Веселый день мне предстоит. Поздравляю, Лара!

Собственно, жениха с невестой мы больше почти и не видели — их присутствие требовалось лишь символически, в самом начале, когда гном Балин торжественно прогнусавил, что Кили и Тауриэль отправляются произносить священные обеты у огня, а гости могут тем временем…

Гости даже не дослушали. Всей гурьбой отправились во второй от лестницы зал, где были накрыты столы, сияли факелами освещенные стены — это, наконец, скупердяйское казначейство организовало освещение — и уже вовсю пировали первые энтузиасты праздника во главе с Даином. Он, как я поняла, набрался уже до той степени, в которой готов был приветствовать женитьбу Кили хоть на Трандуиле, хоть на его олене.

На входе мы проходили местный фейс-контроль.

— Сдаём оружие, — напевали гномы-секьюрити во главе с разряженным Двалином, — колюще-режущее, отравленные лезвия, стрелы, клинки… топоры в ладонь толщиной можно. Скальпели не оружие, но с ними не пустим! Эй, морда остроухая, куда с луком! Сдаём!

Взамен оружию выдавали что-то вроде бирок, только из плоского камня. У вторых ворот образовался затор: свита Фили с ним во главе забуксовала. На свадьбу брата наследник снарядился, как в последний бой — только при мне из его многослойных одежд вытряхнули штук десять ножей самого разного размера.

Максимыч зачем-то взял с собой разводной ключ, который у него тоже изъяли. Напрасно он доказывал, что это необходимая вещь, его пропустили лишь из-за магнитолы, в обнимку с которой он и шел перед нашим многострадальным уазиком.

На месте водителя сидел Леголас Трандуилион, со страдальческим выражением лица двумя пальцами придерживающий пыльный руль, обмотанный синей изолентой.

— У тебя есть длинная палка? — на ухо забормотал Вишневский, подкравшись бесшумно, как и всегда, — мне для оленя.

— Палка-ковырялка?

— Ха-ха, я ценю твой незатейливый юмор. Он чешется, — фармацевт склонился еще ниже, — а если его блоха укусит в самый ответственный момент, может сорваться.

— А тебе-то что?

Вишневский обрел несколько зеленоватый оттенок и закатил глаза к высоким сводам Эребора.

— Их величество милостиво назначили меня хранителем королевского друга, предводителя лесных оленей, сиятельного обладателя…

Титулов оленя хватило бы еще на два десятка средиземных королей. Как и моих дачных запасов одноразовой посуды — насколько мне было видно, ее как раз торжественно расставляли во главе стола особо важных гостей. Возникла, как я заметила, небольшая заминка: появившийся в зале Торин Дубощит о чем-то жарко спорил с сестрицей. Подобравшись чуть поближе, я поняла, что гномий король наотрез отказывается садиться за один стол с Трандуилом. Более того, отказывается даже здороваться без посредничества третьих лиц.

Благоразумный Бард испарился. Даин был не в том состоянии. Больше высокопоставленных третьих лиц в обозримом пространстве не обнаруживалось, а Элронд тоже был причислен капризным Дубощитом к персонам нон-грата. Дис разъярилась уже всерьез.

— Или ты сядешь рядом с владыкой Лихолесья, или я…

Не найдя слов, она с размаху вонзила одну из немногих металлических вилок в стол в полусантиметре от руки своего братца. Торин содрогнулся всем телом и сделал шаг назад, не переставая хмуриться.

— Ишь чего удумала! — рыкнул он и добавил что-то эмоциональное на кхуздуле, — сама и садись!

— А вот и сяду, — и Дис грохнулась напротив предполагаемого места Трандуила.

Вишневский опасливо просочился за ее плечо. Ему, как королевскому дегустатору, пришлось расположиться неподалеку. Однако никакой субординации в рассадке не соблюдалось — не смущаясь, с противоположной стороны от Вишневского уютно расположился Бомбур и его приятели-камнетесы, за ними — эльфийки из шатра Трандуила. Места занимали, как в Энске в междугороднем автобусе.

