В третий раз удар под дых я получил от своего коллеги, после совместной пресс-конференции Владимира Путина и премьер-министра Сильвио Берлускони в апреле 2008 года. Это произошло на вилле Берлускони «Чертоза» в пригороде города Порто-Ротондо на острове Сардиния. Тогда российский президент прибыл с рабочим визитом в Италию всего через три дня после досрочных парламентских выборов, в которых убедительную победу одержала коалиция Сильвио Берлускони, и стал первым из зарубежных лидеров, кто лично поздравил его с этим успехом.

Известно, что Путина и Берлускони связывают добрые дружеские отношения, и эта дружба, по словам итальянского премьера, идет на благо Италии и России. Об этом он говорил на пресс-конференции и ещё раньше мне лично, когда мы, дожидаясь высокого российского гостя, целый час ходили вдоль посадочной полосы и замечательно беседовали. Кстати, Путин уже приезжал на остров, который потом охарактеризовал как «шикарное место».

После окончания пресс-конференции Берлускони шагнул в зал, продолжая отвечать на вопросы журналистов, а Путин незаметно ушел за кулисы. Мы с моими московскими коллегами-журналистами решили подождать президента, чтобы уже в неформальной обстановке задать ему пару-тройку вопросов. И я вдруг понял, что здесь мы его запросто прозеваем, и сказал, где надо «ловить» президента.

– Ребята, он сейчас пройдет вон там, потому что там только один проход. Пойдёмте.

И действительно, видим – Путин идёт со своим пресс-секретарем Алексеем Громовым и еще с кем-то из сопровождающих. Увидев нас, он остановился, узнал многих корреспондентов и начал замечательно общаться, подробно и интересно отвечать на вопросы. Естественно, свой вопрос задал и я и получил в бок такой же удар, какой я помнил по визиту императора и посещению Хартума. Это Алексей Громов пальцем довольно сильно ткнул меня под ребро. Я ему:

– Ты что?

– Он опаздывает!

– Ну он сам скажет об этом, – огрызнулся я.

Это замечательная работа – поддерживать дипломатические отношения с Ватиканом. И ею занимались очень профессиональные люди. За одним исключением.

Первым Официальным представителем СССР/России в 1990–1995 годах здесь был Юрий Евгеньевич Карлов, потом Геннадий Васильевич Уранов, Виталий Яковлевич Литвин, а 31 декабря 2010 года была учреждена должность посла, которую занял Николай Иванович Садчиков, бывший до того пять лет в статусе Официального представителя России в Ватикане.

Но был такой момент, когда место оказалось вакантным. По каким причинам? История эта довольно забавная, чуть-чуть грустная, да и поучительная.

У Бориса Николаевича Ельцина был пресс-секретарь Вячеслав Костиков, профессиональный журналист, работал в Париже в «Курьере Юнеско» – была такая «богадельня». Потом он вернулся в Москву и попал к Ельцину в секретариат. Человек он довольно заносчивый и, к сожалению, абсолютно лишенный чувства юмора. Однажды он поругался с охраной. Это было во время какого-то плавания на пароходе. Не помню по какой реке, рек много у нас. В разгар очередного веселья охранники бросили его в воду – пошутили. Шутки и отношение к ним, как известно, тоже отражают характер человека. Журналиста, конечно, достали, но, как говорил Зощенко, он затаил в душе некоторую грубость. Борис Николаевич решил сгладить инцидент и вознаградить своего пресс-секретаря. Каким образом? Ельцин, естественно, поинтересовался – есть ли у того какие-либо просьбы. «Вот, Борис Николаевич, место вакантное, послом в Ватикане. Это была бы для меня очень интересная работа».

А в это время в Ватикан официальным представителем России оформлялся бывший зам. генерального директора ТАСС Анатолий Красиков, прекрасный журналист, который ещё в конце 1950-х – начале 60-х годов был единственным советским корреспондентом, аккредитованным при Ватикане. Он блестяще знал и много писал про Святой Престол и уже приезжал сюда в качестве кандидата на новую должность, бывал в доме Юры Карлова; Красикову даже выделили жильё, где он как будущий хозяин поменял обои – думал, что приедет туда на работу. Тем более что и Борис Николаевич, в администрации которого работал тогда Красиков, уже дал слово. Но как хозяин своему слову, он его дал, он его и взял. Так Костиков попал официальным представителем России в Ватикан. У него французский язык, итальянский он нарочно не учит, ведет себя так, словно получил синекуру. Познакомились мы на одном из приёмов, устроенном послом Украины, с которым я здесь дружил.

