— Мерлин! Хотелось бы мне верить тебе, Люциус, да вот только тяжело. Она же еще совсем ребенок! Она ничего в этой жизни еще не видела и не понимает. У нее даже мужчин то и было всего двое — детская влюбленность с Роном, а потом — ты… Да как же ты не поймешь, Малфой, что можешь причинить ей боль даже не желая этого?! Даже не подозревая… — Молли в сердцах швырнула полотенце на стол, произнеся напоследок. — Следи за собой, Люциус, потому что все остальные будут делать это еще пристальней. Еще внимательней… — она вышла из кухни, а Малфою осталось лишь глубоко вздохнуть и сосчитать до десяти, чтобы хоть как-то успокоиться перед неизбежным возвращением в гостиную дома семьи Уизли.

Как оказалось, было абсолютно неважно, насколько спокойным или взбудораженным он вернется в гостиную. Потому что, войдя в комнату, Люциус услышал громогласный рассказ Рональда Уизли о своем обучении в Румынии, которому внимали все присутствующие, в том числе и его собственный сын.

— А потом нас отвели в тот тренажерный зал, и мы подумали, что они собираются преподать нам что-то из зелий или заклинаний для применения в чрезвычайных ситуациях, но вместо этого нас начали учить магловским средствам и методам оказания первой помощи! Ха! — в голосе Уизли явно слышался несказанный шок от программы последних дней обучения в Академии. — Нет, вы только представьте: когда маглы находят кого-то бездыханного, они ртом начинают вдыхать ему воздух в легкие, одновременно совершая толчки по грудной клетке и пытаясь заставить сердце заработать… Это самая странная вещь, которую я когда-нибудь видел!

Слушающий его Элиас, сидел на полу с широко раскрытыми глазами, в которых плескалось нечто, очень похожее на страх. Как обычно, он впитывал каждое слово, будто рассказ Уизли был самой интересной вещью на свете. Но вдруг приоткрыл рот и тихо всхлипнул.

— О, нет! Нет… — в следующую секунду уже в голос заплакал мальчик, и нижняя губка его слегка задрожала.

— Эй, что случилось, малыш? — тут же с беспокойством спросил сидящий рядом Гарри, коснувшись ладонью его макушки.

— Так значит… Моя мама перестала дышать?! — с ужасом спросил Элиас, обращая к Гермионе свои огромные серые глазенки.

На лице ее тут же мелькнуло смущение.

— Детка, со мной не случилось ничего плохого! С чего ты так решил? — опустившись на коленки, она принялась вытирать с его щек слезы.

— Ну, я же видел… сегодня утром на кухне! Лушиус дышал тебе в рот, а еще он положил руку тебе на грудь и нажимал на сердце! — Элиас еще продолжал всхлипывать, когда лицо Гермионы (до которой дошло, о чем только что оповестил всех присутствующих ее сын) стало не просто красным, а почти бордовым.

Только Гарри, плотно сжав губы, честно старался сдержать улыбку. Только он… Остальные даже не пытались, и немного нервный, чем-то похожий на истерический, смех, скоро заполнил гостиную Норы, когда взрослые поняли, что именно видел Элиас и что именно он так неверно истолковал.

— Гм… Малыш, я в полном порядке… ты просто не так нас понял.

«Господи! Как же мне объяснить, что он видел? Он же еще такой маленький… Ну вот что? Что мне сказать сейчас сыну? Что у взрослых людей складываются особые отношения и между ними бывает «сикс»?»

— Как это «не так»? А что же вы тогда делали? — перестав плакать, вытаращился на нее Элиас.

Стараясь не обращать внимания на несколько пар насмешливых глаз, Гермиона обернулась к Люциусу, будто прося о помощи. Но тот, прислонившись к дверной раме, лишь растерянно улыбнулся ей и пожал плечом.

— Гм… Просто, Люциус хотел показать этим, что он… что я нравлюсь ему, понимаешь? А когда люди нравятся друг другу, они иногда целуются, — негромко начала Гермиона. — Так что, со мной все хорошо, дорогой, поверь…

— Но это не было похоже на поцелуй! Ты же никогда так не целуешь меня. Это было похоже, как будто он тебя ел… — Элиас недоуменно сморщился.

— Ну… видишь ли, это был взрослый поцелуй… А они бывают разными, — быстро нашлась мать.

— Ох… — Элиас повернулся к Люциусу. — Это что ли значит, что тебе нравится моя мама?

