— Это сын Элронда, — пояснил мне Саня необычную активность нашей медсестры, — как бы принц.

Я подавила зевок.

— А, еще один. Слушай, а может, ему и счет выставим?

Саня скептически оглядел коридор приёмки. Опасливо пробирались первые нетерпеливые амбулаторные пациенты, глядя на каталки со спящими эльфами. Забрезжила слабая надежда, что хотя бы гномьих мамаш с их бодрым многочисленным потомством это соседство отпугнет. Мамаши из Дейла отличались полным бесстрашием, даже если бы мы приютили тут раненых орков, они пробирались бы мимо, ничуть не опасаясь, со своим извечным «Мне только спросить».

В суете я не расслышала, как у входа послышались знакомые шаги. Тем сильнее забилось сердце, когда в полумраке галереи я разглядела Бофура. В шубе и удивительно нелепой ушанке — и при топоре, конечно. Стоит, смеется. А мне даже курить не хочется из-за беспокойства!

Сама не поняла, как налетела на него и вцепилась в отворот шубы.

— Ты живой!

— Живой, все хорошо со мной…

Его шуба заледенела, шапка съехала на бок, но он улыбался, обеспокоенно всматривался в коридор за моей спиной.

— Как там?

— Работаем, — вышел Саня, попыхивая трубкой, — молодцы, вовремя привезли. Как успели только.

— Разбирали завалы у бывшей стоянки, Нори первый увидел. А тут эта мгла снежная в минуту налетела… Ларис, ну хватит уже, Махал свидетель, все же хорошо.

Саня, многозначительно хмыкнув, отошел под фонарь неотложки.

— Мне надо идти, Ларис. Я зайду. Потом.

— На уджяс…

— Надо. Иди, Лачхимари. Ты там тоже нужна, — пальцы холодные, но ласковые. И он, весь такой заледеневший на морозе, растрепанный. Где мой весельчак-гном? Где мой немного застенчивый любитель потрепать языком и нести всякую чушь, спрашивать обо всем на свете? Неужели это он — воин с окровавленным топором, большой, серьезный, сильный?

Ушел. Чмокнул в лоб, развернулся и покинул меня. Все верно. Это Кили тут ошивается без дела целыми днями, отлынивая от любых работ, которые не касаются Тауриэль. А Бофур взрослый мужчина, ответственный.

Чувствую, вчерашняя реклама даром не прошла. Пропадай пропадом, Лара!

В перевязочной Вишневский задумчиво созерцал свою физиономию в отражении котла для стерилизации. Очередной приступ внезапного эльфийского нарциссизма.

— Ну как ты, прокаженный? Чувствуешь, как корчатся в муках попавшие в плен паразиты?

— Чувствую, что общение с тобой дурно сказывается на любом разумном существе, — отстраненно сообщил эльф и положил руки на стол для приготовления лекарств, — у нас, как я слышал, опять дефицит?

— Ага. И на этот раз ожидаемый и долгосрочный. Мне уже как-то совестно просить у гномов лекарств.

— Найти подход к представителю любого народа — твоя задача. Но целитель должен быть непредвзят, а ты уже не можешь быть непредвзятой, — поучительно сказал Вишневский, открывая шкафчик со своими реагентами и убеждаясь в моей правоте.

— Отлично! Тогда предоставлю тебе, самоотверженному и непредвзятому целителю, заниматься проблемами межрасовых взаимодействий. И их последствиями.

Вишневский точно заподозрил недоброе, подозрительно покосился на приёмную.

— Иди к госпоже Дис, друг мой, и проси у нее все сам. А, и не забудь обойти неудобную тему ее любвеобильного младшего сынульки и его подружки, которые достойно претворяют в жизнь план мирных переговоров. В горизонтальном положении преимущественно.

Вишневский скользнул змеей в коридор. Вернулся через полминуты, розовый от ярости.

— Она ест имбирь! Мой имбирь!

— Тебя тоже тошнит по утрам? Эльфы, вы меня пугаете.

— Что делать, что делать! — заметался Вишневский, хватаясь то за свою глиняную прическу, то за сердце, — владыка только протрезве… зови мастера Саннэ! Зови госпожу Мину! Всех зови!

