…

Вечером этого же дня Анжи с удивлением узнает из новостей по nightpeople-chanell, что она, оказывается, мертва. Фотография изображает ее в анфас, грустную и безразличную, за левым плечом иерарха Бескидского. Ее испепеленное солнцем тело, как выяснилось, было обнаружено почти у самого Дома. Сара, носящая титул «Голос Его Могущества», ослепительно скалясь, заявила от имени иерарха, что преступники будут найдены и наказаны. Из новостей также Анжи узнает, что еще несколько «крупных фигур Семьи» пропали без вести, видимо, похищенные теми же бандитами.

Она молится, чтобы среди них не было Валенсио. Но он не приходит, а он непременно пришел бы, если бы мог. И все равно Анжи молится.

Взаперти, наедине с кровью и плазменным экраном, она большую часть времени проводит, близкая к коме. Организм не выдерживает напряжения последних недель. Ее шатает из угла в угол шестиметровой комнатки, в свободное время она лежит без движения, едва дыша, на спине.

Еще через какое-то время перед ней появляются две новые горничные – незнакомые и словно немые – и приносят ей косметику, украшения и платье. Иерарх Богуслав устраивает пышный приём. Ангелина впервые за последние годы никак не участвует в его подготовке. Стоит ли удивляться: официально она мертва. Слабость все еще не оставила ее, и она едва стоит на ногах. Горничные рассуждают озадаченно, возможно ли будет приделать капельницу с дозатором под пышную юбку платья.

И все это время она хочет – и не может произнести имя «Валенсио». Даже в мыслях. Она представляет его во всех подробностях. Его улыбку, его смуглость, его уверенную, пружинящую походку, его широкие жесты руками, плечами и богатую его мимику. Назвать по имени не получается. Воскрешает в памяти торопливый секс в самолете. Слышит голос, признающийся в любви, вдыхает упоительный аромат его тяжелого тела, сглатывает слюну и слезы…

Если она просто назовет его имя, от него, как от слабого звена, избавятся. Если не назовет, он посчитает Богуслава виновным в ее, Ангелины, смерти, и будет мстить. И его убьют. Так или иначе. А если Валенсио все равно умирать, почему же не назвать его имя? Но не получается. И она молчит и молится.

Это не помогает избавиться от слабости, а лишь усугубляет ее. Ангелину загнали в тупик интриги вампиров, и она не знает, где выход. «Надо было умереть, - с ожесточением повторяет она, раздирая зажившие царапины, и надеясь, что они не срастутся, - уже поздно или еще нет?».

Страх перед смертью побороть куда легче, чем страх перед жизнью; и Ангелине опротивело одинаково и то, другое. Она не хочет наблюдать, чем закончится история, она не может наблюдать, ее физически мутит от перспективы. Если в этой приключении было благо, она свое получила, если было зло – ей уже хватит.

В состоянии сомнамбулического безразличия она приветствует полнолуние – и роскошный приём, который Его Могущество зачем-то организовал.

…

Надо признать, Богуслав Бескидский в этот раз сделал попытку переплюнуть все другие семьи Истока. Возможно, даже кланы Валахии – их представителей он, будучи связан с тамошними князьями давним родством, тоже пригласил. Весь «цвет ночи» собрался у «Палаццо Плаза», пятизвездочного отеля, где весь первый этаж был арендован для развлечений вампирами. Гигантская неоновая вывеска гласила «Тысячелетие», что означало, в честь чего Богуслав затеял мероприятие.

Конечно, сам он понятия не имел, когда именно родился – и это и было прелестью долгой жизни; как люди переносят празднование дней рождения на недели, так вампиры с легкостью делают то же самое, откладывая веселье на годы и даже десятилетия.

«Сколько миллионов евро потратили на это? – думала Ангелина, придерживая левой рукой вуаль – находку для ее положения инкогнито, - что бы сказал садху Ракшас?».

