Белка скакнула ему на руку. Михаил сморщился от боли, но рука не дрогнула. Когти зверька впились в ладонь, он мужественно терпел, пока рыжая бестия не рассовала за щёки семечки, и не спрыгнула.
Подошла женщина, с ней – симпатичная миниатюрная девушка.
– Какое очарование! – Воскликнула девушка, – мама, у нас в сумке есть грецкие орехи, давай угостим белочку! Когда она протянула руку с дольками ореха, Михаил остерёг её:
– Сударыня, лучше высыпать орехи на бордюр, белка может причинить вам боль. – Он показал руку, на которой проступили капли крови, словно спелые ягоды калины – следы лесной гостьи. У девушки расширились глаза:
– Вам срочно требуется помощь, это может быть опасно, я вам говорю как дипломированный медик!
Положив орехи на бордюр, порылась в сумочке и извлекла набор первой помощи. Промокнула тампоном кровь на руке Михаила, смазала ранки зелёнкой и заклеила пластырем.
– Благодарю, – произнёс поэт, – я ваш должник! Разрешите представиться – Михаил. Могу я узнать ваше имя?
– Джульетта, – ответила незнакомка.
Видя недоверие в глазах Михаила, подтвердила: «Правда, правда! Так назвала меня мама, Елизавета Романовна. Подтверди, мама!»
– Да, молодой человек, верно, – откликнулась мать. – В юности мне нравилось это имя, сколько раз смотрела кино, меня потрясла история Ромео и Джульетты… Когда родилась дочурка, вспомнила о юной красавице. Хотела, чтобы дочка была похожа на неё, но я не желала бы ей такой участи… Надеюсь, она найдёт себе достойную партию, со счастливым продолжением.
– Безусловно, потому что она очаровательна, она заслуживает, по меньшей мере, принца! – слегка волнуясь, произнёс Михаил.
Недавняя студентка растерянно молчала. Осмелев, Михаил взял инициативу в свои руки:
– Елизавета Романовна, Джульетта, это – мои друзья: Станислав и Андрей. Извините, но если вы не спешите, можем пообщаться в более располагающей обстановке, например, в кафе. Тут недалеко есть…
Станислав украдкой глянул на Андрея, как бы говоря: «Быстро поручик освоился…» Но Андрей поддержал Лермонтова:
– Почему бы нам всем вместе не отведать мороженого?
Елизавета Романовна улыбнулась:
– Не знаю. Если вы настаиваете… Мы-то живём в Пятигорске, вот заглянули в Ессентуки, погода хорошая, решили прогуляться…
Стас, словно исправляясь, поддержал:
– Отлично! Но приглашает дам Михаил. А мы, его друзья, если они не против, пойдём с вами. Кстати, мы не познакомились ещё. Мы – друзья Михаила, могу рекомендовать: Андрей Александрович Белавин, – указал он на друга, меня величают Станиславом Николаевичем Коняевым.
Переговариваясь, они отправились обратно по аллее и вскоре вышли из парка. Справа было кафе «Семейное». Напротив – уже известное – «Шаляпин» и кофейня «Паваротти».
– Отличная компания Шаляпин, Паваротти… – рассмеялся Андрей, – нужно выбирать. Я уже бывал в «Семейном», там подают вкуснейшее мороженное, и можем спокойно побеседовать.
Общаясь, дамы узнали, что друзья – поэты, это воодушевило мать и дочь, к поэзии обе питали интерес. Попросили Михаила что-нибудь почитать.
– Свои не рискую читать, люблю творчество Лермонтова, – сказал, улыбаясь, Михаил, – могу декламировать бесконечно. А вот друзья пусть вас ублажают собственными творениями.
– И я люблю творчество Лермонтова, – подхватила Джульетта. – О Кавказе, он первым писал так проникновенно. И лучше всех!
– Ты – максималистка, дочка, зачем обижать новых друзей? Поэзия, как и любое творчество, сугубо индивидуальное дело. Всем места хватит на Парнасе, а мы, согласно признанию Пушкина, «живём на склонах оного, у горы Бештау».
– Простите, – покраснела Джульетта, – не хотела никого обидеть, с Лермонтовым я ощущаю словно некую мистическую связь, мне близка его поэзия как никакая другая…
Михаил побледнел. Андрей, заметив это, наклонился к нему и спросил шёпотом:
– С тобой все в порядке?
