Вышивку за развлечение она не признавала:

— Ну, по молодости и я, бывало, за штопкой любила глазки кхуздам строить. Но сейчас меня молотом не загонишь без крайней нужды за это дело.

Любоваться садами, Лесом и какими-либо красотами природы наотрез отказалась, сообщив, что хватило с нее и одного болота и последующей ночи в компании короля. При этих словах гномы хмурились, бросали на Трандуила злые взгляды, хватались за топоры. Потом Дис не без интонации недовольства и претензии говорила:

— И представляете, он не тронул меня даже пальцем!

И гномы посмотривали на хозяина с непониманием и неодобрением, словно он позорил весь мужской род.

Переговоры застопорились. А затем пришло срочное письмо от Леголаса, в котором он еще раз отказывался возвращаться в Лихолесье (причем слово «Лихо» было подчеркнуто тройной чертой), но просил у отца денег, так как «поиздержался в дороге». Позорить свое имя сыном, который будет одалживаться у человеческих ростовщиков, лесной король не был готов. И, скрепя сердце, вынужден был спонсировать очередную затею Леголаса на севере.

Казна нищала, запасы спиртного улетучивались с каждым днем пребывания гномов, несмотря на новые закупки, настроение Трандуила стремительно портилось. Именно таким его нашла Дис, забредшая под вечер в его кабинет — судя по виду, изрядно измаявшаяся бездельем.

— Был бы ты попроще, — вздохнула гномка, огибая его и шлепая босыми ногами к столу, — что тебя заставило нос повесить?

— Мой сын. Он не вернется, — глухо произнес Трандуил, глядя в стену. Отчего-то перестало беспокоить то, что волосы так и остались взъерошены, а вечернее домашнее одеяние сползло с плеч, придавая ему непростительно небрежный вид.

Сейчас эльфу было все равно. Он и сам не заметил, как, по старой привычке, подтянул ноги на подлокотник кресла. И плевать на чернильное пятно на колене. И на то, что беззвучно на его бумаги пялится гномка, на синдарине она все равно не читает.

— Что ты писал ему? — ее голос приобрел другую интонацию — мягкую, проникновенную, несколько привычную и долгожданную.

— Ничего нового. Ничего, что изменило бы хоть что-то.

Она понимает. У нее таких балбесов двое. И кстати, младший принял самое живое участие в той афере, благодаря которой Леголас совершенно от рук отбился. Он да его рыжая подружка с нарушением самоидентификации. Интересно, как Дис с этим справится. Хотя она справится, вот ее братец рад не будет.

— Ваш младший сын.

— Кили.

— Тауриэль…

— Убегает к ней дважды в неделю. Мне пришлось просить Двалина договариваться с Бардом — сама-то я не могу, чтобы тот выделил ей фрейлин. Представляешь, специальные тетки, которые следят, чтобы он ее не обесчестил. Или она его не соблазнила, — она фыркнула в сторону эльфа.

— Дороги нынче фрейлины? — усмехнулся Трандуил.

— Разорительно! — вздохнула гномка, бесцеремонно опускаясь на подлокотник его кресла, — если не для кошелька, то для репутации Дуринов перед гражданами Дейла. И Торин бесится. А главное, это бессмысленно. Я знаю своего сына. Если ему что стукнет в голову, клином не выбить.

— Как о моем говорите, — улыбнулся горько лесной владыка, и не сразу сообразил, как это, возможно, звучит.

— Не знаю, что хуже. Сыновья без отца или сыновья без матери.

— Отца можно заменить. Мать нельзя.

— Это звучит мило, но это не так. Сколько ему было, когда ее не стало?

— Восемь. Месяцев.

— Такой крошка.

— Да. Любопытный был — на месте не сидел ни минуты. Целыми днями я его отлавливал по своим покоям. На четвереньках удирал через Лес — и с какой скоростью. Все тянул в рот, пару раз сгрыз еще нераспечатанные письма от владыки Келеборна, — Трандуил усмехнулся, — а если у меня были гости, то эта мордашка в чернилах…

— Вы хороший отец, Трандуил.

