– МММ! Вкусно! – блаженно зажмурилась, как удалось немного утолить чуть ни зверский голод. – А там что? – указала на последнюю неоткрытую тарелку и пузатый металлический чайник.

– Так… это отвар ваших любимых трав, а это сдоба.

– Какой запах! – застонала от удовольствия, как только служанка налила в чашку золотистой горячей жидкости.

Он чуть ни кружил мне голову. Явно различила в воздухе, парящем над напитком, лишь мед и ромашку, но запах был много сложнее.

– Как вы любите. А можно мне удалиться? С приездом гостей столько работы прибавилось…

– Конечно, иди. Только плюшки и чайник оставь.

– Ладно. Я за посудой чуть позже зайду.

Девушка ушла, а я ухватила пышную булочку в одну руку, чашку с напитком в другую и пошла к креслу, стоящему рядом с окном. Аккуратно, чтобы не облиться, уселась и принялась смотреть на улицу. Кусочек откусывала, глоток чая делала и глазела на проходящих мимо людей, или на проезжающих всадников и кареты.

– А ничего. Здесь жить, вроде бы, можно…

Только доела, а потом сполоснула рот и руки в туалетной комнате, обнаруженной за неприметной створкой в стене, как дверь в комнату неожиданно открылась. Я думала, вернулась Дороти, а вошли Ивонна с Паулой. Вот растяпа, забыла задвижку защелкнуть после ухода служанки…

– Бездельничаем! – надвинулась на меня старшая из сестер. – Всего-то заслуженно получила по губам за дерзость, а притворилась больной? И здесь смогла выгоду извлечь? Как это у тебя, прохиндейка, вечно получается вертеть моим отцом?

– И моим, – пискнула за ее спиной Паула.

– А может, у меня сотрясение получилось по вине вашей матери? – моя растерянность быстро проходила, и отчего-то, на счет раз, начала сердиться на такое вот вторжение.

– Чего, чего?! Что это у тебя… сотряслось?

– То! Чего у некоторых нет. Мозг имела в виду. Поясняю для непонятливых. И стучать надо, когда…

Не договорила, потому что пришлось срочно ловить руку Ивонны, занесенную для пощечины. А яблоко-то от яблони недалеко падает…

– Дрянь! – зашипела эта брюнетка, и злость исказила ее черты.

– Дерзкая выскочка! – вторила сестре Паула, но из-за ее спины по-прежнему не высовывалась.

– Зачем пришли? – оттолкнула от себя Ивонну, продолжающую шипеть, и поймала в себе уверенность в том, что подобные стычки Тьяны с сестрами были частыми. – Говорите и убирайтесь. Отец велел мне лежать, а не…

– Ты! – сузила глаза старшая девица. – Сколько можно говорить, что должна называть князя не иначе, как благодетелем, светлостью и дором!

– Папа из милости не вышвырнул тебя из дома! – пискнул второй голос. – Родство не доказано, а ты хитростью влезла в его сердце, дочь простолюдинки.

– Вы за этим вломились в мою комнату? Повторить заученное от матери?

– Нет! Сказать, что зря старалась первой на глаза дору Адлару попасться. Это надо, из дома сбежала, на дороге его светлость подловила… Но все было напрасным трудом.

– Да!

– Он на меня свой взор обратил, – довольно поджала губы Ивонна. – За обедом со мной говорил. Интересовался, как провожу свободное время. Люблю ли лето, спрашивал. Ездим ли куда, хорошо ли держусь в седле, где находятся наши загородные дома…

Что это Светлость так разговорился? Молчал и вдруг!.. Не снимал ли информацию с этой глупой головы?

– Да!

И с этой тоже…

– И на его брата не советую планы строить, – была очень рада мне это сообщить Ивонна. – Он на Паулу глаз положил.

– Курт меня за руку даже один раз взял! – засветились глаза младшей сестры. – И хотел, чтобы прогулялась с ним через час. Город бы ему показала.

Ну, это было предсказуемо. Этот, похоже, ни насколько без женского общества не мог оставаться. Ловелас, средневековый! Но голова его не была пустой, в отличие от Паулы. И интересно, сколько смог выудить нужных ему сведений от глупышки за то касание?

– Очень рада за вас, – сказала я им спокойно. – А теперь покиньте помещение.

