========== Осторожничая ==========

Балин донимал Дис уже третий час. Сначала гномку это даже забавляло, послушать про приключения родственников в долгой дороге, но она нутром чуяла, что старый друг подводит ее к какому-то другому предмету беседы. И все никак не заговорит о главном.

— Говори уже, — взмолилась она, — я умираю от усталости, у меня болят ноги, я хочу к Фили.

— Оин сказал, он еще долго будет приходить в себя.

— Я все равно хочу к Фили. Я ему нужна. Говори, Балин.

Гном вздохнул.

— В общем, дело касается эльфийского короля, — глаза гномки опасно заблестели, — ведь мы так и не общались с ним после битвы.

— Даин это делает регулярно.

— Даин уже десятую поэму остроухому сочиняет, но я не про похабные стишки говорю. Дипломатия, госпожа Дис. Взаимные договоры. Разрешение конфликтов…

— Что Торин думает по этому поводу? Можешь не говорить. Последний раз он изобрел новое ругательство, да еще знаешь, с его голосом, звучало просто песней. Три шахты распевают уже.

— Это про рога, орков и бабские платья? — заинтересовался Балин.

— Там что-то про поход к белочкам под хвост было. Меня Торин не послушает, Даин тем более.

— А Трандуил? — наконец, сказал Балин.

Минуту гномка и советник смотрели друг на друга.

— И не думай. Как ты себе представляешь это?

— Ты поедешь в Лес…

— Одна? Женщина нашего народа? Торин не слышит — тебе повезло!

— Тебя будут сопровождать. Ты повезешь с собой подарки…

— Дохлая крыса, месяц гнившая в подземелье, мне милее эльфа, который держал в плену моих сыновей. И брата. И тебя, кстати.

— Дис! Мы никогда не добьемся с ними мира! — повысил голос Балин, закашлявшись в сизом табачном дыму, — никогда, пока переговоры будут вести Торин, Даин, даже я. Он подлый, хитрый, коварный тип. Но ты женщина.

Дис расхохоталась.

— Умеешь польстить даме, ничего не скажешь. Дай мне запомнить этот исторический момент, когда кхузд признал, что в чем-то уступает спрятанному* полу. Пусть даже в подлости, хитрости и коварстве.

— Нам нужен мир, — повторил Балин, — им он нужен не меньше, как бы они ни рядились. Но нет никого разумнее тебя, чтобы вести переговоры. Пусть даже это будет нарушением правил.

Дис задумалась.

С одной стороны, волнительно было стать первой гномкой (во всяком случае, за долгое время), которая выйдет за пределы не только дома, но и Горы. И не просто выйдет, а отправится вершить великие дела. Образование и опыт жизни позволяли Дис рассуждать о политике достаточно здраво. Но рассуждения и действие не одно и то же.

С другой, поверхность неумолимо вторгалась в подгорье тревожными новостями, изменением цен, постоянными волнениями. И лишний раз контактировать с любым, живущим в переменчивом мире поверхности не хотелось вовсе.

Дис обещала подумать над предложением Балина. Сидя у постели Фили, который слабо улыбался ей и пытался отплеваться от каши, которой она его кормила, гномка размышляла о своем предполагаемом визите в Лихолесье. Каков он, Трандуил? Вряд ли сильно изменился с тех пор, как выгнал их, погорельцев, со своего порога. Да она и не запомнила тогда. Наверняка, длинный и безбородый, как все остроухие. И, если верить кузену Даину, заносчивый и своенравный.

К этим чертам не привыкать.

— Мам, я взрослый уже. Тискай Кили, он это любит, — пробурчал ее старший сын, сдувая левый ус — в битве его отсекло, и Фили наотрез отказывался подрезать второй для симметрии.

— Ты — мой маленький. Особенно, пока болеешь.

На выходе из покоев принца остановила Оина:

— Ну и долго это еще будет? Остались от моего сына кожа да кости!

Старый целитель ласково улыбнулся взволнованной женщине.

