Теперь, кажется, Эйдан вытаращился на нее испуганным взглядом. Он быстро взял себя в руки, конечно, но это было совсем уж жутко, просто невыносимо — представлять, что его девочка могла бы умереть на улице от перитонита еще до того, как они познакомились. У Эйдана в голове мигом пронесся десяток вариантов подстерегавших Лейтис на улице смертельных опасностей, один хуже другого, и он тряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли. Все уже, она не на улице больше, она теперь с ним. И эта история с Крейном — действительно недоразумение, он ее отсюда заберет, а дома накажет. Сильно. Чтоб больше даже не смела. Ставить себя в обстоятельства, в которых снова может оказаться в смертельной опасности и без Эйдана. Он снова на нее сердился и за нее переживал. Потому и сердился, что переживал. А Крейну — был искренне благодарен, бандит он или не бандит, а человек, по всему, получше иных законопослушных.
— Я бы его за твое спасение сам лично из комы с радостью вытащил. А потом бесплатно обвешал самыми лучшими магическими защитами, да благословят его боги, — сказал Эйдан. — Вот только я без понятия, как из комы вытаскивают… и все равно не понимаю, как ты это сделать собиралась.
— Да, я тоже не понимаю, — встрял Хобб.
— Ну я же просил руку поднимать, — возмутился Эйдан.
— Извините, мистер Дейн, как-то трудно молчать, когда речь идет о самом важном для меня за последние полгода расследовании.
Эйдан вздохнул и пожал плечами: все переживают, даже инспектор.
— Лейтис, расскажи нам, пожалуйста, как ты собиралась спасать мистера Крейна, — попросил он.
Она испугалась, ощутила себя еще более виноватой и, видимо, чтобы бояться меньше, уткнулась лицом Эйдану в грудь.
— Я одну штуку научилась делать магией своей. Она бодрит… Очень бодрит, на весь организм работает. Я думаю, она, в общем, может помочь выйти из комы, да.
Он тут же погладил ее по голове и изумленно вздохнул. Штука. Чихательный газ, бодрящая штука, имбирно-брусничный сироп вырвиглазно-салатового цвета… у него определенно была очень изобретательная саба. Потрясающая. И ей определенно надо было находить этой изобретательности конструктивное применение. Почаще, чтобы ее пореже заносило неизвестно во что. Хотя в истории с Крейном это бы не помогло: у Лейтис была штука, которая могла помочь, и разве она усидела бы на месте в таких обстоятельствах?.. Только бы с ним из-за этой штуки ничего плохого не случилось. Потому что если случится — они не отвертятся так просто, невзирая на то, что Лейтис ничего дурного не хотела.
— Вот видите, инспектор, — как можно бодрее и увереннее сказал он, — никакой попытки покушения не было, вовсе даже наоборот. Я думаю, можно спросить медиков — они наверняка мистера Крейна уже осмотрели и слова Лейтис подтвердят.
Хобб задумчиво хмыкнул, но тут же достал медальон и попросил вызвать в кабинет заведующего психиатрическим отделением лечащего врача Кириана Крейна. А потом уставился на Эйдана и демонстративно поднял руку.
— Мистер Дейн, могу я задать дополнительный вопрос? Вам, не мисс Рейдон.
Эйдан заинтересованно вздернул бровь и кивнул.
— Давайте, спрашивайте… мне уже любопытно.
— Я, положим, склонен поверить в историю мисс Рейдон, поскольку врача уже спрашивал о его самых первых выводах — и они, эти выводы, ее слова подтверждают. А вы?.. Поверили в нее, как все люди, которые просто склонны верить родным и близким? Или… что-то почувствовали?
Эйдан закусил губу. Хобб и правда готов был поверить — и теперь искал дополнительных доказательств невиновности Лейтис, любых возможных. Но отвечать лучше было честно.
— Я могу только ощутить эмоции, инспектор, и то не всегда. А мыслей своей сабы не читаю, — серьезно сказал Эйдан. — Но нет, не как все люди. Это трудно объяснить, пожалуй, но я знаю, что Лейтис мне не врет и говорит со мной искренне. У нас связь… которую невозможно выстроить, создать и развивать без взаимного доверия. Очень глубокого. И я ей верю, как самому себе.
— Но она от вас тайком сбежала, насколько я понял… Вы извините, что влезаю в ваши отношения. Мне нужно понимать.
Эйдан крепче стиснул Лейтис в объятьях и снова кивнул.
