз, когда одна из них что-то пыталась скрыть, а вторая устраивала допрос с пристрастием. Обычно такие допросы заканчивались громким скандалом — ни одна из них не могла вовремя остановиться. На третьем курсе, например, они и вовсе устроили холодную войну, из-за чего весь факультет поделился на два лагеря. Потом, правда, они помирились — так же внезапно, как и поругались. Впрочем, такие противостояния у них возникали очень, очень редко.

Ли остановился на полпути, заметив приближающуюся к нему Дэвис, и широко улыбнулся, приветствуя девушку. Из всей тройки слизеринских королевишен, Трейси импонировала ему сильнее всех. В смысле, и Панси, и Дафна, и Трейси — все были красотками, как на подбор, но если Паркинсон и Гринграсс — настоящие дьяволицы — отбирались из ада, то Дэвис со своим воздушным, легким и доброжелательным характером была творением небес. Она однозначно не была способна на убийство, чего Джордан не мог сказать о ее подругах, а потому парень предпочитал вести переговоры исключительно с ней.

— Привет, Ли, — с сияющей улыбкой Трейси остановилась перед ним. — Какие у вас дела?

— Фред потихоньку сходит с ума, — со вздохом сообщил парень, качнув головой.

— Как и Дафна, — Трейси обхватила себя руками. — И главное, она все отрицает.

— Как и Фред, — кивнул Ли. — Собирается устроить романтический вечер, по его словам, исключительно в рамках спора.

Трейси задумчиво покосилась в сторону стола Гриффиндора. Фред бодро накладывал себе в тарелку кукурузный салат, а Джордж активно жестикулировал, делясь какой-то историей. Непохоже, чтобы они замышляли что-то коварное — решила Трейси.

— А ты уверен, что он и правда не делает все это только ради спора? — спросила девушка, переведя взгляд на Ли.

— Он бы никогда не стал действительно стараться со всякими романтичными штуками ради какого-то спора, уж поверь мне, — парень уверенно кивнул. — Помнишь, когда все это только началось, Фред передал Дафне шоколадку?

— А-а, там еще была такая глупая подпись, — с улыбкой вспомнила Трейси.

— Да-да, — воодушевленно подтвердил Ли. — Так вот, для Фреда даже эта нелепая шоколадка — уже верх ненастоящих ухаживаний. В общем, мы с Джорджем считаем, что спором тут уже и не пахнет.

— Как и войной, — хмыкнула Трейси. — Ну ладно, я пошла, девочки ждут.