— Рассвет и упадок Темных Сил, — прочитал я вслух, стараясь не удивляться больше, чем следует. — А я-то тут при чем?
— Ты, Гарри, в младенчестве победил Сам-Знаешь-Кого, — голос великана из торжественного перешел в мрачно-испуганный тон, но я в тот момент был обескуражен ответом.
— Кого я знаю? В смысле — кого я победил?
— Ну был волшебник, злой, ужасный, мы не произносим его имени, а называем Сами-Знаете-Кто.
— Что, настолько он был страшен, этот Сам…? Ну ты понял.
— Да-а, странно, что ты ничего не знаешь… — он стукнул ладонью себя по лбу и скривился, звук шлепка разнесся по всему обезьяннику: — Ты извини, запамятовал я, ты ведь с маглами рос.
— С кем?
— С маглами, мы так неволшебников называем — люд простой.
— Ладно, оставим эти вопросы до лучших времен. Но у меня есть другой: ты-то как сюда попал?
А вот здесь я выпал в осадок, ибо лицо здоровяка покраснело от стыда, и он начал мять полы плаща в попытках занять руки.
— Ну, эт, понимаешь, я, э-э-э… — он стеснялся и был слегка сконфужен нежеланием давать ответ.
— Ясно, это твои дела, — и, сделав хитрое лицо: — Как выбираться будем, напарник?
— Гарри, хоть это и благородно, но не стоит. У тебя могут быть проблемы с опекунами, они ведь завтра тебя заберут. А у меня есть свои пути.
— Хагрид, ты давай не выкручивайся. Мне нужен контакт, знакомый, короче взрослый волшебник, что расскажет о вашем мире и хотя бы покажет, где и что можно купить в школу.
— О-о-о, точно, тебе же одиннадцать исполнилось!
Он впопыхах начал рыться у себя в карманах, снова извлекая горы мусора и странных вещей.
— Вот жопа… — ответил я на уханье совы, извлеченной из плаща.
— Не выражайся, мал еще словами такими бросаться, — он нахмурил кустистые брови, посматривая на меня и вновь обшаривая карманы в поисках чего-то, в то время как небольшая сова спокойно чистила перья, подпрыгивая на полу и слегка ухкая.
— Ой, да ладно тебе, я такого никогда не видел. А сова тебе зачем? Тем более в кармане.
— Почту они носят… Вот ты где! — он выхватил обрывок пергаментной бумаги и снова захлопал себя по карманам в поисках писчих принадлежностей. Выхватив баночку чернил, он обозрел камеру с горы мусора на полу и бросил взгляд на сову: — Гарри, ты, э-э, не мог бы перышко попросить у Бипа? У меня пальцы слишком большие, клок вырву… — он был смущен своей просьбой, на что мне пришлось снова вздохнуть и, присев на корточки, обратиться к сове с просьбой:
— Бип, дай перо, пожалуйста, — сова просканировала меня своими огромными янтарными глазами и расправила крылья, призывно помахивая левым — словно Рей Джонс перед ударом, что отправит его оппонента в нокаут. — Хагрид, он на бой меня вызывает или как? — на что здоровяк улыбнулся и, хекнув — что было расценено мной как смешок, — указал на крыло:
— Маховым делится, видишь, болтается одно. А я-то думаю, почему его направо заносит при посадке, мешает малышу… — нежно вытащив указанное бурое перо, я сказал «спасибо» не обращающей внимания на меня сове и передал его здоровяку.
Положив на коленку обрывок пергамента и макнув в чернильницу перо, он корявым почерком, помогая себе вслух, начал писать короткую записку:
— Дорогой Директор, со мной все в порядке, надеюсь, у вас все хорошо. Я встретил Гарри Поттера. Если вы не против, то я бы хотел провести ему экскурсию и приобрести школьные, э-э-э…
Он начал чесать затылок в поисках правильного слова, так что пришлось ему помочь:
–Принадлежности.
— Спасибо, Гарри, — он опять смущенно улыбнулся и продолжил писать, а я подумал, что пусть он и выглядит устрашающе, да и не слишком он образован, так сказать, но он все же добрый малый, ну в смысле большой.
Закончив писать, он пару раз дунул на лист, чем еще сильнее размазал текст, и свернул его трубочкой, привязав сове на лапку. Она недовольно посмотрела на него и, попрыгав, проскочила через решетку, побежав по коридору словно обычная курица. Это подняло такую бурю смеха из моей груди, что и великан не выдержал и начал смеяться.
