По возвращении домой меня ждала посетительница. Софи Бурже удивительно похорошела с нашей последней встречи и держалась довольно уверенно. Модная шляпка, небрежно наброшенное меховое манто и изумительные серьги из голубых топазов. Мне явно пришли что-то продемонстрировать. Софи сидела в гостиной подчеркнуто ровно, словно палку проглотила, но при моем появлении торопливо стянула тонкие перчатки, словно намеренно сверкнув изящным обручальным кольцом.

— Чем обязана, госпожа Бурже?

— Мне надо с вами поговорить.

— Так говорите, — я раздраженно опустилась в кресло, чувствуя, как вновь возвращается слабость, и начинает ныть затылок.

Софи набрала в грудь воздуха, до тошноты напомнив мне Пиону, и гневно спросила:

— Почему вы даже не потрудились навестить Кысея? Он спас вам жизнь!..

— Я не обязана перед вами отчитываться.

— Он просил вас придти. Если вам интересно, кризис миновал, ему уже…

— Мне не интересно.

— Как можно быть такой… такой бесчувственной?!?

— Госпожа Бурже, оставьте свои проповеди при себе. Если у вас все, я бы хотела подняться к себе и отдохнуть.

Я демонстративно встала, показывая, что разговор закончен, но Софи схватила меня за руку и удержала.

— Пожалуйста, навестите его, — в ее голосе уже звучала мольба.

— У меня есть более важные дела.

Она все никак не хотела униматься и кинула мне вдогонку:

— Зачем вы так с ним? Разве вы не видите, что он влюблен в вас?

Я застыла, чувствуя, как начинаю звереть.

— Вы знаете, что он спросил, когда пришел в себя? Он спросил, где вы… Он даже в горячке звал вас!

Мне представилось крайне восхитительным взять эту соплячку за шкирку и спустить по лестнице, но вместо этого я обернулась и ледяным тоном поинтересовалась:

— Госпожа Бурже, может мне действительно стоит навестить господина инквизитора и заодно рассказать ему о ваших маленьких шалостях с камнями?

Софи вскочила с места и приблизилась ко мне.

— Я не колдунья, — отчеканила она. — Вам не удастся меня больше запугать.

Я вгляделась в ее гневно потемневшие до синевы глаза и ядовито улыбнулась:

— Я бы не была так уверена. Ваш Дар выходит за рамки обычного мастерства. Советую вам…

— Эмиль меня любит! — топнула она ногой. — Просто любит, ясно? И дело не в кулоне и моих якобы колдовских чарах. Он меня любит. А вы хотели все разрушить!..

— Госпожа Бурже, если бы я хотела все разрушить, поверьте, за этим бы дело не стало. Мой вам совет — разделите свой Дар, зачав ребенка. Займитесь семьей и не лезьте в чужие дела. Иначе однажды господину инквизитору придется несладко, выбирая между долгом и дружбой. Идите.

Я открыла дверь и подтолкнула ее к выходу. Она гневно смотрела на меня и упрямо продолжала стоять на месте, словно что-то решая. Мне с досадой подумалось, что надо было поверенному поручить и ее дела, раз они с мужем остаются в городе. Пиона свела знакомство с Софи еще в поместье. После получения ею наследства она будет с госпожой Бурже на равных. Не самая плохая компания, но тогда влияние супружеской четы Бурже на жизнь моих домочадцев неминуемо. Еще две нити в узор… Я почувствовала, что смертельно устала от всех. Мне так хотелось вырваться на свободу и забыть обо всех заботах, что даже недельное плавание по зимнему морю уже не вызывало прежнего отвращения… Наверное, что-то такое отразилось у меня на лице, потому что Софи вдруг взяла меня за руку, сжала ее и спросила:

— Госпожа Хризштайн, почему вы не хотите дать Кысею шанс? Разве он не заслужил? Он же самый лучший, добрый, честный, красивый, он в вас влюблен, в конце концов…

— А еще ваш Кысенька… — возмущенно начала я, собираясь сказать, какой он глупый и упрямый идиот, но Софи меня опередила.

— Да, он беден. В этом все дело? Беден и не благородного происхождения. Недостаточно хорош для вас? Да?

— Да, — согласно кивнула я, — именно.

