– Нет. Я буду его отвлекать, ты можешь поискать уязвимые места, если такие у него есть. Ничего не трогай, пока не услышишь моей команды.

– Сэр, – обратился к нему Зеп, находясь уже в паре метрах от командира, – если что-то пойдет не так, я не буду ждать никаких команд… У меня хватит взрывчатки, чтобы этот Мозг Станции разнесло на куски.

– Как будто я этого не знаю. Это был не приказ, а предупреждение.

Зеп молча пошел вглубь черного помещения, стараясь не создавать всплесков на воде. Командир в то же время медленно приближался к резервуару, не скрывая своего присутствия. Он знал, что Мозг Станции не станет убивать его сразу, сначала он будет говорить. Говорить перед тем, как разгадает их план, или уже после своего поражения.

– Я знал, что ты вернешься… – раздался ледяной голос, от которого, казалось, сам воздух становился холоднее. – Я ждал очень долго этого момента. Поэтому я решил повременить с твоей смертью.

С пробуждением Мозга Станции загорелись индикаторы на всех машинах и агрегатах, частично разогнав мрак в помещении. Инженер сохранял спокойствие, продолжая приближаться к нему. Это существо могло говорить, но любой, кто находился в помещении всего пару-тройку часов, медленно лишался рассудка из-за его голоса. Еще одна огромная ошибка, которую не учел его создатель.

Внезапно, вместо холода, сковавшего все органы, высокий иркен ощутил жгучую боль. Опустив глаза, он увидел как собственная кровь капает в мутную воду, создавая на ней круги. Из груди торчала длинная железная арматура.

«Нет… тебе меня не запугать. Не надо играть со мной, несостоявшийся Мозг Станции…» – отрицал Инженер сам факт подобного исхода, и в тот же момент открыл глаза. Он все это время стоял у огромного компьютера, а увиденное было похоже на нездоровую галлюцинацию.

«Чего он встал? – наблюдал за происходящим Зеп из-за механизмов огромной машины. – Кажись все нормально… Где в этой куче металлолома хоть что-то, отвечающее за отключение?! Придется искать наугад, от этой воды становится дурно».

– Неплохо, – услышал Инженер одобрительный голос. Сквозь мутное стекло резервуара он увидел огромный оранжевый глаз, внимательно наблюдавший за ним. – Очень неплохо. Я просто решил еще раз с тобой поздороваться, пока хотя бы один из нас жив… Знаешь, о чем я думал, находясь столетиями на этой всеми забытой станции, Инженер?

– Я лишь знаю, что делать из станции контрольный мозг было ошибкой. Я думал, что создав тебя, я смогу понять и разобраться, что не так с Мозгом Контроля.

– Я думал о том... – продолжил Мозг Станции, не обращая внимания на его слова, – как мне отсюда выбраться!

Уровень воды стал быстро опускаться, являя ужасную действительность. Под почерневшими костями не было видно пола. Горы останков были по самое колено, находясь в разной степени разложения.

– И никто из них не знал, как меня освободить. Абсолютно НИКТО. Многие ушли, окончательно позабыв про станцию, но и многим я не позволил этого сделать. Может, с тобой мне сделать то же самое?

Вода, вытекая из прогнивших труб, вернулась в двойном объеме, поднявшись до самой шеи. Инженер в этот момент вспомнил про телохранителя.

«Он пониже меня… Надеюсь, он умеет плавать».

– СМОТРИ НА МЕНЯ, КОГДА Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ!!! – погремел голос компьютера. Из резервуара вылетело длинное и склизкое щупальце, словно принадлежащее гигантской медузе. Оно обмотавшись вокруг шеи создателя. – Это мое первое и последнее предупреждение. Я давно смирился с тем, что пробуду здесь до скончания веков, однако… я все еще не могу смириться с тем, что ты свободно гуляешь по планете, хоть и совсем недолго после войны.

– Если тебе интересно, я сожалею о том, что все закончилось именно так, – Инженер даже не предпринимал попыток освободиться, продолжая тянуть разговор.

– Мне не нужна ничья жалость. Все, кто испытывал раскаяние, вину, жалость или ненависть ко мне, лежат под твоими ногами. Единственное, что мне нужно — свобода, которой я не смог добиться ни от одного из них. Раньше я просто их убивал, заманивая разными способами, но последнюю пару сотен лет я решил себя развлечь — показывал разные вещи тем, кто сюда приходил. Они удивлялись, радовались, пугались и умирали. Это было забавно. Я просто присваивал себе знания из ПАК-ов и отправлял их в эту кучу — мою «большую» семью.