— Да, очень, — просто и честно ответил Малфой.

— А тебе, мам, что ли нравится Лушиус? — тут же раздался новый вопрос.

— Да, — она последовала примеру Люциуса.

И детское лицо озарилось ясной счастливой улыбкой.

— Ого… Это круто! — Элиас поднялся и еще раз улыбнулся, прежде чем умчаться в другую комнату.

Закрыв глаза, Гермиона опустила голову и облегченно выдохнула под добродушные насмешки и подколки друзей.

Потихоньку веселое оживление, вызванное откровениями Элиаса, утихло. И гости, и хозяева потихоньку разбрелись по гостиной, разбившись на небольшие компании или пары. Стоя рядом с Джорджем, Рон тоскливо наблюдал за Гермионой и Люциусом, которые тихо беседовали о чем-то на другом конце комнаты. Она выглядела счастливой, и глаза мягко блестели, когда она смотрела на Малфоя.

«Проклятье! Когда-то этот взгляд предназначался мне… до той самой ночи, изменившей наши жизни…»

Прошло уже много лет, но до сих пор Рональду Уизли было горько и больно осознавать, что Люциус Малфой, благодаря какой-то нелепой и несправедливой насмешке судьбы, умудрился получить то, что должно было принадлежать самому Рону.

«И Элиас должен был родиться моим сыном… Если бы не мой дурацкий характер! Если бы я не оттолкнул ее в тот день, то она бы не потащилась бродить по замку. И не стала бы искать утешения у другого мужчины, тем более у этого!»

И уж никак Рон не предполагал, что этот мужчина снова появится в ее жизни, превратившись из прошлого в настоящее, а может быть, и в будущее.

«Никогда я не перестану жалеть о том, что сделал в тот день…»

— Что? Не думал, что когда-нибудь увидишь подобное? — на удивление серьезно спросил Джордж, тоже глядя, как Малфой украдкой поцеловал ладошку Гермионы.

— Сказать по правде, даже в самых страшных кошмарах… — угрюмо ответил Рон и качнул головой. — Но… она выглядит счастливой… рядом с ним.

— Да и он, кстати, выглядит просто сраженным нашей Гермионой, — добавил Джордж. — А уж как смотрит на Элиаса. Вот уж никогда бы не подумал, что старший Малфой может так смотреть на кого-то.

— А поверить, что сам маленький Элиас — тоже Малфой, можешь? Я имею в виду то, что в нем течет та же кровь, что и в них… в Драко и Люциусе… Мерлин! Да нет на свете ребенка замечательней, чем этот пацан… Как могло так получиться, что такое славное существо появилось в этом мире, благодаря чреслам Люциуса Малфоя? Не могу поверить! До сих пор не могу… — Рон дернулся, услышав, как хлопнула задняя дверь.

«Кому это там понадобилось тащиться на улицу, в эдакий-то холод?»

__________________________________________________________________

— Элиас только что выбежал наружу, — нахмурившись, Гермиона посмотрела на заднюю дверь. — Причем без куртки.

— Я приведу его, — Люциус пожал ее пальцы и направился к двери.

Ничего не понимающая Гермиона последовала за ним. Почему вдруг сын, прекрасно знающий, что выходить из дома без взрослых нельзя, так стремительно выбежал во двор? Она осталась стоять на пороге, наблюдая из-за приоткрытой двери, как Люциус выходит на заднее крыльцо.

Элиас был там. Укутавшийся в тяжелую рабочую куртку Артура, он, угрюмо нахохленный, сидел на верхней ступеньке.

— Что ты здесь делаешь, малыш? — спросил Люциус, присаживаясь рядом с сыном.

— Я не хочу больше находиться… в том доме, — не поднимая глаз от ботинок, тихо и несчастно признался мальчик.

— А можно узнать по какой причине, если она существует? Почему, Элиас? — спрашивая, Люциус оглянулся через плечо и увидел, что Гермиона все-таки подошла и стоит позади них в дверном проеме.

Гермиона же тем временем молча удивлялась происходящему: Элиасу нравилось бывать в Норе, более того — это было одно из тех мест, где он бывал с особым удовольствием. И где жили люди, которых он искренне любил…

— Потому что они… говорят обо мне такие вещи…

— Которые тебя чем-то расстроили? — Люциус увидел, как мальчишка кивнул. — Не хочешь рассказать мне об этом? Может быть, я смогу помочь тебе понять или объяснить…