– Вот, это Вячеслав Костиков, – представил он. – А это мой друг Алексей Букалов, он, кстати, пишет для газеты «Сегодня».

– О, значит мы с вами конкуренты, – сказал Костиков.

– А вы разве тоже пишите про Италию? – поинтересовался я, но ответа не получил.

Меня поражала его самовлюбленность. Его речь пестрела такими оборотами, вроде: «Вот мы, писатели, даже цвет видим по-другому». Так и хотелось ему напомнить, что был тут до него один писатель, Николай Васильевич Гоголь, правда, он называл себя литератором. Скромно…

В этой своей фанаберии Костиков один раз просчитался. К нему приехало телевидение – взять интервью. А он выпил. И начал говорить про Ельцина: у него, мол, есть одна страсть – жажда власти. И это делает официальный представитель государства, нарушая все этические, нравственные и политические нормы! А ведь ещё со времен Бисмарка строжайше запрещено критиковать своего нынешнего работодателя. Действующий посол не имеет права делать это, равно как и писать мемуары – ушел, пожалуйста! Конечно, одиозное высказывание сразу стало известно, и даже покровительствующий ему на тот момент Примаков, бывший тогда министром иностранных дел РФ, сказал: надо его отзывать. Проходит несколько дней, Костиков уезжает. А он за это время много чего успел. В частности, бросить виллу, которая ему не понравилась. Поскольку он из администрации президента, ему сняли виллу в престижном месте, на Аппиевой дороге. Очень хорошую, с бассейном. И была еще резиденция, снятая ещё до его назначения, рядом с Ватиканом…

Я наблюдаю за этой историей, и вдруг раздается телефонный звонок. Звонит мой генеральный директор Виталий Никитич Игнатенко.

– Алексей, как у тебя дела, все нормально?

– Да, все нормально.

– А ты в Москву не мог бы подъехать? По делу, не телефонный разговор.

– Когда?

– Сегодня не мог бы?

– Сегодня уже не успею, но могу вылететь ночным самолетом и завтра утром быть в Москве.

– Давай так и сделаем.

– Что-то случилось?

– Нет, но надо кое-что обсудить.

Приезжаю утром к Никитским воротам, к ТАСС, встречаюсь в генеральным. Тот протягивает красную папочку, в ней – шифрограмма за подписью тогдашнего посла в Италии. В ней говорится, что в связи с вакансией в посольстве СССР при Ватикане, посольство в Италии вносит предложение назначить на эту должность заведующего отделением ТАСС Алексея Бука-лова, который много знает, то да се. Совсем как в той характеристике, когда меня выгоняли из МИДа с «волчьим билетом». И Игнатенко с торжествующей улыбкой говорит мне: «Как тебе это предложение?».

– Виталий, пойми меня правильно, – говорю. – Получается, что они меня выгоняют в дверь, а я в окно лезу. Я уже другой человек, у меня другие интересы. И опять возвращаться в эту контору… ты меня извини. Это, конечно, почетное предложение, я понимаю.

– Но лучше тебя никто это не сделает…

– Но это не самый важный аргумент. И я не уверен, что это так. Конечно, мне было бы это интересно…

– Не валяй дурака, ты меня просто удивляешь. Я уже договорился, что сегодня вечером тебя примет председатель Комитета Госдумы по международным делам Владимир Лукин, а завтра в МИДе – замминистра по Европе, который курирует Ватикан, Коля Афанасьевский. – И называет ещё несколько имен. – А пока, говорит, садись (у него при кабинете ещё комнатка есть), вот тебе бумага, пиши записку на имя Примакова. И твои соображения по Ватикану.

То есть я еще должен был оправдать свое назначение. Помню, я сел и за полчаса написал почти пять страниц текста, который назывался «Государство Ватикан и государственные интересы России». Расписался, он тут же передал это секретарю – отправить Примакову, который тогда возглавлял МИД.