========== Одаряя ==========

— Зачем ты тратил время, катая меня на всяких бешеных свиньях по зарослям вокруг твоего домика?

— А ты бы предпочла сразу перейти к той части, где я снимаю с тебя…

-…носки. В прошлый раз ты их не тронул.

Ножки у нее были удивительные. Хотя размер их удивлял. Мягкие широкие ступни с маленькими нежными пальчиками, что так чувствительны были к щекотке. Не случайно гномы прятали их в тяжелые сапоги.

— Скажи мне, почему ты ничего не носишь под юбками?

— Эти части моего тела любят свободу, — Дис перекатилась своей растрепанной головой по груди Трандуила и продолжила рассматривать его ладонь, — я думала, у эльфов не бывает мозолей.

— Это от меча, — их пальцы переплелись, и гномка хихикнула, утыкаясь в его шею, уютно посапывая и иногда целуя его в подбородок и не забывая напоминать каждый раз, что таких гладких не видала даже у своих детей в младенчестве.

Шестую ночь они проводили вместе, и она была последней — чуть свет гномы покидали Лихолесье. Мирный договор был подписан, владыка Трандуил великодушно отказался от дополнительных условий на следующие пятьдесят лет, а Дис убедила его, что Фили, получив однажды корону, не забудет того, кто помогал ему в тяжелые дни после ранения.

Трандуил только пожалел, что пылкой привязанностью к некоторым одаренным специфической харизмой рыжим эльфийкам обладает младший наследник престола Эребора, а не старший. Впрочем, симпатия будущей королевы-матери тоже могла значить немало. Хотя не стоило обманывать себя, пытаясь изыскать отсроченную выгоду у шести удивительных ночей чистого удовольствия и восторга.

— Ты тренируешь только боевые навыки или…

— Нет, дорогая. Любовное ложе со мной за последние тысячи лет делят только грезы.

— Лжешь ведь.

— Лгу. Но ты не захочешь слышать правду.

— Ты ошибаешься. Я хочу слышать другую правду.

— М-м… дай подумать, госпожа… ты — единственная, что превзошла самые смелые мечты!

— Так-то, эльфушка.

Правдой было то, что в мечтах, даже самых непристойных, Трандуил был со многими дамами, и, надо признать, пару раз представлял и прекрасных юношей. Но гномов среди них не было.

Об этой женщине не напишешь балладу, нельзя будет спеть и пары виршей, нельзя заказать ее портрет — обнаженной на мехах, она бы смотрелась просто великолепно. Прислать ей в подарок что-нибудь со смыслом, подразумевающим близость, и то нельзя, ведь рано или поздно изменница Тауриэль может разъяснить значение тайных символов послания.

— Я еще не раз увижу тебя во снах, — вот и всё, что он мог обещать. Дис надула губки, недвусмысленно опуская руку ему между ног:

— Смотри, поверх старых мозолей новые не заработай.

Нет, другой такой любовницы ни до, ни после у короля Трандуила Орофериона не было и не будет. Стоило терпеть Дубощита и его балаган ради этих шести ночей.

***

С утра он помогал ей одеваться. Процесс был долгим, учитывая количество предметов одежды, а также то, что, дотронувшись до страстной гномки, Трандуил несколько раз забывался, и приходил в себя в постели — и она снова была раздета.

— Хорошие вышли переговоры, — вздохнула немного грустно Дис, когда задерживаться было уже нельзя, — а я хоть мир посмотрела.

— И как тебе?

— Может, мне увлечься политикой? Вроде, король Дейла тоже вдов.

Трандуил сам не понял, как оказался над ней, нависая всем телом и строго глядя в ее искрящиеся лазурью глаза.

— Не смей. Даже. Думать.

— Ты ревнуешь? — она закинула руки ему на шею, коротко прильнула губами ко лбу, — и начнешь войну?

— Могу. После меня к этому грязному лодочнику…

— Вот и вся цена твоим обещаниям дружбы и — как там было? — «делить все поровну»?