– Да, Андрюша, – обращаясь ко всем, сказал Лермонтов, – мистика какая-то, мы с Джули, можно я вас буду так называть? – обратился он к девушке, – оказывается, очень схожи во вкусах…
В кафе они заказали на всю компанию мороженое и кофе «Капучино». Поначалу разговор не клеился. Михаил говорил что-то невпопад, казалось, он не знал элементарных вещей в современной жизни. Инициативу перехватил Станислав, затронув любимую тему. Стал говорить о том, что в наше время люди всё меньше читают, особенно молодое поколение.
Андрей поморщился, заметив ему, что дамам это может быть не интересно.
Михаил неожиданно удивил, предложив почитать стихи Байрона на языке оригинала. Читал на языке оригинала, вдруг перешёл на немецкий, декламируя Гёте, Шиллера. Всё это шутя, войдя, что называется, в раж. Друзья слушали и удивлялись. Им не находилось места в этом блистательном монологе. Под конец Михаил прочитал своё стихотворение о Кавказе. Разумеется, напомнив, что это всем известные стихи Лермонтова.
– Вы так образованы, столь углублённо знаете литературу, языки, но в жизненных вопросах как-то теряетесь, – осторожно заметила Елизавета Романовна. – Кто вы по профессии?
Михаил смутился, он не ожидал этого вопроса. Видя его замешательство, Андрей поспешил на помощь:
– Миша – гуманитарий, он сейчас в творческом поиске. Служил офицером, но комиссован. Здоровье поправляет у нас на водах, как во времена Пушкина и Лермонтова.
– Я ищу работу. Думаю, обосноваться на Кавказе, пойти на преподавательскую или переводческую работу. Знаю четыре языка, могу преподавать историю, литературу. А вы, Джули, чем занимаетесь? – полюбопытствовал Михаил.
– Я только окончила медицинский институт. Буду лечить детишек.
Михаил с удовлетворением отметил, что и это известие ему по душе:
– Прекрасно! Я так счастлив, сегодня у меня удачный, можно сказать, судьбоносный день…
Станислав и Андрей переглянулись. Неужели их новый друг влюбился? Это радовало, но и тревожило: новый зигзаг фортуны, что из этого выйдет? Хотя в этом не чувствовалось пока ничего плохого.
Время пролетело незаметно. Пора уходить. Андрей со Стасом задержались, Елизавета Романовна отошла к зеркалу, Михаил и Джули вместе вышли из кафе. Ему захотелось непременно договориться о следующей встрече. Он и сам понял, что влюбился сразу и бесповоротно, что называется, с первого взгляда. Джули, своим ангельским видом располагала к откровенности, и он решился, будь, что будет! Вспомнил Шекспира и мысленно процитировал: «…пока смерть не разлучит нас!»
– Джули, вы так восхитительны, мне бы хотелось вам столько сказать… Мы могли бы встретиться ещё?
Она потупила глаза и тихо произнесла:
– Я ещё ни с кем не встречалась. А вы приезжайте к нам в Пятигорск. Мы можем побродить по городу, в парке…
– Отлично! Я хотел бы пройти по лермонтовским местам, которые мечтал увидеть воочию. Грот Дианы, гора Горячая, домик под камышовой крышей…
– Вы с друзьями приедете?
– Не знаю, без них мне пока трудно ориентироваться… А вот и они! Станислав, Андрей, Елизавета Романовна, мы тут с Джули договорились о встрече в Пятигорске, чтобы она показала мне лермонтовские места. Как вам эта идея?
Андрей глянул на Стаса, тот промолчал. Тогда он сказал:
– Я с удовольствием составлю вам компанию. В ближайшее воскресение месяца поэты собираются в доме Алябьева на заседании литобъединения «Слово».
– Жаль! – опомнился Станислав, – я не смогу, дела. Хорошо, что ты поедешь.
– Михаил ещё слабо ориентируется в Пятигорске, я провожу его до Цветника, они встретятся, а я тем временем пообщаюсь с поэтами.
Михаил обрадовался:
– Всё складывается отлично!
Стас подытожил:
– Ну и прекрасно! Но на сегодня, по-моему, достаточно. Пора и честь знать. Нашим милым дамам необходимо вернуться в Пятигорск. И у меня есть кое-какие дела.
Проводили женщин до электрички. Андрей прошёл с Михаилом до его квартиры и отправился домой. Стас же отправился к рынку, нужно было посетить издательство в Базарном переулке, где готовилась к выходу его новая книга.
