Крохотные снежинки переставали таять на её волосах, красиво припорошив причёску своей бесценной уникальностью, когда пара медленно удалялась от источника тепла. Розалия увлечённо рассказывала мужчине о научных теориях создания их планеты, о космосе, который она хотела бы познать со всеми его тайнами. Возможно, там хранятся ответы на все вопросы и решения на все бедствия человеческие. Возможно, космос на самом деле имеет разум в каком-то понимании, и это есть сам Бог, который контролирует даже самые мелкие процессы, упорядочивая хаос во что-то прекрасное согласно нерушимым законам природы. Однажды, если человеку будет суждено существовать во Вселенной вечно, он найдёт ответы на эти вопросы и за ними найдутся новые и эта вереница никогда не закончится. Потому что вечность непостижима. Чем быстрее бежишь, тем быстрее убегает, как тень от собственного тела.
— Таким образом, та энергия, которая была в молекулах тела, выделяется в среду при распаде, когда тело гниет. И происходит это со всеми энергетическими запасами в умершем организме, к примеру, с глюкозой и кислородом. Они переходят в другие химические соединения, отдавая энергию в процессе химических реакций. Так душа постепенно уходит из тела, превращаясь в воздух, воду или новую жизнь. В нас с тобой находятся части душ миллиардов наших предков. Это удивительно, правда?
— Значит, вот так ты смотришь на мир своими глазами? Да, это имеет смысл. Потому что, если верить твоим словам, как минимум по части наших с тобой душ однажды воссоединятся в своей вечности под тёплыми лучами солнца над этим побережьем. Так что, иди ко мне, я отдам тебе кусок своей души прямо сейчас, — еврей мягко притянул к себе женское тельце, и обнял одной рукой, прижимая к сердцу.
Начиналось обещанное шоу фейерверков, которое Роза организовала, разузнав, что после ночи Гая Фокса на городском складе осталось ещё много пиротехники. Искры красиво рассыпались ярким разноцветным дождём в процессе горения селитро-серных составов с подкрашивающими солями. Публика уже была в восторге, а затем в небо полетели ракеты и стали взрываться пышными шапками салютов. В воздухе пахло гарью и серой, а каждый взгляд был обращён в освещаемое вспышками небо. Ещё немного постояв до самого конца представления, впитывая приятные впечатления и создавая заметку в карман общих воспоминаний, Алфи повёл Розу домой.
В их уютном гнёздышке было тепло и на первом этаже пахло цитрусом. Мужчина заботливо помог ей снять верхнюю одежду и поспешил подбросить угля в камин, чтобы не потухло. Картер не включала свет, оставляя освещение в доме с источниками тепла одним целым и, постукивая каблуками, поднялась наверх. Время не то чтобы было поздним, но сон плавно нагоняло, а возможно, это просто была внезапно рухнувшая на хрупкий человеческий позвоночник усталость. Она размяла своими пальцами трапециевидные мышцы, немного поморщив нос от мягкой боли, затем услышала запах уже во всю дымящей трубки поблизости и тепло улыбнулась. Это были последние ночи в Маргейте перед очередным побегом. Сначала Алфи ловко развязал на её платье поясок сзади, затем его пальцы поддели нижний край юбки и повлекли наверх, освобождая желанное тело от лишней ткани. Ему хотелось писать картины, где она представала бы в таком виде, как сейчас, но он не умел. Невесомая ткань нижнего белья обволакивала форму как у небезызвестного струнного инструмента. Раздевать Розу своими руками ему нравилось, но торопиться было некуда. С её плеча медленно соскользнула тонкая бретель, и нежный поцелуй обласкал участок пахнущей отваром ромашки кожи, добавляя к температуре её тела незначительный плюс. Их переплетённые пальцы легли на низ её живота, когда Соломонс прижал её тело спиной к своей обнажённой груди. Он мечтал поселить там в подходящее для того время своего наследника, и наблюдать как он растёт внутри любимой женщины, подаёт признаки жизни, не давая ей спокойно засыпать поздними вечерами из-за своих активных пинков, настоятельно требуя внимания и простора, как истинный сын своего отца. Тело вечной беглянки меняло один грех на другой, и ранее взволновавшая слабость щекотала коленные сгибы, заставляя ноги подкашиваться. Медвежьи лапы мягко подхватили Розу на руки, вынуждая её своими стройными ногами обвивать его широкий торс, как стебель колючего цветка обвивает грани звезды. Они делили на двоих свои медленные чувственные поцелуи, дыхание, эмоции, желания, надежды и страхи. Страхи, что это может внезапно закончиться, как и всё в этом мире. Сегодня они счастливы, а завтра могут пойти своей дорогой по самым различным причинам. Она снова вынуждала его бояться. Бояться и любить.