-Он крепкий и оправится. До следующей зимы, думаю, встанет…

Дис подавила рвущееся из груди рыдание.

— Оин! Как — до зимы?

— Он еле жив остался, — посуровел лицом гном, — благодари Махала, что пощадил его. Легко такие раны не проходят, особенно, когда клинки отравлены. Ты знаешь, мы не особо умеем выводить отраву. Ничего. У молодости есть время.

— Кили тоже был ранен. И тоже был отравлен.

— Эльфийская медицина спасла его, — скривился Оин, — вернее, эльфочка — да ты у него спроси. Как у них сладилось, не знаю, но только потому он здоров. Дарить нам свои секреты остроухие не спешат.

На следующий день Дис решилась.

***

Дворец короля Леса производил впечатление на всех, кто когда-либо попадал к нему. Трандуил Ороферион знал это и к красоте своего окружения привык давно.

Желанием впечатлить грубых наугрим король Лихолесья не горел. И все же его самолюбию весьма и весьма польстило, когда послы Эребора едва не попадали, разинув рты, потрясенные великолепием эльфийских чертогов. Конечно, звучали саркастичные комментарии и шуточки, но обмануть Трандуила было сложно, и он видел в глазах прибывших гномов восхищение. Хотя и не подавал вида, как ему это льстит.

Но скрыть удивление, когда среди послов вдруг мелькнуло женское платье, эльф не смог. Неужели зрение действительно подводит короля?

— Позвольте представить владыке Лихо… Зеленолесья госпожу Дис, дочь Траина, сына Трора, наследницу Дурина, сестру его величества…

Судя по акценту, говорил кто-то из Железных Холмов. Трандуил еще не забыл узбада Даина и его мерзкую картавость. Но сейчас он не мог поверить своим глазам — навстречу ему из-за спин гномов-воинов, напряженных и недоброжелательных, показалась женщина.

Гномка.

Звезды с неба не осыпались в ладони эльфа, но земля едва не поплыла из-под ног. Что должно случиться с Торином, чтобы он отпустил свою сестру к эльфам? Драконья болезнь — и та не доведет гнома до подобного безумия.

«Может быть, это мужчина, притворяющийся женщиной, — рассуждал про себя Трандуил, — а во что он… оно одето! Эльфийская вуаль!». Словно прочтя его мысли, гномка отбросила вуаль назад, запутавшись в легкой ткани. Трандуил с трудом сохранял равновесие.

Вне всякого сомнения, перед ним была женщина. Высокая по меркам гномов, она вряд ли достала бы ему до груди. Внимательные синие глаза скользнули по его лицу, гномка вздохнула, комкая в руках вуаль, и мелодично заговорила на всеобщем — с акцентом куда хуже, чем у Даина:

— Мне бы куда-нибудь присесть. Ноги устали — страшно, и курить охота. Как твои дела, Трандуил Ороферион? В порядке? У вас тут уютно.

Она обвела немного настороженным взглядом встречающих синдар. Большинство были шокированы не меньше владыки.

— Добро пожаловать, — выдавил Трандуил, проклиная свое воспитание, — вас проводят в крыло, отведенное вам и вашим спутникам. Уверен, вы желали бы отдохнуть с дороги.

— И перекусить, — вставил кто-то из гномов, осмелев.

Эльфы хором вздохнули.

***

Следующие двое суток, в течение которых, соблюдая этикет и сгорая от нетерпения, Трандуил Ороферион слышал беспрестанно доносящиеся из «гномьего» крыла дворца дикие крики. Наугрим праздновали. Грохот тяжелых сапог отбивал безумные ритмы, и, что хуже, неунывающая молодежь Зеленолесья с радостью присоединилась к посольству.

Госпожа Дис из Дуринов, как Трандуил выяснил невзначай у своих соглядатаев, приставленных к опасным гостям, проводила время за украшением себя, пением и знакомством с придворными эллет.

Это все было настолько ненормально, непривычно и невозможно, что Трандуил терялся.