Он кивнул, но не отступился.

— Я понятия не имел, кому можно доверять.

Выражение её лица стало ещё жестче.

— Ты доверял Роуэну.

— Да, но с ним я работаю уже давно.

— И так уж вышло, что я просто очаровашка, — произнес Роуэн, подходя к ним сзади.

Все рассмеялись, и напряжение каким-то образом спало.

Шон как-то называл Роуэна очаровательным, и Габби поняла, что он сказал правду даже в этом.

— Ты доверял девушке, — на этот раз в голосе Бентли не было злости.

Он окинул Габби обжигающим взглядом. Она ободряюще улыбнулась и тут же поморщилась. Ох.

— Бедная малышка.

Он сцепил их пальцы. Соединяя. Связывая их снова. От жара его тела Габби почти растаяла, но осталась на месте, вместо того чтобы сделать то, что хотела больше всего на свете… кинуться к нему. Шон неохотно повернулся к Бентли:

— Мы вместе. Конечно, я ей доверяю.

Несмотря на боль, Габби снова улыбнулась любимому. Да, они действительно вместе. Сейчас. Она надеялась, что навсегда. Но что именно он имел в виду? Потому что Габби готова была переехать к Шону, спать с ним каждую ночь, просыпаться каждое утро. Возможно, он сначала хотел повстречаться. В конце концов, они знакомы всего несколько недель, а мужчины не любят торопиться. Ну, во всем, кроме секса.

Бентли, распахнув глаза, наконец посмотрела на Габби:

— Это правда?

Габби смягчилась и кивнула.

Шон одобряюще сжал её руку.

— Нужно увезти тебя на базу и задать несколько вопросов, — твердо сказала агент. — Наедине.

Прежде чем она успела ответить, Шон, словно грозовая туча, набросился на Бентли:

— Даже не думай о том, чтобы навредить ей.

Бентли вскинула руки — сама невинность.

— Ничего подобного даже не приходило мне в голову.

— Э-э, Бент, — пробормотал Роуэн, проведя ребром руки по своему горлу. — Он все знает об операции, хм, о ликвидации.

— Отлично. Я уже догадалась, — смущенно призналась она. — Лучших друзей нельзя ставить в одну команду.

— Что за операция ликвидации? — спросила Габби, казалось, она знает ответ.

Шон поцеловал её в висок.

— Это уже не актуально. Правда, Бентли?

Бентли скрестила руки на груди.

— Её можно выследить.

— Скоро у нас окажутся записи Томаса, а значит, мы узнаем, как он смог выследить её. Тогда сможем предотвратить подобное в будущем. И кроме того, она для нас более ценна, чем опасна.

Да. Она являлась мишенью операции ликвидация. Габби почти вырвалась из объятий Шона, почти кинулась в лес. Однако мысль о побеге оказалась более невыносимой, чем мысль о жизни без Шона, поэтому она просто продолжала стоять там, вспотев и думая, как выкрутиться.

— Шон, — Бентли не желала сдаваться.

Как могла эта женщина так спокойно говорить о чьей-то смерти? Должно быть, именно поэтому её, а не Шона или Роуэна, назначили на место Билла. Габби, конечно же, выбрала бы Шона.

— Я буду работать с ней или не стану работать вообще, — категорически заявил он.

— Он серьезен как никогда, — сказал Роуэн. — Я знаю, о чем говорю, потому что буду работать только с ним или не стану работать вообще.

У Габби отвисла челюсть. Они встали на её защиту, снова защищали её. Шон готов был отказаться от работы всей своей жизни ради нее, а Роуэн — ради своего друга. Это настоящая любовь.

Как бы Габби ни страдала, как бы её ни отвергали в детстве, она никогда не думала, что сможет обрести такую любовь. Да ещё с таким великолепным мужчиной… на её глаза навернулись слезы.

Шон, благослови его господь, неправильно понял Габби и притянул её к себе. Она уткнулась носом в его шею.

— Разговор окончен, — ответил он ровным тоном, — мы с Габби уезжаем. И не пытайтесь нас остановить…

— Я пойду с ней, — приглушенно пробормотала Габби в его рубашку. Она быстро поцеловала его в грудь. — И поговорю с ней.

Шон нежно обхватил ладонями щеки Габби, заставляя посмотреть на него.

