– Теперь нет, – он вздохнул, – ты же уже переночевала в его доме. Всем итак понятно, что Бенефис теперь потеряет к тебе интерес.

– Майкл, посмотри на меня внимательно, – сказала я, а в голове уже созревал план по оплате учёбы в Магическом Университете, – я разрешаю тебе посмотреть на мою ауру. Да, у меня есть прорехи, забитые серебряным свечением, но это лишь прорехи. Основной цвет ауры –персиковый, мой собственный, – разумеется я перепроверила слова Бенефиса после его ухода и убедилась, что ночью между нами ничего не было.

Мой бывший парень сощурил глаза, всматриваясь в мою ауру, а затем охнул.

– То есть вы не…? – его вопрос повис в воздухе, и, по-моему, даже возничий как-то ровнее сел, ожидая ответа.

Я продолжила уже шёпотом, чтобы нас не услышали:

– Не-а, – я довольно улыбнулась.

– Обалде-е-еть, – Майкл Миттерсон всё ещё смотрел на меня, как какое-то чудо.

– И как долго обычно девушки держатся, прежде Бенефис их соблазнит? – вкрадчиво спросила я, уже в уме прикидывая, сколько денег смогу сорвать на этом тотализаторе.

– Если он их катает на своём спортивном магобиле, то обычно они не выдерживают и дня… – размышлял Майкл, – а так в течение недели почти все соглашаются на приятный вечер. Многие так и сами спят и видят, как попасть к нему на аудиенцию.

– А сколько продержалась самая стойкая девушка? – я уточнила на всякий случай.

– Дюжина дней, – Майкл широко улыбнулся, – помнится, тогда общий фонд тотализатора вырос аж до ста пятидесяти золотых, все считали часы, когда же это случится. Нервы у заведующего отделения по специфическим животным из иных миров совсем сдали, он сделал самый крупный взнос, ставя на вечер того дня. Заведующий тогда перепутал ящики с картошкой для драконов и устрицами на корпоратив департамента, накормил драконов сиегальским деликатесом, а нам досталось давиться недозрелой картошкой.

– М-м-м-м… а как насчёт того, что ты сделаешь ставку за меня? – наконец решилась я.

– Это какую же? – хитро прищурился Майкл, смерив меня взглядом.

– Ну-у-у-у.. – протянула я, – скажем, например, месяц.

– Месяц?! – мой бывший аж фыркнул, так переполнил его скепсис. – Не, в месяц не поверю. Давай может, я сделаю ставку две недели?

Я мысленно прикинула, что если в прошлый раз куш тотализатора вырос до ста пятидесяти золотых, то и в этот раз, скорее всего, будет что-то около того. Это я смогу закрыть практически весь кредит за учёбу!

– А если итоговый куш окажется менее ста пятидесяти золотых, мы сможем продлить срок? – уточнила я заранее. Я рассчитывала на двести золотых, чтобы покрыть весь кредит разом.

– П-ф-ф-ф, ну ещё бы! У людей только проснётся азарт к твоей персоне, – подмигнул мне Майкл и я согласилась.

– Идёт, – кивнула я ему, – две недели, а там посмотрим.

Повозка с гербами маглицейского департамента подъехала к моему дому. Майкл ловко выпрыгнул и уверенным шагом двинулся в сторону моего жилья. Я только диву давалась, откуда ему всё известно. По всей видимости, департамент Бенефиса обладает воистину безграничным доступом к частной информации о людях. Вон, даже смогли выяснить в сжатые сроки, с кем я заключила договор об аренде.

Когда мы подошли к моей входной двери, меня сразу напрягло то, что я не почувствовала своих привычных защитных чар. Майкл понял меня по одному обеспокоенному выражению лица, и яркие искры боевых чар сразу же заиграли на его пальцах. Майкл тронул приоткрытую дверь и юркнул туда с грацией эльфа, не потревожив ни одного предмета и не скрипнув половицей. Я лишь завистливо вздохнула: «Ну да, он же ещё в университете был одним из самых успешных студентов с кафедры боевой магии».

Уже через минуту раздалось громкое:

– Анита, входи, здесь никого нет, но в твое отсутствие кто-то знатно порылся в твоих вещах.