— Понимаю. А вы не понимаете, — сказал он. Дома она получит наказание за то, что сбежала. И это тоже часть их отношений. Которая позволяет доверию сохраняться и не разрушаться. И это было совсем трудно объяснить, так что Эйдан не стал, вместо этого сказав: — Лейтис уже объяснила, почему поступила именно так. Неужели у вас никогда не бывало ситуаций, когда с небезразличными вам людьми случалось что-то плохое? И вы от переживаний за них шли на крайние меры?
— Ну, бывало, — буркнул инспектор, наморщив нос.
— Тогда зачем вы задаете дурацкие дополнительные вопросы? Должны сами понимать, в конце концов. Это не повод переставать доверять. Вовсе не повод.
Тут Лейтис посмотрела на него совершенно щенячье-преданными глазами и поцеловала в подбородок. И в этот трогательный момент в кабинет вошел человек в белом халате.
— Кириан Крейн очнулся, инспектор, — сообщил он.
Эйдан чуть на месте не подпрыгнул от таких известий. А вот Хобб действительно подпрыгнул и руками всплеснул.
— Да вы что, — воскликнул он. — Прямо как нарочно, чтобы я его допросить мог, когда мне это так нужно.
— Боюсь, он пока не слишком разговорчив, — вздохнул медик. — Ну и, смею предположить, не "как нарочно" очнулся, а благодаря обнаруженному у него в крови неизвестному веществу.
— Да вы что, — еще воодушевленнее повтори Хобб. — Мисс Рейдон, честно говоря, хотя в вашу историю я был готов поверить, в то, что ваше особое магическое средство подействует — не был готов вовсе. А вы глядите-ка. Ради такого события я готов закрыть глаза на не совсем корректные методы, которыми вы этого добились…
Облегчение накрыло Эйдана волной. Их отпустят, Лейтис отпустят, вот теперь — почти наверняка, только утрясут формальности — и все. И все. Никуда его любимая девочка от него не денется. Теперь — вовсе никуда. Дома запрет, на цепь посадит, заставить читать учебник по фармакологии, чтобы думать ни о чем больше не могла. Его единственная чудесная и удивительная зараза.
— Ты молодец, видишь… видишь, какая ты умница?.. — сказал он, расцеловав ее по очереди в обе щеки и в губы. — Очень умная и талантливая, и куда больше можешь, чем соусы к мороженому делать. Не молодец только, что в это влипла… Но все обошлось, потому что в другом ты справилась. И мы сейчас отсюда уйдем, раз мистер Крейн в порядке и врач подтвердил твои показания.
— Спасибо, хозяин Эйдан, — жалобно сказала она.
— Да, собственно, я полагаю, в действиях сабы моего клиента нет состава преступления. За отсутствием вреда и умысла, — включился сдержанно молчавший доселе адвокат. — Арестовывать ее не за что, так что я бы попросил отпустить ее немедля, старший инспектор Хобб.
Инспектор перевел на него серьезный взгляд и сказал:
— Погодите немного, — после чего обратился к тому медику: — Ваш пациент хоть как-то коммуницировать может, доктор? Это очень важно.
— Я понимаю, что после такого переполоха вам нужно срочно, что ж, пациент может кивать, может пару слов сказать. Но не дольше пяти минут. Ему сейчас вредно все, вы же понимаете?
Инспектор согласился:
— Хорошо мне хватит, — и обратился к Эйдану с Лейтис: — Пойдемте, проведем еще опознание с господином Крейном — вот тогда я вас отпущу. А то у начальства могут вопросы возникнуть, с чего это я такой добрый, доверчивый и всех отпускаю.
— Хорошо, — выпалила Лейтис и попросила: — Пойдемте, хозяин Эйдан.
— Идем, моя хорошая, — поспешно согласился Эйдан. Он встал первым, и когда Лейтис поднялась следом — сразу снова обнял ее за плечи. Отпускать не хотелось. Хотелось поскорее добраться до Крейна.
Получилась у них прямо-таки целая процессия: врач с инспектором впереди, потом Эйдан с Лейтис и адвокат замыкающим. Так они и дошли до интенсивной терапии, а потом — до палаты, возле которой сидели двое полицейских. На Лейтис они косились очень подозрительно, а она испуганно жалась от них ближе к Эйдану. "Скоро поедем домой", — повторил он ей шепотом и поспешил завести ее в палату.
