«Сойдет… – недоверчиво ответил Главный. – Результаты обработать и проанализировать!».

«Только попробуйте что-то заподозрить. Я написал так, как думают все», – размышлял Зим, блокируя лишние мысли настолько, насколько это возможно. И все же хорошо врать он никогда не умел.

«А теперь следующий тест. Четвертый, отойди от стола».

Зим подчинился. Экран, стол и стул опустились под пол, словно их здесь и не было. Иркен не мог знать, что его ожидает, но ему вдруг стало тревожно и больно.

«Что? Опять эта рука?! Какого...» – всего за миллисекунду на его теле сомкнулся механизм, похожий на раздвоенную клетку. Зим не сдержал крика, настолько это было непредсказуемо и быстро. Он не мог пошевелиться.

«Попался! – Главный слабо улыбнулся, – А теперь лишить его шлема!».

«На какое время?».

«Пяти минут будет достаточно. Снимайте осторожно, без повреждений! Мы должны изучить изменения в мозге без усмирения».

Приказ был выполнен. Часть механизма отделилась от клетки и вонзилась в шлем. Лицевая и боковые части выдвинулись вперед, после чего он был благополучно снят. Провода отделились от шлем и исчезли в ПАК-е.

Через пару секунд у Зима задергался глаз, на лбу выступил пот. Побледневшее лицо исказилось нарастающим гневом, челюсти сжались в злобном оскале. Ученые вовремя отключили связь с камерой, но они чувствовали, как толстое стекло дрожит от его крика. Иркен дергался, пытаясь выбраться наружу и уничтожить первое, что попадется на глаза. Клетка трещала и скрипела, будто скоро развалится на части.

«Успокоились! Он в непробиваемой камере, как будто сами не знаете!» – приводил ученый в чувство своих коллег, хотя даже ему сделалось не по себе.

Ученые обрабатывали информацию и следили за изменениями в мозге. Один из них воскликнул:

«Нашел! ПАК нестабилен! Он контролирует его лишь наполовину, из-за…

– Инфекции?! – уже в голос сказала одна ученая, заметив, что с перчатки подопытного на пол капает кровь. – Он не мог пораниться.

«Не удивительно. К тому же все, что он написал, неумело скрытая ложь. Взять образец крови!» – из потолка вытянулась механическая конечность с иглой, которая за пару секунд сделала свое дело.

«Это… компьютер не может определить эту инфекцию, в базе данных такого нет. Это невозможно!».

«Возможно, – ответил Главный. – Экология изменилась, а мы знаем, что этот иркен побывал в лесах. Не исключено, что он мог заразиться и на станциях, он же беглый преступник. Видимо инфекция была сильной, раз из-за нее нарушилась программа контроля. Ни он первый, ни он последний. Это может касаться всех Четвертых».

Клетка продолжала скрипеть. Ученые, не веря своим глазам, наблюдали за странным зрелищем – рука Зима стала гнуться и выворачиваться из оков, будто все кости в ней были сломаны. Перчатка слезла с руки, кожа которой уже побагровела. Конечность пролезла между прутьями и пальцы вцепились в клетку, после чего иркен так сильно дернул механизм, что все заходило ходуном.

«Пустите электричество!» – Зима тут же пронзило разрядом.

Свет мигал пару мгновений и в итоге погас. Вся электроника вырубилась на несколько секунд, погрузив все в темноту. Все вернулось в норму, кроме одного. Клетка оказалась раскрыта, а Четвертый исчез.

«Он не мог оттуда сбежать! Проверяйте оборудование, идиоты!».

Лицо Зима поравнялось с лицом Главного, который побледнел от ужаса. Щупальца держались за выступы камеры, а сам иркен просто висел на стекле, отделяющем его от ученых. Рука, уже посиневшая и опухшая, ударила кулаком в стекло, отчего то завибрировало. Любая нормальная конечность разломалась бы в четырех местах от такого удара. Иркен принялся царапать стекло ногтями, производя невыносимый скрежет — он был не в себе. По стеклу пошли трещины, но Зим уже почти выдохся.

«Понятно, стекло он разбить не может. Надеть обратно шлем!».

Механизм в камере пытался поймать иркена, но Зим в считанные секунды разломал его щупальцами и запустил железными останками в стекло. Абсолютно круглые глаза, в которых читалась животная злость, смотрели на ученых.