– Что? – заморгали эти две крали глазками.

– Комнату покиньте!

Они, недоверчиво оглядываясь, вышли. И правильно, что сомневались в моем спокойствии. Мне было очень тревожно. Всего ничего находилась в этом мире, но успела составить о нем некоторое представление. Это надо, здесь велась охота на ведьм. Никому ничего не напоминает? А если кто-то просто решит оговорить человека? Например, меня? И тогда что, на костер отправляться? А сколько заимела недоброжелателей! Мачеха – раз, пара вредных и недалеких сестер – два и три. Не много ли за несколько часов? Достался ли мне кусочек запечатанного дара от Тьяны вместе с ее платьями, комнатой, некоторыми знаниями? И вот проверять пугающую догадку что-то не хотелось.

А что говорил отец? Что в дальнем загородном имении целее буду? Я в это сразу поверила, но опасалась скачки на коне и ночью. Теперь же нет, окрепло мое решение пройти достойно испытание под названием «верховая езда». Я не я буду, если не осилю поездку.

– Так! Собраться же нужно. Это дело. Что взять с собой? – открыла широко дверцы шкафа и начала вынимать из него вещи.

Баул нашелся там же. В него сложила несколько смен нижнего белья, две пары толстых чулок, пуховую шаль, большую и пушистую, и два самых закрытых и теплых платья. Все, сборы были закончены. Что дальше? А меня нестерпимо потянуло выйти из комнаты. Куда бы пошла? Мысли витали вокруг конюшни. Откуда-то вспомнила, что если наладить заранее отношения с лошадью, то она станет покладистее и дружелюбнее с неумелым седоком. А у меня оставались плюшки. Чем не угощение для животного, с которым желала подружиться?

Мне не велели выходить отсюда? Это да. Но вот что-то подсказывало, что Тьяна нисколько не сидела бы взаперти. А я, в некотором роде, ее преемница. И в тот момент подобная мысль придала решимости. Потому взяла завернутую в салфетку плюшку и направилась в коридор.

С помощью все тех же знаний, доставшихся мне от незаконнорожденной дочери дора Отто, легко сориентировалась в коридорах и взяла правильный курс на хозяйский двор и к конюшням. Скользила тенью по найденной служебной лестнице и крылу для слуг, имея подозрение, что так получалось, благодаря неким образом передавшимся мне ее способностям. Да, я сама, Татьяна, неудачница и второсортная актриса, не смогла бы ловко раствориться в полумраке той части особняка. У меня точно походка стала теперь плавной, поступь бесшумная, тело будто бы более гибким, зрение и слух острее. Или заслуги Тьяны здесь нисколько не было? А возможно! Все же действовала-то по обстоятельствам, таким вот неожиданным. Чем не стресс испытывала раз за разом сегодня? Вот оно так и получалось. И потом, перед угрозой жизни и не так преобразишься…

Стоп! Задумалась и чуть не нарвалась на неприятности. За углом коридора различила голоса. Один и второй показался знакомым. Это не Дороти там с кем-то кокетничала? Точно. И ни с кем иным, как с Куртом. Этот прохиндей и к младшенькой дочке хозяина дома ключик подобрал, и теперь с упоением занимался соблазнением моей личной служанки. Вот же негодяй, развратник, ходок, бабник! Или погодите? Это же был магический мир. А что если?..

Я замерла за выступом стены, прижав к себе кулек с плюшками, придержала дыхание и вся обратилась в слух. И надо же! Я его начала как-то иначе ощущать. Кого? Да свой слух! Это сумасшествие? Но будто бы какими-то новыми, только открывшимися центрами различила уплотнившуюся волну… звуковую? Отпад, но да! Вот она текла в мою сторону, а я легко приманила-притянула ее к себе.

– Милая… э… Дороти, да? Какие у тебя румяные щечки… симпатичная ты моя… так что же дорина Тьяна? Она лучше себя уже чувствует? А что у нее болело?…

Я осмелилась чуть высунуться из-за угла, и увидела… господи, теперь и с глазами что-то случилось. Потому что различила слабое, но все же свечение от рук блондина. Ко мне он стоял спиной, а вот ладонь его видела хорошо. В обычной своей манере Курт положил ее на талию девушке и… от нее размытые голубые лучики проникали в Дороти?