— Не останавливайся!
— Повернись и наклонись над столом, — он помог ей. — Боже, ты выглядишь сейчас безумно красиво, — пробормотал Люциус, глядя вниз на то, как выглядят ее ноги на каблучках, когда она наклонилась над столом.
Малфой ладонями провел по гладким округлым ягодицам, сжимая и лаская их, а Гермиона жалобно застонала, чуть шевелясь в руках Люциуса и пытаясь вернуть его обратно в себя. Он стянул блузку и поцеловал маленькие ямочки у основания ее позвоночника. Потом слегка укусил за левую щеку, прежде чем подняться и скользнуть в нее сзади. Раздавшийся стон облегчения был громким, словно Гермиона не ждала этого. Теперь Малфой двигался особенно сильно, и казалось, Гермиона вот-вот рухнет, если он перестанет ее поддерживать.
________________________________________
Открывший двери благотворительного фонда Гарри вошел в пустую приемную. Из соображений экономии Гермиона не держала секретаря. В ее кабинете горел свет, и он мог услышать раздававшиеся внутри приглушенные голоса вместе с какими-то странными ритмичными хлопками.
«Чего это она там делает?»
— Гермиона, ты там? — спросил он, приблизившись к двери.
— Не входи, Гарри! — в ее пронзительном голосе почти звучала паника.
Но тот бросился к двери, которая, открывшись, тут же резко захлопнулась, чуть не ударив его по лицу. К сожалению, на секунду позже, чем он увидел Гермиону, грудью лежащую на столе с Люциусом Малфоем позади нее.
________________________________________
Звук открывающейся двери кабинета заставил Гермиону напрячься и поднять голову.
— Люциус, кто-то идет! — вскрикнула она, стараясь не отвлекаться от восхитительного скольжения его члена внутри себя.
— Потом разберемся, — зарычал Малфой, по-видимому, точно так же старающийся не отвлекаться.
— Гермиона, ты там? — голос Гарри прозвучал пугающе близко.
— Не входи, Гарри! — почти проплакала она пронзительным голосом, заикающимся от подергивания из-за движений тела Люциуса. Гарри приблизился к двери, но рука Малфоя взметнулась вверх, сразу же захлопывая ее.
— Любопытный мальчишка, — проворчал Малфой, продолжая вдалбливаться в нее сзади. Он по-прежнему держал в руках круглые ягодицы Гермионы, любуясь тем, как они выглядят, когда он отстраняется от нее.
«Смогу ли я когда-нибудь насытиться ею? Боги, надеюсь, что нет!»
— Ты… ты просто извращенец, Малфой! — с каждым толчком она издавала все более пронзительные, хотя и негромкие звуки, будучи неспособна контролировать свою реакцию.
«Боже… когда Люциус внутри меня, он овладевает не только моим телом, но, кажется, еще и душой».
Он и впрямь никогда и ничего не делал наполовину, будь то дикое и грубое соитие, как теперешнее свидание, или мягкое, нежное занятие любовью перед камином в заснеженных швейцарских Альпах. Гермиона захныкала, почувствовав, как он раздвигает ягодицы, а большой палец скользит между ними, слегка прижимаясь и массируя ее анус.
— О, сладкие боги, Люциус!.. — Гермионе не верилось, что он дотрагивается до нее там, где еще никто и никогда не был. Нет, она совсем не хотела этого, наоборот, хотела обидеться или испытать отвращение, но не могла, не получалось… Потому что телу это казалось чертовски приятным.
— Хочу взять тебя еще и так… — пробормотал он, сильнее прижимаясь и даже входя в нее кончиком большого пальца. — Здесь же еще никто не был, правда?
Он убрал руку, зная, что теперь не время и не место для слияния, требующего времени и терпения, а также немалого количества смазки. Однако реакция Гермионы показалась ему довольно благоприятной. Он склонился у Гермионы над спиной, ладонями опершись на стол вокруг нее. — Скажи мне, что ты хочешь этого… чтоб я трахнул эту сладкую маленькую попку, — почти прорычал он ей на ухо. Он как раз вовремя приподнялся, потому что она откинула голову назад и взвизгнула. Влагалище вполне ощутимо дрожало и пульсировало вокруг него, сжимаясь и расслабляясь, пока он продолжал снова и снова входить в нее до тех самых пор, пока она не провалилась в пучину оргазма, накрывшего ее с головой. И пока собственный оргазм не заставил его гортанно захрипеть, и этот звук показался шокирующим даже для его ушей.