— Поздно, Вишневский.

Консилиум на тему «отчего тошнит эльфиек» не состоялся и был отложен: у нас было много дел без того. Саня пропал у Элронда, я старалась не думать, что прямо сейчас, возможно, решается наша судьба. Эля обаяла Бомбура, разжилась какими-то деликатесами и пыталась кормить Элрохира с ложечки — дорвалась-таки. Максимыч развел бурную деятельность почти на выходе из дежурки: я споткнулась об какие-то запчасти.

Откуда он их берет в таком количестве? С тех пор, как скорешился с гномами, житья не стало: весь коридор в масле, железках, отвертках. Картина на выходе была просто эпической: четверо гномов и Максимыч расположились вокруг уазика и самозабвенно что-то обсуждали, то и дело залезая под машину. Неподалеку из магнитолы доносился еще один шедевр отечественной музыкальной промышленности — блатная повесть о магаданском лесоповале и воре в законе.

— Максимыч, я ценю твой вклад в научно-технический прогресс Средиземья, но обязательно делать это здесь?

Максимыч укоризненно склонил голову, приподнял свою кепочку и почесал макушку. Гномы прищурились, глядя на меня. Определенно, не одобряли того, что я оскверняла своим присутствием их суровое мужское царство.

— Лара, а ты скажи Сане, что нам нужен гараж.

— Саня его не построит. Это казначейство решает, а у нас с ними и так непростые отношения.

— Если я все это оставлю просто так, на улице, растащат, — Максимыч не сдается без боя — пример несгибаемого характера и стальной воли, — вон я и Нилси по очереди дежурим тут.

Нилси? Кажется, в перспективе у нас есть второй водитель. Рыжий молодой гном с неопрятными косами и курчавой бородкой сделал в мою сторону некоторое движение, отдаленно напоминающее поклон.

— Нилси, — и сплюнул на землю. И никаких там «услуг». Точно, будущий водитель. Вежливость так и прёт.

— Максимыч, ты и твои юные падаваны могли бы сами озаботиться гаражом. Но чтоб на пороге свой автосервис свернул.

— Злая Лара пришла, люлей принесла, — откомментировал флегматично Максимыч. Ничего, есть кроме меня злые доктора в этом домике.

Надо спросить у Сани, где тут в этом Средиземье добывают нефть. Будем строить бензозаправку. Действительно, непорядок: один уазик на такую кучу врачей. Не на олене же на вызовы ездить.

***

Саня тем временем точно так же был озабочен количеством неопознанных предметов в приёмке. Уже весь угол, отведенный под условный гардероб, был занят сваленными в кучу вперемешку эльфийскими доспехами, какими-то железками, обломками щитов и топоров. А сверху громоздились несколько мешков, мешочков и совсем крохотных кисетов. Вся конструкция выглядела весьма нестабильной и угрожала вот-вот рухнуть. Кого она погребет под собой, тоже нельзя было предугадать.

— Ори, твой братец принес это всё сюда, что с этим делать?

— Добычей поделился, — пожал плечами гном, — вот эти — с орков. Эти просто валялись. А в мешках… — он замялся, — надо его спросить будет.

— Мародерствуем, значит, потихоньку. Одобряю. Добра прибыло, — хмыкнул Саня и строго взглянул на нескольких любопытных мальчишек, уже присматривающихся к трофеям в углу, — помоги-ка мне. Давай на склад это кинем…

На складе вторжением возмутилась Лариса.

— Устроили тут блошиный рынок! В прямом смысле! Сначала Максимыч со своим шиномонтажом, теперь ты! Да издеваетесь, что ли.

— Нори это из караульной принес, — оправдываясь, промямлил Ори.

— Мэ тутыр пучява, котэ тхана на сля? Все надо сюда волочь? Хоть бы разобрали, что ли…

Ругаясь, она принялась сортировать добычу. Доспехи сразу приказала убрать как можно дальше — негигиенично. Мешкам уделила больше внимания: вытряхнула на пол и внимательно рассмотрела все, что нашла. В основном это были сапоги, наручи и мелкие украшения и талисманы. Лара брезгливо подняла один кулон двумя пальцами.