Кроули странно содрогался от каждого всхлипа. Гавриил ощущал, что у него шея мокрая. По крайней мере, Кроули позволил себе это. Больше ему и не надо было. Если Кроули станет от этого поспокойнее — то пусть так.

— Ты самая, слышишь, самая прекрасная звезда? Печальная звезда.

— Где ты понабрался этих сантиментов, черт тебя дери, это отвратительно, — сипло прошептал Кроули. Его голос содрогнулся на середине предложения.

— Импровизация. Давай, иди сюда.

Гавриил аккуратно оперся одной рукой о пол, чтобы не грохнуться, пока он будет вставать. Кроули обнял его за шею еще крепче, и, видела Богиня, если бы Гавриил не был ангелом, то умер бы от удушья в течение ближайших пяти минут.

Гавриил ощущал, что в Кроули действительно было что-то, что было больше, чем его тело, больше, чем он мог понять и увидеть. И больше того, что смог бы контролировать Кроули. Гавриил не был удивлен, что внутри него, помимо боли, было такое количество неутолимого страха. Кроули боялся сам себя.

Кровать Кроули оказалось до неприличия холодной, но это не было тем, что не смог бы исправить Гавриил. Его большая мягкая кровать и съерзанная в одном месте, ближе к правому краю, простынь.

На этой кровати их тела, которые прижаты так максимально близко, будто пытались слиться в один симбиоз.

Гавриил провел неосознанно ладонью по его спине. Касался пальцами, поглаживая. Вверх и вниз. Ему казалось, что это должно быть чем-то приятным и, во всяком случае, Кроули и вправду переставал быть таким напряженным.

Он успокаивался. Наверное.

Он был сложнее. То, что крылось в нем, выходило за пределы Ада или Рая. Не касалось ни Сатаны, ни Богини. Но что тогда? Что в нем было?

Кроули с тяжелым выдохом чуть отпрянул от его плеча. И вот его глаза — уже сухие. Уже спокойные. Гавриил провел пальцем по влажному месту у виска, и убрал пряди, упавшие на лоб, назад.

— Легче? — наивно спросил Гавриил. Его широкие плечи, казалось, закрывали для Кроули вид из окна. Свет. А потом он поднял взгляд вверх, встречаясь с его взглядом. И все сразу стало ясно. Не нужен ему никакой свет. Глаза Гавриила ярче любого освещения. Холодный ледовитый фиолетовый. Льдинки в его глаз согревали лучше, чем эта постель.

— Не знаю, — на выдохе сказал Кроули, протянувшись рукой к небольшому покраснению на правой щеке, в которую он ударил. Должно скоро сойти. Гавриил проследил за его движением и чуть повернул голову к его руке, проходясь носом по запястью, глубоко вдыхая в себя его запах. — Дышится легче.

— Почему ты это делаешь с собой? — взгляд Гавриила — так люди умоляют перестать. Но Гавриил не человек, и ему не нужно говорить об этом, чтобы Кроули понял. Но он не мог. И вряд ли сможет.

— А почему это сделала со мной Богиня? — хрипло отозвался Кроули. — Почему для неё я был не невинным? Неужели я и вправду как-то не вписывался?

Гавриил промолчал, отводя взгляд в сторону. И Кроули понял. Он обиженно поджал губы, нахмурившийся и тоже опуская взгляд. Он не был невинен, потому что смел любить кого-то, кроме неё.

— Ты знаешь, почему, Кроули. Дело не только в… нас, — Гавриил аккуратно чуть подался вперед, наваливаясь сверху, и опираясь свободный рукой по левую сторону от головы Кроули, закрывая собой часть потолка. Короткие пряди выбились из прически. Кроули моргнул. Внутри что-то сжалось.

— Почему ты позволил мне идти к ним? Почему ты этого хотел? Объясни мне. Я не понимаю.