Обняв Гермиону, он притянул ее к себе и протянул руку за стулом. Крепко держа ее, Люциус упал в него, усаживая ее колени. Гермина застонала, почувствовав влажную струйку его семени у себя на бедрах, и схватила со стола его трость, чтобы очистить обоих.
— Ты ужасный мерзавец, — прошептала она, откидывая голову ему на плечо.
— А я, знаешь ли, никогда и не претендовал на то, чтобы казаться хорошим человеком, — Малфой и сам закрыл глаза и сосредоточился на том, чтобы успокоить дыхание. — Ты просто вымотала меня.
— Не смей меня обвинять, это была твоя идея, — она вздрогнула, усаживаясь прямо, и произнесла заклинание, чтобы привести в порядок одежду.
— Да, идея была хороша, только немного утомительна, — Люциус зевнул и взял у нее свою палочку, чтобы поправить и собственную одежду. — Как думаешь, Поттер все еще там?
— О Боже, за дверью же до сих пор Гарри!
========== Глава 14: Бедный Гарри ==========
Гарри Поттер все еще продолжал сидеть в неудобном кресле, глядя на закрытую дверь кабинета Гермионы. Если бы кто-нибудь вошел сейчас в приемную, то мог бы по ошибке подумать, что молодого аврора настигло заклятие окаменения, особенно учитывая полную его неподвижность и широко раскрытые глаза. А любой, кто заглянул в мысли, оказался бы ошеломлен тем, что происходит у него в голове. Они с Гермионой были близкими друзьями, очень близкими и обсуждали практически всё без какого бы то ни было стыда или осуждения. Однако… говорить о чем-то и внезапно увидеть это — оказалось совершенно разными вещами.
Он вспомнил, как однажды Рон упоминал, что в Гермионе есть какая-то необычная любовь к опасности быть застуканной, а также тяга к грязным разговорчикам в постели. Не то чтобы Гарри хотелось знать о Гермионе нечто подобное, нет, она была его другом, да и Рон — тоже. Но избегать подробностей их личной жизни у него все равно не получалось. А теперь он и вовсе столкнулся с этим воочию. Понятно, что до того, как дверь чуть не хлопнула его по носу, он увидел происходящее в ее кабинете лишь мельком, но даже этого оказалось достаточно, чтобы понять одну простую вещь: сейчас там посреди белого дня Люциус Малфой трахает его подругу. А ей, по-видимому, очень нравится то, что он делает.
И если по какой-то случайности он мог неправильно истолковать увиденное, но нельзя было неверно понять исходящие из-за двери ее кабинета звуки. Гарри вообще предположил, что, по-видимому, Люциус был слишком занят и забыл бросить на дверь «Оглохни».
«Да и вообще… мне очень повезло, что я сразу же закрыл дверь. Малфой мало похож на человека, который потерпит такое беспокойство. Если бы я не знал, что они делают там, подумал бы, что ее пытают. Гермиона вовсе не тиха, должен сказать. А я, дурак, кажется, недооценил старика Малфоя, по-моему, он и впрямь идеально подходит ей в сексе…»
Гарри поднял глаза на распахнувшуюся дверь, откуда на него зыркнул покрасневший, слегка растрепанный и ухмыляющийся ему Люциус. В его взгляде мелькнуло высокомерие, и Гарри уже в который раз признал, что надменности Малфою не занимать.
— Он все еще здесь, как я погляжу, — с этими словами Люциус вернулся в кабинет, и Гарри понял, что может войти. Внутри он обнаружил сидящую на стуле за своим столом Гермиону, которой Малфой массировал плечи.
— Привет, Гарри, — Гермионе хотелось рассмеяться. Она упорно не смотрела на лицо Гарри, которое жутко покраснело.
— Гермиона, Люциус… мне очень жаль, что помешал вам… — тот неловко потер затылок, пытаясь не обращать внимания на садистскую ухмылку этих двух. — В любом случае, мне нужно поговорить с тобой.
— Насчет чего? — спросила Гермиона, хотя и была почти уверена, что уже знает ответ.
— «Леди в маске» вернулась, прошлым вечером она появилась в загородном клубе. Я хотел спросить: не получала ли ты сегодня пожертвования?