Впрочем, и посланники из Индии были здесь. Новая мода на шелковые вуали – а к вуалям дамы Ночи всегда питали особую склонность – делала всех красавиц соблазнительно неотличимыми друг от друга. Везде виднелись только едва видимые очертания полных губ, украшенных шей, и взволнованные руки, кажущиеся еще более обнаженными из-за вуали. Ангелина, шагнув из машины, ощутила дуновение морского соленого ветра, и улыбнулась, окунаясь в знакомую атмосферу.

«Вся мощь презрительных взглядов и улыбок сегодня не сработает». Как важная светская львица, она поднялась по ступеням, нарочито медленно, оттягивая мгновение, когда можно будет оказаться в богатом зале «Плазы».

- Обворожительно, - целуя ее руку, украшенную топазами, пропел Люций, и Ангелина не была уверена, что он ее узнал, - я у ваших ног.

Ту же фразу на разные манеры повторяли другие встречающие из Семьи. Ангелина искала глазами Валенсио, но его не было.

У баннера уже фотографировались юные фаворитки кого-то из прибывших важных шишек: иерархов, магистров крови и другой аристократии и бизнес-кратии Ночи. Надувая губы и изгибаясь, они завистливо косились на другой стенд, где давали интервью действительно роскошные женщины – самостоятельные, свободные охотницы.

Бодрая танцевальная музыка никак не вязалась с представлениями Ангелины о вкусах Его Могущества. Также удивилась она, увидев фонтан из шампанского, и широкополые мексиканские сомбреро – это были приглашенные музыканты из Рио.

«Излишество, смешение стилей, хаос. И этот хаос он просто так не затеял. Во всем этом есть смысл, который мне не донесли».

Танцы важного места в программе не занимали. Ангелина взяла бокал с шампанским – первая отрицательная, машинально отметила она, - и просмотрела список развлечений, предлагаемых гостям. Фейерверк на морском берегу. Запуск китайских фонарей – без этого тоже, конечно, не обошлось. Фотографы… жонглеры огнем…

Тем временем, на эстраду, под свист, и в сопровождении искусственного дыма и фонтанов огня, поднялась Сара. За ней волочился шлейф, длиной превосходящий ее саму. Поднявшись, она приподняла вуаль – золотистое кружево – и улыбнулась, мило спотыкаясь и пытаясь дотянуться до микрофона.

Сара умела быть милой даже с теми, кем обедала.

- Прежде, чем слово возьмет Повелитель, - сказала она, играя и кокетничая всем телом и голосом, - у меня для вас есть небольшой сюрприз.

Толпа взволновалась.

«После извращений и излишеств, сплетен и пафоса, конечно, сюрпризы. Они любят».

«Мы».

- Сегодня мы хотим учредить небольшое новшество в Ночи! – и Сара кивком пригласила на сцену Джо и Люция, которые уже держали в руках по папке, - мы хотим учредить ежегодную премию! И первая номинация сегодня…

Стон счастья прокатился по залу. Золотое сияние света, блеск разноцветных вуалей, кружев, вееров, духов – все смешалось перед глазами Ангелины, и она крепче сжала бокал – словно это помогло бы устоять на ногах.

«Повелитель задумал что-то явно страшное, раз так угождает им сегодня».

«Нам».

А награждение «номинантов» началось. В первый год премии его сделали слегка шуточным, но шутка удалась, и оживила праздник. Награждали за самую кровавую охоту, за самый оригинальный маскарад – победил какой-то широко известный голливудский актер. Награждали за наибольшее число упоминаний в дневной прессе – и на сцену, под улюлюканье и хлопки, поднялся сконфуженный вампир из Китая, прославивший не одну провинцию бесследными исчезновениями целых групп туристов и случайных путешественников.

Глядя на это блестящее, оживленное, веселое сборище, сложно было бы держать в голове, что любой из них, оставшись с тобой наедине, не может не воспринимать тебя, как своего рода консервы, а в лучшем случае – молочный скот – верх гуманизма для жителя Ночи.

Однако же, премии вручили, номинантов наградили и сфотографировали, на сцене прозвучали две шуточные песни, сочиненные по мотивам последних сплетен, и все приготовились встретить юбиляра.