Гавриил поджал губы. Какая-то странная тяжесть обвила его как змея. Удушливо и крепко. Внутри будто его наполнили камни. Он знал, что если он позволит себе встречу, то подобного диалога он бы не смог избежать.

Гавриил пришел в себя только когда Кроули коснулся пальцами его щеки, и взгляд Гавриила — слишком сложный и непонятный — снова прошелся по его лицу.

На секунду в Гаврииле будто бы что-то сжалось. Вот он — Кроули — его мечта, его больная фантазия, под ним. Вот он. Рядом. Растрепанный на этих холодных простынях, едва согреваемый в его руках.

Это же фантастика.

Перед тем, как ответить, Гавриил наклонился, и мимолетно коснулся его губ, вырывая для себя буквально пятисекундный поцелуй — будто бы на пробу. Будто бы он хотел убедиться, что он и вправду настоящий.

— Потому что ты был частью плана. Без тебя ничего бы не случилось. Ты был нужен им больше, чем нам.

Гавриилу казалось, что у него комок в горле стоял, пока он это говорил. Взгляд Кроули — внимательный и спокойный — не перемещался с его лица. Он смотрел на него, по-прежнему касаясь ладонью его лица.

— Прости, — тихо сказал Гавриил. Кроули показалось, что его губы дрожали. — Я… Я не сразу понял, как это работает. Что ни один план, даже Божий, не может быть важнее… тебя. Я не понимал, что ничего не заменит тебя.

Гавриил резко снова посмотрел в глаза, но Кроули разглядывал что-то по левую сторону от них. Как заметил Гавриил краем глаза — какая-то статуя. Красивая и белая. Такая, что даже наводила какой-то страх.

Здесь все холодное.

Кроме Гавриила и Кроули в его руках.

— Я не знаю, что я тут делаю. Я нигде не к месту, — прошептал Кроули, будто бы был не в себе. Так, будто его сознание было далеко от этого места, но Гавриил вернул его сюда одним лишь касанием своих губ к его запястью. Там, где бился пульс. Размеренно и медленно.

— Я вижу, вижу, что ты страдаешь. Я видел это всегда, и я чувствовал себя таким ничтожеством. Я ненавидел себя. Ненавижу, — его голос — низкий и грудной — будто шел вибрацией из самого его нутра. Будто бы он звучал внутри головы Кроули, а не снаружи. — Но умоляю. Не прячься от меня. Я всегда найду тебя. Даже там, внутри, как бы глубоко ты не прятал это, я вижу. Мы ведь изначально… изначально знали друг друга.

Кроули рвано выдохнул. Он прошелся по согнутой в локте руке Гавриила и подался головой вправо, прижимаясь к его грудной клетке. Внезапно он ощутил острое желание обниматься. Гавриил, как считав это, снова наклонился к нему сгребая в охапку, прижимая к себе.

— Я жалею, что не сделал этого раньше, — прошептал Гавриил в чужую макушку, тут же ласково целуя. Кроули дышал в ключицы.

— У меня просто сейчас нет сил, чтобы драться, Гавриил. Тебе просто повезло. Я просто обесточен, но я по-прежнему демон.

— Мг, — промычал Гавриил, прикрывая глаза. — Но твоя невинность принадлежит мне.

Кроули странно дернулся в его руках, к щекам резко прилила кровь. Щеки, скулы, даже шея — он поджал губы и лишь поерзал, стараясь не реагировать на его слова. Хотя его тело уже все сказало за него.

Его накрывала приятная нега и тепло. Гавриил был теплым. Он его согревал.

Кроули заснул, кажется, в тот же миг, как его веки сомкнулись вместе. И даже недельный сон не смог этому препятствовать.

Кажется, он был серьезно обессилен этим всем.

________________________

Твоё существо и пространство. Где связь между этим? Есть ли она вообще? Почему Кроули не мог прижиться?

В последнее время в его голове появлялось все больше и больше глупых вопросов, о которых он предпочитал не говорить.