— Ты не обязана.

— Я хочу. — Для тебя. Для нас.

— Врушка, — пробормотал он, сдержанно кивнув. — Она повезет тебя в наш офис. Я поеду следом. Все время буду находиться в здании. Тебе нечего опасаться.

— А я не боюсь. — Уже нет. Насколько она успела узнать Шона — а она думала, что хорошо его изучила, — он найдет способ пробраться туда, где будет находиться она, и никто этого не узнает. Тьма — его убежище.

Он улыбнулся, и Габби догадалась, они подумали об одном и том же.

Беседа Габби и Бентли продолжалась более четырех часов. Подключенная к детектору лжи, Габби отвечала на вопросы о её личной жизни, эмоциях, намерениях. Это оказалось смущающе, странно утомительно и ничего не проясняло.

Больше всего её бесило то, что эта женщина пыталась заставить её предать Шона. Что он делал? С кем он разговаривал, пока они были вместе? Куда он её возил? Это единственные вопросы, на которые она отказалась отвечать.

Закончив, Бентли отпустила её, так и не сказав, что собирается с ней делать. Нанять, забыть или убить.

Шон ожидал в коридоре, прислонившись к стене и засунув руки в карманы. После душа его влажные волосы были зачесаны назад. В черном кашемировом свитере и черных брюках, о боже, он выглядел просто великолепно.

Увидев её, Шон выпрямился, не сказав ни слова. Просто взял её за руку и повел к подземной парковке. Там помог ей усесться в ярко-красный «Скорпион НХ», при виде которого у нее потекли слюнки.

— Твоя? — спросила она, после того как они выехали с парковки на забитую машинами дорогу и вырулили на шоссе. Взошедшая луна крошечным золотистым осколком сияла в небе этой темной и тихой ночью.

— Да.

Итак, у него явно водились деньги. Возможно, когда-то Габби считала, что заслуживает лучшего, чем жить в бедности. Теперь же она просто думала, что они должны быть вместе. Несмотря ни на что. И да, он купит ей «Скорпион НХ» желтого цвета.

— Куда ты меня везешь? — спросила она.

— Домой.

Ладно, она нервничала от его коротких и нежных ответов. Да что с ним такое?

— Ко мне или к тебе?

Нет ответа.

Она вздохнула.

— Бентли ничего не сказала о своих планах на меня. И ты должен знать, она хотела знать о тебе все.

К её удивлению, он просто кивнул.

— Это стандартная процедура. Она проверяла твою преданность. И результаты ты узнаешь через несколько дней. Кстати, ожидание — это ещё одно испытание. «Роуз Бриар» желает посмотреть, что ты будешь делать, не зная об их планах.

— Значит, если я останусь, они меня наймут?

— Не всегда. Но да, они тебя наймут. Агентство не стало бы прилагать столько усилий, желая заполучить тебя, если бы ты была им не нужна.

— Хотя, по всей видимости, считают меня опасной.

— Как я уже сказал, мы позаботимся о твоей безопасности, — уверенно ответил он.

По крайней мере, он разговаривал с ней, по-настоящему разговаривал.

Шон свернул с шоссе, проехал ещё несколько поворотов, они ехали словно по рельсам, даже несмотря на плотный поток машин, и наконец припарковался перед восхитительным домом посередине пригородного рая.

Шон провел её в дом. Большой, очень похожий на тот, в котором она когда-то жила с родителями, только здесь стояла темная кожаная мебель и не было никаких фотографий на стенах или каминной полке.

— Твой? — снова спросила она.

Он повернулся к ней с непроницаемым лицом.

— Я останавливаюсь здесь, когда нуждаюсь в тишине и покое.

Она нервно вытерла вспотевшие ладони о брюки.

— Значит, ты готов поговорить со мной?

Он кивнул, скрестив руки на груди.

— Сначала спроси ещё раз, мой ли это дом.

Габби, не понимая, что происходит, к чему он клонит, нервничала ещё сильнее.

— Это твой дом? — Она облизнула губы. — Твой?

Он покачал головой.

Габби растерянно заморгала.

— Тогда чей же?

— Наш.

Наш. Это коротенькое слово эхом отозвалось в сознании, и Габби едва не задрожала.

— Ты… ты хочешь жить со мной?

— Да.

— Здесь?