— Мы еще не закончили, — вкрадчиво промолвил он.
— Очередная игра, monsieur le marquis? — Не удостоив его взглядом, она пальцем потерла нижнюю губу, как будто проверяя, не сохранились ли на нежной плоти следы его поцелуя. — Если это так, я не в настроении играть.
Ему вдруг подумалось: а не собирается ли она этим вечером целовать еще кого-нибудь? И одной мысли о том, что к ней может прикасаться другой мужчина, оказалось достаточно, чтобы заставить его перейти к делу. Сэйнт шагнул к ней и сжал ее плечи.
— Как вы смеете! — воскликнула она.
Голос ее утратил экзотические страстные интонации, которые ударяли в голову посильнее первоклассного бренди Хантера.
Сэйнт резко развернул мадам Венну так, что груди ее прижались к его черному парадному сюртуку.
— Никогда не бросайте вызов ни одному из порочных лордов, мадам В, — процедил он сквозь зубы. В голосе его боролись желание и гнев. — Мои друзья и я будоражили здешнее общество задолго до того, как вы открыли свое сомнительное заведеньице.
Прежде чем она успела осыпать его проклятиями или выставить за дверь, он накрыл ее губы своими. Мадам Венна изогнулась в безуспешной попытке вырваться, но объятия его были так же крепки, как и поцелуй.
Твердые, властные губы впивались все сильнее. Он хотел наказать ее и одновременно приручить. Осознание того, что она снова вознамерилась противиться любой его попытке сблизиться, только распаляло его. За этот год он стал одним из ее преданных поклонников и составил подробный план завоевания этой женщины. Сэйнт хотел, чтобы она видела в нем мужчину, а не одного из тех безвольных тюфяков, которых ей приходилось очаровывать ради того, чтобы они снова и снова возвращались в ее «храм наслаждений».
Ее приглашение стало свидетельством того, что победа у него в руках.
Он полагал так до тех пор, пока она не решила, что может отвергнуть его.
Почувствовав, что задыхается, Сэйнт прервал поцелуй. Из-за полумаски выражения ее лица было не различить, но она дрожала, а губы раскраснелись от крепкого поцелуя.
— Больше никаких игр. Хватит. Я хочу вас. Вы отказываете мне?
Внешне он был спокоен, однако это было спокойствие перед бурей. До сих пор ему никогда не приходилось добиваться женщины силой, но мадам Венна обладала какой-то удивительной способностью заставлять его терять обычно свойственную ему сдержанность. В голове мелькнула мысль: сможет ли он просто выйти из ее спальни, если она этого потребует?
При необходимости он мог превращаться в жестокого, безжалостного ублюдка, хотя это не доставляло ему ни малейшего удовольствия.
— Маркиз Сэйнтхилл… — начала она и запнулась, поскольку голос ее дрогнул.
Он испугал ее и не жалел об этом. Если б она знала, как часто он о ней думал, она могла бы использовать это в качестве оружия против него.
— Сэйнт, — прошептал он и снова поцеловал распухшие губы, но на этот раз очень нежно, давая понять, что извиняется.
Позолота на полумаске блеснула в свете свечей, когда мадам Венна откинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Вы слишком испорчены для человека, носящего имя Сэйнт[7], — произнесла она насмешливо — похоже, к ней вернулась уверенность к себе.
Он распрямился, но ее не отпустил. Из-за того, что он прижимал мадам Венну к себе, его затвердевший член оказался в неудобном положении.
— Я себе имя не выбирал, — сказал он, ведя ногтем по краешку полумаски. — Но я сам выбрал образ жизни.
В свои годы он и его друзья уже имели репутацию отъявленных дебоширов и мерзавцев.
— Я прекрасно осведомлена о вашем образе жизни, monsieur le marquis.
Сэйнт усмехнулся и взялся пальцами за ее изящный подбородок.
— В таком случае вам должно быть известно и то, что, если я чего-то захочу, никто не сможет остановить меня. Вы не ответили мне.
Рука мадам Венны скользнула по его сюртуку, проникла под него и погладила жилет.
— Забавно. А я уверена, что дала ответ.
