– Валера? – просипела Мира.

– Сколько страсти в твоем голосе, василек, – самодовольно промурчал он, весело сверкая глазами цвета моря перед бурей.

– Почему он так тебя называет? – выглядывая из-за спины подруги, спросила Люся, жадно рассматривая так вовремя появившегося спасителя.

– Ты один? – спросила Мира, покосившись на разбитое окно.

– А тебе меня мало? – вопросом на вопрос ответил он, убирая меч. – А вы, девчонки, не скучали без меня, – констатировал он, пнув ногой голову ведьмы, которая с отвратительной застывшей гримасой откатилась к Люсе, как-то даже смешно приоткрыв рот.

В мгновение ока позеленевшая Люся, уронив огнетушитель прямо на отрубленную голову, извергла на нее все, что было в желудке.

– Мда, – буркнул он, брезгливо отвернувшись от вполне естественного процесса по снятию стресса и понижению давления, которым занималась Люся. – Могло быть и хуже, – заключил он и повернулся к Мире, державшейся одной рукой за горло. – Вы позволите?

Мира, все еще пребывая под впечатлением произошедшего, послушно убрала руку, и страж приступил к внимательному осмотру.

– Так… Вы скучали? – бережно ощупывая ее шею, как бы вскользь уточнил он.

– Не особо, – сипло ответила Мира, избегая его прямого взгляда.

– Совсем-совсем? – В голосе стража снова послышались мурчащие нотки.

– Совсем, – ответила она, и невольно подняла на него взгляд.

Глаза цвета моря перед бурей переливались солнцем. Он улыбнулся и, наклонившись к ней, едва касаясь, оставил поцелуй на щеке.

– Врунишка, – шепнул он, обжигая щеку, горящую от поцелуя, еще и горячим дыханием. – Ну, думаю, что здесь мы закончили. А знаете, чего, девчонки, хочется после хорошей драки? – весело спросил он.

– Надеюсь, не жрать? – подала слабый голос все еще зеленая Люся.

– Надеюсь, не секса? – не подумав, болтнула Мира.

– Во-первых, – строго посмотрев на Люсю, ответил он, – жрать – это свинячье дело, а я поесть не откажусь, а во-вторых, – улыбнулся он, повернувшись к Мире, – мне нравиться ход твоих мыслей, василек. Так что? Кто накормит вашего верного слугу? Можно любовью и лаской, – добавил он, подмигивая.

– Накормим и напоим, спасителя нашего, – ответила Люся, с укором посмотрев на подругу, не спешившую что-либо предлагать. – Только с этим, что делать? – Она с опаской кивнула на тело ведьмы.

– А ничего, – пожал плечами Валера. – Прихвостни ее и уберут.

– Прихвостни? – недоверчиво спросила Люся.

– Вы же не думали, что она здесь одна промышляла? – Люся бросила на Миру выразительный взгляд, мол, я права была, да еще и как. – Выгодно нынче органы "живые" продавать. Спрос на них хороший.

Подруги поморщились при слове "живые", но предпочли не распрашивать. Отыскав ближайшую работающую забегаловку, они засели в самом дальнем углу.

Чтобы не привлекать внимание, Мире пришлось повязать на шею красный шарф подруги, хотя внимание они привлекали все равно и не из-за ее шеи, а из-за Валеры.

Его прикид выглядел, хоть и уместно для октября, но все же слишком эффектно даже для столицы, давно привыкшей к странностям различных субкультур.

– Так… Какой план? – шепотом произнесла Люся, покосившись по сторонам.

После двух порций шоколадного мороженого свойственная ей энергичность вернулась в удвоенном размере, подзаряженная пережитыми событиями и духом авантюризма, исходившего от серого стража.

– Какой план? – переспросил Валера, хотя и прекрасно понял, что она имела в виду.

– Ну… – Люся еще больше понизила голос. – С остальными ведьмами.

– Они не ведьмы, – возразил он, лениво пожевывая картошку. – Обычные гомункулы2, то есть лакеи. Без ведьмы они будут вынуждены, так сказать, выйти из дела, и вернуться в Осень.

– Значит, Мире ничего не угрожает? – с облегчением спросила она.

– А ей и не угрожало, – ответил он, весело сверкая глазами, – пока не полезла в драку.

– То есть дело было не в браслетах? – разочарованно сморщив носик сказала Люся.