— Делить тебя не согласен ни с кем. Дис! Тот, кто имел счастье…

— Имел меня, — она подлезла ниже, разводя ноги и сладко постанывая.

-… имел счастье быть с тобой, как я…

— Мне больше всего запомнился твой балкон. Удобные перила. Только розы в зад впиваются.

— То есть, гномы могут уводить эльфиек в Гору, а эльфы гномок в Лес — никогда?

Она смотрела немного насмешливо и печально. И Трандуил знал смысл этого взгляда. И знал, что сладкие слова, признания и клятвы ценны сами по себе для того мига, в котором произнесены.

— Заткнись, — посоветовала Дис шепотом, — прекрати гнать всякую чушь. И отделай меня так, чтобы у меня ноги подкашивались еще лет семь, когда я тебя вспомню.

— А ты вспомнишь?

— Зависит от тебя.

И он подчинился. В последний раз. Потом, лежа на постели обнаженным, скинув морок, который почему-то впервые мешал, смотрел, как она, ругаясь, одевается, натягивая свои юбки, носки, рубашку, подбирая уроненные серьги.

— А купальня? — спросил эльф, отчаянно желая задержать ее еще хотя бы на несколько минут.

— Не хочу. Унесу с собой в Эребор немного тебя, — и она усмехнулась, лениво потягиваясь и зажимая ладонь между бедер. Трандуил закрыл лицо подушкой и в голос застонал.

— Ну скажи, что переговоры не удались, — заворчала гномка, кидая взгляд в зеркало, — скажи, что на моем месте предпочел бы видеть брата.

— Ни за что. Особенно сейчас.

***

Торжественные проводы посольства Эребора вызвали очевидное облегчение на лицах всех жителей дворца и окрестностей. Трандуил Ороферион, хоть и пытался, не мог смотреть ни на кого, кроме принцессы Дис, дочери Траина, что перецеловалась с придворными эллет — не особо интересуясь желанием последних, отдала пару советов по хозяйству едва держащей себя в руках Этиль и легко поднялась на своего пони.

— Счастлив сообщить народу Эребора, что наши договоренности, достигнутые в ходе переговоров, будут соблюдаться без дополнительных условий, — провозгласил Трандуил, эльфы сдержанно улыбались, гномы заулюлюкали и загоготали.

Первые пони тронулись с места.

— Леди Дис, — подошел все-таки лесной король к гномке, — несмотря на нашу установившуюся дружбу…

— Говори коротко, мы спешим.

— У нас с его величеством Торином был разговор. О старинных украшениях, когда-то заказанных нами у народа Эребора. Могли бы вы, возможно…

— А, это, — она опустила руку, нашарила что-то в одном из своих бесчисленных карманов, вытянула.

Трандуил онемел. Белые камни Ласгалена сверкали, переливаясь, в лучах рассеянного солнечного света, просачивающегося сквозь кроны деревьев. Дис протянула руку — и ожерелье стекло в ладонь эльфийскому королю.

— Наш великий король мудр и справедлив, — усмехнулась Дис, — но вот мой брат — упрямый пень, вредный — сил нет терпеть!

Трандуил все еще не мог поверить тому, что предмет своих давних желаний держит в руке. Хотя, возможно, все дело было в Дис, рядом с которой ожерелье отчего-то блекло.

— И как вам удалось уговорить его? — потрясенно спросил король, — ведь вы ехали, не зная заранее результата переговоров.

— Я? Уговаривать Торина? Я даже не уверена, что он еще хоть раз вспомнит об этих побрякушках в своей жизни. Они ничего не стоят для того, кто владеет Горой, уж поверь мне. Вы вовсе не умеете торговаться, Трандуил Ороферион, вы и весь народ ваш, — Дис отвернулась, гордая и великолепная, восседая на своем чалом пони истинной королевой, — примите совет на будущее, из личной симпатии: никогда не давайте понять, насколько вам что-то дорого, пока это — не в ваших руках. Возможно, вам удастся получить это даром.