— Вы так легкомысленно играете с моими чувствами? — холодно произнес Сэйнт, стараясь не выдать досады, вызванной ее отказом. — Чего вы хотите от меня? Денег? Побрякушек? Брака?
— Брака?!
Мадам Венна запрокинула голову и рассмеялась. Этот звонкий смех уязвил его до глубины души. Конечно же, Сэйнт не собирался жениться на такой недостойной и неблагодарной особе, но он был задет тем, что его лицемерное предложение она восприняла столь несерьезно.
— О боже! — воскликнула она, задыхаясь от смеха. — Такие джентльмены, как вы, Сэйнт, ходят в «Золотую жемчужину» не для того, чтобы подыскать невесту среди падших голубок.
Губы Сэйнта сердито сжались в тонкую линию. Он резко отпустил ее, и ей пришлось отступить на шаг, чтобы не потерять равновесия.
— Вы правы, сударыня. Мне от вас нужно одно, и я все еще жду вашего согласия.
Она развела руками и указала на кровать.
— Это так уж необходимо?
— Для меня — да.
Она подошла к изножью кровати, и он шагнул за ней. Кровать, как и ее хозяйка, была роскошна и необычна. На этом изготовленном на заказ ложе легко могли уместиться четыре-пять человек, что снова заставило Сэйнта задуматься о личной жизни мадам Венны. Пышные складки кроваво-красного балдахина с золотой бахромой свисали с четырех столбиков, украшенных витиеватой резьбой. Сэйнт протянул руку и погладил один из них. Присмотревшись, он понял: то, что он сначала принял за густую виноградную лозу, на самом деле было переплетенными руками и ногами любовников. Полутьма спальни не позволила ему рассмотреть, что было изображено на верхней части столбика, но он подозревал, что и там не увидел бы обычных резных украшений — фруктов и растений.
— Удивительная кровать, госпожа В, — пробормотал он.
— Это лишь одна из многочисленных прелестей моего заведения, monsieur le marquis, — промолвила она, поглаживая столбик. Ее пальцы задержались на обнаженных мужских ягодицах. — Вам нравится, oui?
— Очень, — ответил он, осторожно приблизился к ней и провел рукой по ее бедру. — Почему вы спрашиваете? Считаете меня достойным разделить с вами ложе?
Ее великолепные плечи приподнялись, как будто этот вопрос ее удивил. Она облизнула нижнюю губу и скользнула рукой вниз по резному столбику. А потом потянулась к его затвердевшей плоти, которую плотно обтягивала ткань брюк. Его напрягшийся член был таким же твердым, как деревянный столбик, который она только что гладила.
— Если вам приходится спрашивать, значит, я нерадивая хозяйка. — Умело орудуя нежными пальчиками, она расстегнула брюки, ее рука скользнула между материей и его горячей плотью. — Magnifique![8] Я вижу, мое вмешательство не понадобится. А вы славный мужчина. Очень славный. Вы позволите… — Она, едва касаясь, провела пальцами по неровностям чувствительной головки его члена.
Он судорожно вздохнул.
— Да.
Сэйнт крепко зажмурился, когда мадам Венна стянула с него брюки и он почувствовал себя выставленным напоказ. Не произнося ни слова, она обследовала его мужское достоинство, начиная с кончика несгибаемого стержня до ядер в кожаных мешочках у его основания. От ее легчайших умелых прикосновений он почувствовал себя четырнадцатилетним юнцом в руках опытной женщины. Если она будет настойчива, он, того и гляди, опозорится, излив свое горячее семя прямо на ее пальцы.
Он резко накрыл ее руку ладонью, заставляя женщину остановиться.
— Не этого я хочу от вас, — произнес он и даже сам отметил, что эти слова прозвучали грубо.
Сэйнт не хотел объяснять ей, что оказался слишком близко к краю, что почти полностью утратил над собой контроль теперь, когда уже был готов уложить в постель женщину, которой так долго добивался.
Мадам Венна чуть слышно ахнула, когда Сэйнт развернул ее к себе спиной и толкнул на кровать. Он уже взялся за подол ее платья, когда она посмотрела на него через плечо и понимающе улыбнулась.