– Это плохо. Мы его сильно разозлили… – дрожа от страха, сказала одна из ученых, закрыв рукой механический глаз. Она помнила, как в присутствии первого подопытного, Диба, вылила на себя кислоту, совершенно не контролируя свои действия. Она боялась даже подумать, что может случиться на этот раз.

– Молчать! Это еще не значит, что... – стекло разбилось от мощного удара. Толстые и крупные осколки полетели в ученых.

Главный очнулся первым. Двое коллег лежали на полу в бессознательном состоянии. У них были синяки и порезы на лице.

«Оно же непробиваемое, его невозможно разбить! Ничего не понимаю…».

После его команды компьютер тут же сменил разбитое стекло на новое. Ученый только начал успокаиваться, и тут не досчитался своего ассистента, который пропал.

– Эй! Кто-нибудь, вытащите меня отсюда! – раздался на панели управления голос из камеры.

Сбылись самые худшие опасения. Из-за уничтоженного Зимом механизма сработала система безопасности, в камеру поступал газ.

– Черт возьми! Как он там оказался? Я уже поставил новое стекло! – сквозь аварийный красный свет и газовую пелену Главный разглядел ученого. У него были секунды на то, чтобы выбраться оттуда. Четвертого же не было в поле зрения.

– Вы меня слышите?! Я тут задыхаюсь!

– Так… Система не видит подопытного в камере. Сбежал. Тогда… Сейчас я открою двери! Газ отключен, но в камере его еще достаточно. Быстро иди к выходу, пока он не подействовал!

Створки дверей стали поворачиваться, пока не сделали полный круг. Путь был открыт. Ученый-ассистент тяжело дышал, но еще мог идти. Главный включил лифт, чтобы поднять иркена прямо в отдел управления. Двери открылись, а спасенный благополучно был доставлен на место. Двое коллег все еще были без сознания.

«С ними все в порядке?».

«Да, они сильно не пострадали. Помоги им, а я сообщу правителю, что подопытный сбежал. Не думаю, что он нам простит такой провал...» – пальцы почти коснулись панели управления, но ассистент его остановил. Он крепко сжал руку ученого.

«Не надо никому сообщать. Мы можем сами обо всем позаботиться».

«Что? Ты с ума сошел? Где-то снаружи гуляет обезумевший Четвертый, а я по-твоему должен молчать?! Здесь я решаю, что делать, а не ты!» – ассистент еще крепче сжал руку, отчего ученый вздрогнул.

«Тогда я тебя заставлю молчать…».

Лицо стало меняться, а белая форма растворилась и обернулась потрепанным костюмом захватчика. Свободная рука посинела и распухла еще сильнее. Похоже зараза перешла в новую фазу.

«Ты? Проклятье...» – и тут ученый увидел действительность, словно только что проснулся ото сна. В отделе управления, как оказалось, без сознания лежали все трое. Осколков не было на полу, никто вовсе не разбивал стекло.

Зим вцепился обеими руками в ученого и, несмотря на то, что был ниже, поднял его над полом. Первый в разы был слабее Четвертого, особенно в нынешнем состоянии. Зим бил его об стены и стекло, почти лишив сознания, и в последний момент больная рука сдавила горло. В глазах ученого все потускнело и поплыло. Внезапно хватка ослабла – ученый оказался на полу и снова мог дышать, но уже проваливался в обморок.

Когда Главный пришел в сознание, экран вновь был включен, по другую сторону которого он увидел гневное лицо правителя. Четвертый без движений лежал на полу. Оставшиеся ученые тоже приходили в себя.

– Что тут творится?! Вас ни на минуту нельзя оставить одних!!! Хорошо, что Четвертому не стали удалять вживленный чип, мне удалось его как следует встряхнуть.

– Примите мои извинения! – оправдывался ученый. – Мы не предполагали, что у подопытного проявятся настолько сильные… способности. Созданная им иллюзия оказалась почти не отличима от реальности, оборудование не смогло…

– Да-да, эти ваши извинения и объяснения… Толку от них ноль! Мне нужен результат!! Значит это был гипноз, неужели? «Четвертый» означает нестабильность, в эту категорию входят все, кто не стабилен даже после модернизации. Короче, отправьте его обратно в камеру. На время. Я ознакомлюсь с вашими материалами по изучению его способностей и отклонений. И наденьте шлем на его больную голову!