Я поморщилась от ненавистного сокращения моего имени, но в квартиру вошла. Здесь царил примерно такой же хаос, что и в квартире Линды, с тем только отличием, что растений у меня отродясь не водилось, а потому на полу отсутствовали разбитые горшки с землей. Но кресло оказалось вспоротым, матрас перевёрнутым, вся одежда валялась ровным слоем по полу, сорванные и рваные гардины лежали неопрятной кучей под отопительной системой. Я тяжело вдохнула:

– Вот ведь невезу-у-уха!

– М-да, я сообщу Бенефису о том, что твою квартиру взломали, и он пришлёт кого-нибудь починить замки и убрать здесь, – сказал Майкл, потянувшись к мочке уха.

– Ну, нет! – я была категорически не согласна с решением своего бывшего. – Ты с какой кафедры? Вот то-то и оно! Иди, чини замок и накладывай защитные с боевыми заклинания на мою входную дверь. А я буду убираться в своей квартире. Мне и так неприятно, что кто-то перерыл все мои вещи, я не хочу, чтобы кто-то чужой из департамента их трогал повторно.

Майкл удивился моему командному тону, но подчинился. Я же взяла в руки веник, так как всё ещё чувствовала усталость после лихорадки, и стала медленно собирать осколки и грязь. Бытовой магией я воспользовалась всего пару раз, чтобы починить сломанную полку и заштопать любимое кресло. Через час Майкл подошёл ко мне:

– С дверью я поработал, теперь никто без твоего разрешения не войдёт. А ещё дополнительно наложил чары на окно. Лишним не будет.

– Спасибо, – грустно улыбнулась я, привычными движениями заправляя кровать. Работая горничной в публичном доме, я научилась это делать за считанные секунды.

Майкл одобрительно хмыкнул, глядя на меня:

– Вижу, моя помощь тебе больше не требуется. Что ж, как я понимаю, ты останешься здесь и будешь приводить свою квартиру в порядок?

Я молча кивнула. Мне и так не хотелось возвращаться в особняк Бенефиса, а тут такой повод представился.

– Ты уже всё посмотрела, что-нибудь украли? – вновь спросил Майкл после недолгого молчания.

«Да что у меня красть-то? Убийце нужен ключ-камень, а он остался при мне», – подумала я, но вслух сказала:

– Кажется, ничего не пропало.

– Ну что ж, – Майкл сказал после того, как ещё сколько-то постоял, наблюдая за моими действиями. – Тогда я тебя оставляю. Убирайся, отдыхай, высыпайся. Завтра утром в девять мы тебя ждём в Департаменте Особо Тяжких Преступлений и Убийств. У нас скопилось много работы для вещевика, так как предыдущая девушка ушла в декрет ещё полгода назад. В общем, ждём.

И с этими словами он ушёл, а я закрыла за ним дверь. Ещё несколько часов я наводила чистоту в своей крошечной квартирке, пока со мной не соединилась мадам Жадрин по мыслепередатчику:

– Лоли, здравствуй, ты придёшь сегодня на работу? – спросила пожилая женщина.

– Ох, мадам Жадрин, я как раз хотела это обсудить… видите ли, скорее всего я уволюсь, – сказала я.

– Опять мне искать новую горничную, скорее всего даже двух, – вздохнула собеседница. – Ты в курсе, что Линду нашли мёртвой в её собственной квартире? А теперь и ты увольняешься…

– Да, я знаю, мадам. А не подскажете, мой адрес сегодня у Вас никто не спрашивал? – вдруг пришла мне в голову неожиданная мысль.

– Ох, Лоли, у меня весь день так раскалывается голова, наверно погода. Старость, сама понимаешь. Я признаться, плохо помню, чтобы было даже час назад, но вроде бы никто не спрашивал.

– Я-я-ясно, – с сомнением протянула я. Голос всегда энергичной мадам Жадрин и правда звучал какой-то вяло и растерянно. «Видимо так сильно огорчила смерть Линды, а тут я ещё со своим уходом».

– Ты всё-таки подходи сегодня за деньгами тогда, – вдруг оживилась старушка. – Поговорим. Может, ещё выйдешь на одну смену.

На этом разговор закончился. Я же, вспомнив, что мне причитаются деньги за отработанные дни, воодушевилась, помылась и побежала в публичный дом. Мадам Жадрин меня ждала как обычно в своём рабочем кабинете на первом этаже. Она без вопросов положила на стол передо мной три золотых. Пока я прятала деньги в карман, она заговорила:

– Лоли, может, сегодня ты выйдешь поработать в последний раз? Не на целую ночь, всего на пару часов.