Он вскинулся на этот мелодичный зов, но встретил только странный туман в глазах и легкое, едва уловимое прикосновение ее руки к плечу.

— Правда, хороший, — повторила Дис, ласково улыбаясь, — а значит, он вернется. Они всегда возвращаются.

— Я был другим, — покачал головой эльф, по-прежнему держа уже пустой бокал в руке.

— Наши дети лучше нас. Нам не всегда легко это признать, но они лучше, смелее, отважнее, чем были мы. Немного безрассудны, но тут уж ничего не поделать.

— Вы так считаете? Мы полагаем, каждое следующее поколение хуже предыдущего.

— Это не так. И вы увидите от своего сына то, что заставит вас передумать.

Она поднялась, направилась прочь, Трандуил поймал ее руку. Сам не очень понимая, чего ждет от этого касания. Пламени страсти? Разряда, удара молнии, знака свыше — чего-то, что снимет с него всякую ответственность за происходящее?

Но Дис лишь лукаво улыбнулась и покачала головой.

— Смотри, я себе тоже парочку фрейлин заведу. Бородатых и с топорами.

— Прошу, не стоит…

Но все-таки особое чувство, родившееся, когда он держал ее руку, давало надежду, правда, эльф и сам не знал, на что.

***

К празднику цветения слив — который, вообще-то, не предполагалось отмечать широко — дворец готовился, как к осаде. Особенно это касалось спиртного, которое пришлось заказывать издалека. Расходовать дорогие и редкие вина на гномов Трандуил зарекся, а наугрим удовлетворялись любой выпивкой, если она относилась к одной из двух категорий. В первую входили все горючие жидкости, во вторую — пиво.

Эллет радовались поводу принарядиться. Дис испарилась без следа.

— Ее нет в садах.

— Нет, ваше величество.

— Нет в мастерских.

— Нет, ваше величество.

— Нет в ее покоях, нет в купальнях, нет нигде. Куда она могла пропасть? — Трандуил строго воззрился на растерянную Этиль, — может быть, она осталась недовольна подарками твоих швей?

— Мерки были сняты точно. Даже на груди платье сошлось. Она была довольна, ваше величество.

— Тогда куда она подевалась? Не могла же она напиться до беспамятства и свалиться под кусты малины?

На лице эллет появилось замешательство. Все верно: гномка могла. И напиться, и найтись под кустами — крыжовника ли, смородины ли или волчьих ягод.

Правда оказалась более пугающей. Дис нашлась на дворцовой кухне, где бодро, закатав рукава, управлялась с вертелом, изготовленным, очевидно, тут же из подручных средств. На вертеле Трандуил, лично пожелавший увидеть принцессу, обнаружил злосчастного кабана.

— Вы недовольны нашей кухней? — слабо поинтересовался эльф. Гостья даже ухом не повела.

— Признаться, ваша кухня всем хороша. Только порции — врагов кормить, да и питания никакого. Здоровье себе погубите на одних овощах. Чем крепче выпивка, тем жирнее закуска, — пропела гномка, сдувая с лица волосы.

— Вам не стоило утруждать себя, миледи. Достаточно отдать распоряжение — и всё…

— Ну уж нет! — Дис в два раза интенсивнее завращала вертел, — если варенье варить или пироги печь я твоим девочкам доверю, то с этим гадом, — она кивнула на печально почившего лесного великана-секача, — я должна была разобраться сама, один на один.

— Один…

— Я эту падлу выследила.

-…на один? — Трандуил схватился за сердце. Гномка расплылась в кровожадной улыбке.

— Ага. Пошла с парой ребят на то болото, поставила силок, подождала, пока стадо пойдет… я его еще тогда приметила хорошо. Поймали троих, двух других ребята тебе на зиму посолят, будет еще и сало.

— Но… как вы…