Простыни сминались под сладострастным слиянием двух энергетических полей. Он не давал ей схватить ртом воздух и на мгновение, претерпевая лёгкую боль на собственных губах, которая расходилась дальше к скулам. Казалось, прекрати Альфред ласкать её рот языком и наполнять собой, как сразу проснётся один в своей холодной постели и осознает, что эта женщина была только плодом его подсознания. Затянувшимся и очень реалистичным сном. Но мужчина рискнул и выпустил Картер из своего плена только на какое-то мгновение, чтобы убедиться в том, что это всё по-настоящему. А его Розочка только утомлённо улыбалась, закрыв глаза, оглаживая медвежьи плечи, а затем царапая толстую кожу, местами украшенную шрамами или татуировками, обозначающими определённый период его жизни. И чего только не было на этой автобиографической карте, но место возле сердца всё ещё пустовало и тому недолго оставалось быть. Сам Бог велит Алфи пустить под кожу чернила, вырисовать пробивающийся к сердцу колючий стебель и нежнейший цветок, который будет цвести столько, сколько будет отмерено ему этим её законом термодинамики, или космосом, или кого ещё она там ставит выше над своей слишком умной головой.
Комментарий к 9.
У Вашего покорного слуги полностью сложилась картинка дальнейших событий от следующей главы до самого финала. И это как нахвататься спойлеров перед Мстителями или увидеть живого Алфи на скринах перед тем, как сесть смотреть пятый сезон. О, горе мне. Так хорошо и так печально. Оставайтесь с нами, берегите себя и своих близких.
========== 10. ==========
Им впервые за долгое время приходится надолго расставаться. Алфи отправил Розалию в Ливерпуль и нашёл ниточку к человеку, который может дать новое имя. Теперь её звали Агнесс. Уже третье имя и эта традиция воровать их уже начинает приживаться. Как у цыган с лошадьми. Она воздержалась от покупки дома, а вместо того сняла очень скромную по сформировавшимся привычкам квартиру и нашла работу врачевателя в госпитале. Это занятие было ей по душе, и новый стиль жизни позволит не выделяться. Таким образом, Роза считала, что может восстановить баланс между утраченными по её вине жизнями и спасёнными. Это то уравнение, которое постоянно обретало новые переменные, и Картер никак не могла поспеть за их возникновением, только принимала действительность. А ещё занимала свои мысли ожиданием, когда один еврейский господин ясным днём постучится в её дверь и боролась с нехорошим предчувствием, что в Ливерпуле надолго не задержится.
В Кэмдене за время отсутствия Его Величества Алфи Соломонса не произошло ничего, что требовало бы немедленного внимания. Рабочие в отсутствие начальства революций не начинали, дом враги не сожгли, Капитан сытый и довольный встретил хозяина активными взмахами хвоста и радостным лаем. Только письмо с прошением о встрече на столе от Томми Шелби вызывало вопросы, но и на них всегда были ответы. К гадалке не ходи, этот чёрт снова мутил чистую воду, которую пить придётся всем на водопое. При всей чести этого человека, еврей хотел поломать ему ноги, чтобы угомонился хоть на мгновение, посидел в инвалидном кресле, подумал о своих поступках, но толку же? Поползёт ведь дальше, как червяк. Внутри конверта сразу нашлось одно «хорошо» и одно «плохо», как обычно это происходит, когда они вместе ведут дела. К хорошему относились перспективы, к плохому — методы достижения и возможные их последствия. Главная разница между этими евреем и цыганом была в том, что первый всегда шёл по пути наименьшего сопротивления, а второй — брал путь тернистый, сам себе пихал в колёса палки. В итоге, к финальной точке любой заварухи, Томми добирался побитый и изнеможённый, а Алфи в то время, забросив ноги на стол, похрапывал, откинувшись на стуле со шляпой на носу, дабы солнце в глаза не светило. Прямо как сейчас.