Снова стук по решеткам и приглушенный полувскрик:
— Сова? Что за… — шаги приближались к нашей камере. Появившийся полисмен с перепуганными и заспанными глазами уставился на меня: — Парень, ты тоже видел сову?
С удивлением посмотрев на притихшего Хагрида, я сделал самое обалделое лицо и ответил:
— Нет, а что, здесь была сова?
— Привиделось, наверное, — хмуро посмотрев на мое лицо, он ткнул в меня пальцем: — Не шуми больше, ты слишком громкий для ребенка. Понял?
Удивленно покивав, я снова посмотрел на смущенного Хагрида, и, глянув на полисмена, попытался более убедительно ответить:
— Да, извините, больше не буду. Но тут слишком скучно…
Вздохнув, офицер махнул на меня рукой и, развернувшись, пошел в дежурку, напоследок бросив:
— Я тебе журнал принесу.
— Не вернется он, — Хагрид снова забасил слева от меня, перестав изображать мышь.
— Он разве тебя не видел? Почему не вернется? Как ты вообще сюда попал? — вопросы полились как с рога изобилия, так как меня снова прорвало. Начав шипеть и махать на меня огромными ручищами, он добился тишины:
— Все, тс-с-с, у меня артефакт противомагловский есть. Не обращают внимания они на того, у кого такой есть, да и забывают сразу же.
— Тогда как ты сюда попал? Странно все это… — он опять заалел, начав мять плащ.
— Забыл я о нем, вот и попал в передрягу, это, э-э-эм…
— Ладно, проехали.
Я начал зевать, что сразу же заметил великан. Он снял свое огромное пальто и, завернув меня словно гусеничку, пожелал спокойной ночи, напоследок добавив:
— Ты это, не пугайся, если внутри что-то зашевелится, кажется, я парочку мышей там забыл…
Но я уже не слушал, так как провалился во тьму сновидений.
========== Глава 5 “Дырявый Котел” ==========
Проснулся я от того что, запор камеры щелкнул особенно громко: разлепив глаза и поежившись от холода, я увидел заспанного констебля и дядю, что на диво был энергичен.
— Который сейчас час? – сонно пробормотал я, подпрыгнув с лежанки.
— Семь утра, если быть точным – семь тридцать пять, – дядя, энергично улыбнувшись, подбежал ко мне и, взяв под руку, повел на выход. – Спасибо вам, офицер Брэм, это послужит хорошим уроком этому шельмецу, - он дал мне легкий подзатыльник и под одобрительный кивок полисмена вывел меня из участка.
Меня так и подмывало вырваться из его цепкой хватки и во весь голос заорать, рассказывая настоящую историю событий, но эта мысль не успела укорениться в моей голове, как я вспомнил вчерашнюю ночь. Как меня, испуганного и обескураженного, посадили в клетку к огромному бородатому Хагриду, он меня испугал, но не стоит судить по обложке – здоровяк оказался добродушным, и, самое главное, он знал о мире магии. Он был готов меня отвести туда – но исчез, как и его пальто, в чьих бесконечных полах я заснул спокойным сном. Мне стало казаться, что этого всего не было, что подтверждали невидящие ничего взгляды полисменов в сторону Хагрида – его для них не существовало, и это напугало меня: вдруг я душевнобольной, и все странные вещи, что оказались в итоге магией, а также встреча с представителем того мира, в котором жили мои родители – все это в моей голове…
Это ужасно подавляло безысходностью осознания, что я псих. Всю дорогу, которая продлилась пару часов, я молчал в противоположность дяде – он трещал как старый кухонный комбайн, я давно его таким не видел. Расфокусированный взгляд зацепил дорожный знак, который гласил, что мы только что въехали в черту Лондона. Страх, непонимание и накатывающая паника – вот то, что я испытал, увидев его. Срывающимся голосом ворочая обессиливший язык, я просипел:
— Куда вы меня везете?
Дядя изумленно посмотрел на меня в отражение зеркала заднего вида и тут же снова начала весело щебетать:
— Ты чем слушаешь, племянник? Сегодня утром нам пришло письмо из этой твоей школы. Я везу тебя в Лондон, там тебя встретит провожающий – и мы не увидимся целый год! Да, целый год без твоих шалостей и чертового волшебства! Целый год, да, сэр, целый год!