— Какая же вы!.. — на лице Софи было написано отвращение. — А если бы он получил наследство, как Пиона? Вы бы заговорили по-другому?

— Конечно, — ответила я, уже настойчиво подталкивая Софи к выходу. — Я бы дневала и ночевала у его палаты. А если бы еще и с титулом, то вообще бы в ногах у него валялась. Только откуда сироте без кола и двора взять наследство, правда, госпожа Бурже?

Я цинично подмигнула оторопевшей девушке и захлопнула дверь у нее перед носом. Мне еще предстояло уговорить Тень ехать со мной в столицу, а нервы уже были истрепаны до гадючного состояния.

Студеный зимний ветер пронизывал до костей, трепал паруса на кораблях и гнал высокую волну. "Спящая Изабелла" раскачивалась в такт волнам, готовая принять на борт своих жертв. Зимой море редко бывало спокойно, так что мне предстояло страдать от морской болезни всю дорогу. Я тяжело сглотнула и отвела взгляд от корабля.

— Тут твои травы, Хриз. Ты меня слушаешь? — Антон был похож на суетливую наседку, опекающую птенца-заморыша. — А, слушай ты, Тень. Заваривать по полстакана и давать ей на ночь. Не забудь. Качку она переносит плохо, поэтому заставляй ее съедать хоть что-нибудь. А, тут еще… веревка, узлы я тебе показал. И не мешкай, как увидишь, что ее развозит, сразу же вяжи, потом поздно будет…

Я разглядывала брата, словно впервые видела. Он сильно вытянулся и повзрослел, до дрожи напоминая Мари. Такие же синие глаза, светлые вихры волос, нос картошкой и россыпь едва заметных веснушек на лице. Странно, но я только сейчас осознала, что возможно вижу Антона в последний раз. Но ему будет без меня легче и безопасней. А вот мне… Хотя нет, не в последний. Я твердо решила, что в столице действительно найду ему невесту, так что я увижу его еще раз. На свадьбе. Обязательно. Я должна быть уверенной, что у него все будет хорошо.

— Хриз, ты меня вообще слушаешь? — переспросил Антон, и я очнулась.

— Конечно, — я улыбнулась ему и притянула к себе, обнимая. — Я буду вести себя хорошо.

Он раздраженно отстранился от меня и опять завел старую песню.

— Не воруй, не ввязывайся в авантюры, не играй в карты, вина не пей, тебе нельзя, не богохульствуй, не задирайся, слушайся и… — брат осекся и покачал головой.

— …и повинуйся? — с насмешкой продолжила я.

— Слушайся Тени и веди себя хорошо.

Я чмокнула его в щеку и потрепала по голове. На душе вдруг стало легко и покойно. Долгожданная свобода ждала меня, оставалось взойти на борт корабля и оставить позади и этот город, и людей, которые пытались на нее посягнуть. Я кивнула Тени на дорожный кофр и ступила на трап.

Капитан Робертс скривился, словно прожевал лимон, когда узнал, что я выкупила место купца Этьена, но выбора у него не было. Тень отправилась в каюту, а я осталась на палубе. Антон стоял на пристани, ссутулившись, такой одинокий и потерянный, что я на мгновение заколебалась. Но потом встряхнула головой, высморкалась и отправилась скандалить с капитаном. Корабль давно должен был отплыть, и непредвиденная задержка мне не нравилась. Оказалось, что капитан ждал опаздывающего пассажира, который должен был прибыть с минуты на минуту. Однако минуты растянулись до получаса, из-за чего я успела довести капитана до белого каления, и он, спасаясь от меня, закрылся в кают-компании.

Когда наконец-то развернули все паруса и убрали якорь, я выдохнула с облегчением. Корабль вздрогнул и, тяжело переваливаясь на волнах, словно беременная клуша, стал отдаляться от берега. Я смотрела на исчезающий в утреннем тумане город со смешанным чувством облегчения и грусти. Из носа позорно текло, а к горлу уже подкатывала тошнота. Интересно, а грибной эликсир в состоянии вылечить морскую болезнь?.. Я шмыгнула носом и полезла за платком.

— …Кысей, мальчик мой, как ты себя чувствуешь? — я открыл глаза и тут же прищурился от солнечных лучей, бьющих прямо в лицо. — Подожди, я закрою ставни.