– А причем здесь браслеты? – удивился Валера, вопросительно посмотрев на Миру.

– Ну, так… Она же задирала ее и вообще… – принялась перечислять подруга.

– Ведьмы могут видеть браслеты, но не чувствовать их. Ты показывала ей браслеты?

– Нет, конечно, – ответила Мира, по-прежнему избегая смотреть на него.

– Ну, тогда прости, василек, ты ей просто не нравилась.

– Какое облегчение, – иронично выдавила она, помешивая кофе.

– Но вообще, хотя это и не входит в мое задание, – Валера потянулся, стрельнув глазами в сторону Миры, – конечно, не помешает выяснить, куда отсылали органы, по крайней мере, из этой точки. Может, выйдем на конечного получателя и вообще с концами прикроем лавочку.

Не понравилось Мире это "выйдем", "прикроем", но она предпочла промолчать. Валера, конечно, появился очень вовремя, но это не делало их обязанными ему. К тому же, что-то ей подсказывало, что он специально выждал крайнего момента, чтобы придти на помощь и стать героем.

Тащиться домой на метро, а потом еще и на автобусе, сил у подруг не было, поэтому они скинулись и поймали такси. Дорого, конечно, но, по крайней мере, быстро.

Валера, сославшись на то, что воспитание не позволяет ему отпустить их одних, увязался с ними. Мелкий дождь, моросивший с вечера, стал сильнее, и они остановились под козырьком подъезда четырехэтажного дома, в котором жили подруги.

В окнах их квартиры горел свет. Эдик и Женя были дома, и уже, наверное, давно задавались вопросом, куда же запропастились их дамы.

– Прости, – виновато произнесла Люся, – но мы не можем пригласить тебя на ночь. Мальчишки… Они не поймут.

Валера бодро улыбнулся, тряхнув намокшими под дождем волосами.

– Не бери в голову, – в своем привычном стиле ответил он, потрепав Люсю по рыжей макушке.

– Куда же ты пойдешь? – чуть не плача, спросила она. Мира, молчавшая всю дорогу, подняла глаза.

Валера обернулся на заброшенную стройку и пожал плечами.

– Что-нибудь придумаю, – ответил он и, кинув томный взгляд на Миру, ушел.

– Теплый же ты прием ему оказала, – упрекнула ее Люся, тоскливо глядя ему в след.

Мира виновато провела по волосам, не найдя, что на это ответить ни подруге, ни самой себе.

Навешав парням лапши о том, как они провели время, девчонки разошлись по комнатам, пребывая каждая в своих мыслях.

Синяки на шее только начинали проступать, и Мире пришлось замотаться волосами и, использовав классическую отмазму, мол, голова болит, отправить Женю спать без ласк и любви, но вопреки желанию, уснуть она не смогла.

Сидя на подоконнике и глядя на уродливые очертания заброшенной стройки, Мира терялась в собственных чувствах. Появление стража взбудоражило ее, вытянув на поверхность ту необъяснимую тоску, которую она все это время подавляла в себе.

Как и ранее в Осени она чувствовала какую-то недосказанность между ними, только раньше она касалась только его, а теперь же Мира ощутила ее и со своей стороны, вот только то, что было недосказано ими обоими, где-то в глубине души Мира прекрасно знала, просто боялась признать.

В стекло ударили крупные капли дождя, и Мира вздрогнула. В такси она не проронила ни слова, да и в кафе преимущественно молчала, даже не обратив внимание, что ел Валера, что пил, был ли у него сухой паек или только фляга, которую она мельком видела на поясе.

Потерев уставшие смотреть в темноту глаза, она собрала одежду. Продвигаясь на ощупь по коридору и, чуть не упав, споткнувшись об Маркизу, она зашла на кухню и пошарила рукой по стене в поисках выключателя.

– Куда собралась? – раздалось из-за ее спины.

– Черт, Люся! – зашипела Мира, выронив одежду.

Подруга, вышедшая из их с Эдиком комнаты, прикрыла дверь и подняла вещи Миры.

– Так, куда собралась? – повторила вопрос Люся. В темноте ее глаза, казалось, светились, прожигая Миру проницательным взглядом. – К нему, да? – В голосе подруги послышались довольные нотки. – Я не совсем это имела в виду под теплым приемом.