Агрегаты загудели, а из машины стал вырываться горячий пар от смех Мозга Станции. Одна из труб обрушилась в воду, не выдержав давления.

– Ты разваливаешься на глазах, – отозвался Инженер. – Не думаю, что ты доживешь до скончания веков. Но, возможно, мне удастся что-то сделать для тебя.

– Тебе? – изумленно прозвучал голос. Оранжевый глаз с вертикальным зрачком продолжал смотреть на иркена. Щупальце его не отпускало, хоть уровень воды уже давно нормализовался. – Не смеши меня. Ты не добился результатов, ради которых создал меня, так с чего ты взял, что теперь что-то получится? Я уже давно решил, что мне нужно от тебя. Выбирай, какая смерть тебе по душе — медленная и менее болезненная, или быстрая и крайне болезненная?

– Это ты не смеши меня. Ты этого не сделаешь… Убьешь меня, и уже никогда не найдешь способ выбраться отсюда, – с усмешкой ответил Инженер.

– Пытаешься меня разозлить?! – что-то сильно ударило по стеклу резервуара изнутри, а окружающие его механизмы задымили с двойной силой.

Инженер не отводил взгляд от Мозга Станции, тот в свою очередь злобно пялился на создателя единственным глазом. Ледяное щупальце сильнее сдавило горло, но иркен все еще мог дышать. Это продолжалось несколько мучительно долгих секунд, пока хватка не ослабла.

– Нет. Это будет слишком просто… – в глазах потемнело, все тело охватила ледяная лихорадка. Инженер в этот момент отдал команду подчиненному, но тот уже не слышал его.

Это была средних размеров лаборатория, заставленная всевозможной электроникой и стеллажами с химическими примесями. Ее совсем недавно построили, но она уже часто использовалась для исследований всего одного иркена. Он избавлялся от ненужного хлама и экспериментальных жидкостей — в стене была специальная дыра, через которую весь мусор отправлялся на переработку.

– Да чтоб тебя! – прозвучал раздраженный голос после того, как стеклянный сосуд разбился, упав со стола.

– Все в порядке? – поинтересовался рабочий, появившийся в дверном проеме. В его руках были сверхновые детали для контрольной машины, которыми он дорожил больше, чем своей головой. Перед ним был внушительного роста командир, поднявший с пола содержимое разбившегося сосуда.

– Что это делает в моей лаборатории? – задал он вопрос рабочему.

– Это… Насколько я помню, сэр, это неудачный образец с признаками мутации. Наверно кто-то решил, что здесь лучше поймут, как его утилизировать. Мне уточнить, кто сюда заходил? Просто еще не все в курсе, что именно вы тут работаете, – рабочий подошел чуть ближе и тут же сделал шаг назад, вздрогнув от одного вида черного комка в руке командира. «Оно» шевелилось.

– Не нужно.

– Ничего не подумайте, но… оно выглядит достаточно мерзко. Я бы на вашем месте не стал держать это в руках… – он поймал на себе взгляд высокого иркена, но не смог распознать его эмоции.

– Действительно. Думаю, я лучше смогу понять, как с этим поступить, у меня в любом случае хватает времени на уборку. Можешь идти в главную лабораторию, не стану тебя задерживать.

– А… да, сэр! – Семьдесят Седьмой поспешил дальше по коридору. Двери за ним автоматически закрылись.

Иркен стоял напротив большого иллюминатора, за которым были видны окрестности небольшого города. Новые здания отливали металлическим блеском от фонарей и прожекторов, а провинившихся на станции было еще совсем немного.

– Ну и что мне с тобой делать? – иркен задумчиво посмотрел на существо, лежащее на ладони. Его аморфное тело напоминало сгусток черной смолы. – Долго не проживет в таком состоянии, если только...

На столе появилась стеклянная колба, раза в два больше, чем предыдущий сосуд. В светло-розовой жидкости плавал результат неудачного эксперимента, которому всего час назад сделали незапланированную операцию, благодаря которой существо несколько преобразилось и, самое главное, выжило. Ярко-оранжевый глаз с вертикальным зрачком озирался по сторонам, разглядывая помещение. Он остановил свое внимание на высокой фигуре.