Впрочем, для гномов бардак был обычным стилем жизни, как я поняла. Порядок в инструментах и хаос везде, кроме работы и ремесла — точь-в-точь как у меня…

***

Застолье набирало обороты — жених и невеста вернулись к гостям, о заключенном браке было, наконец, официально объявлено.

Саня, опасливо присматривающийся к Кили, сделал вывод, что в целом идея Лары с успокоительным пошла молодому гному только на пользу. Он молчал и улыбался, не делая попыток сбежать, а Тауриэль так и вовсе лучилась безграничным счастьем.

Раздухарившийся и немного красный Леголас осваивал искусство селфи. Эля уже сделала сто кадров с новобрачными, не постеснялась обняться с Элрохиром и Фили, и разве что до Трандуила не добралась, но глазами его пожирала изрядно. Саня, которого пригласили как почетного целителя эльфийские хирурги, нервно сглотнул, оказавшись окруженным безмятежно надиравшимися Трандуилионами. Рядом с ними он постоянно чувствовал себя не в своей тарелке, даже употребляя то же вино и тот же дурман.

В нескольких метрах владыка Трандуил общался с Балином на исторические темы, но по лицу владыки Леса видно было, что церемонные обращения и почтительный тон ему уже прискучили. Максимычу удалось развлечь лесного повелителя магнитолой и рассказами о шампанском, но водителя быстро уволокли прочь другие фанаты эстрады и шансона. А Трандуил то и дело бросал заинтригованные взгляды на госпожу Дис, которая каждый кусок, взятый любым гостем со стола, провожала ревнивым взглядом, словно подсчитывая будущие убытки в королевской казне.

— Вы совсем не пьете? — осведомился король, придавая своему лицу любезной вежливости, — ведь это ваш сын женится?

— Успею напиться позже, — мрачно, но с достоинством ответствовала гномка. Саня обратил внимание, как напрягся Торин, по-прежнему делавший вид, что эльфов не существует, что давалось ему с немалым трудом.

Особенно сейчас, когда главный из них подвинулся к сестре гнома ближе и склонился к ней, чтобы продолжить учтивую застольную беседу.

— Вы находите этот союз невозможным? Отчего же? — и глаза эльфа подозрительно сверкнули, — может быть, молодые нашли свое счастье?

— В чем? Что они знают? — фыркнула гномка, — страсть ослепляет. Только в юности можно принять вспышку похоти за истинное чувство!

При слове «похоть» Трандуил склонился еще ниже.

— Я с вами полностью согласен, прекрасная госпожа королева, — жарко шепнул он, но шепот этот разнесся едва ли не по углам зала, — отдаться страсти по-настоящему можно лишь в зрелости…

Саня подавил смешок. Торин старательно делал вид, что оглох, только ноздри его гневно раздувались. Даин уже поглядывал на стол, намереваясь, несомненно, исполнить пару песен после следующего тоста. Молодёжь затевала танцы.

Эля торжествовала в роли тамады-распорядительницы, и неплохо в этом преуспела. Она, Фили и ассистентка Луинель бегали по залу с мобильниками и фотографировали всё и всех подряд.

Ларка, насколько мог слышать Саня, увлеченно объясняла Бомбуру и Бифуру смысл криков «горько!» и воровства невест на земных свадьбах. Кто-то поймал Нори в момент его инспекции содержимого уазика, где хранилось небогатое приданое Тауриэль и сомнительной ценности подарки медиков. Бильбо лично перечислял нуднейшим голосом все, что подарили молодоженам, причем сам получал от процесса немалое удовольствие, которое с ним делила везде суетившаяся Эля.

На видео засняли момент, когда Тауриэль, чье платье уже было основательно покрыто пятнами мясной подливки и красного вина, встала из-за стола — молодоженов провожали в опочивальню. Эля метнулась к невесте, ловко организовала бесчисленное множество незамужних девушек и громогласно объяснила правила бросания и ловли букета. Саня вытянулся, надеясь на стоящее зрелище, и не ошибся. Разгоравшееся сражение за право стоять в первом ряду легко могло заткнуть за пояс минувшую битву с орками.