Тем не менее, ее сознание, по-видимому, еще не было готово отпустить эти бредни. Слишком уж яркими и реалистичными они казались ему до сих пор. К тому же Мари, неожиданно для себя, вдруг ощутила тягостную и щемящую тоску на сердце.
«Джесс…, – печально произнесла она про себя имя этой тоски, задумчиво прикоснувшись ослабевшими пальцами к собственной груди. Но уже в следующую секунду девушка резко вздрогнула, нащупав до боли знакомый кулон у себя на шее, – Что это?! Мой аммонит?!»
Да, без сомнения, это был он. И этот причудливый камень вдруг подарил ей легкий лучик счастья одним лишь своим существованием. Однако внезапная вспышка радости продлилась совсем недолго.
«Ты просто подумай, Мари… Ведь, на самом деле, все это довольно логично, – холодно одернула она саму себя, – Просто этот кулон, наверняка, уже был у тебя задолго до аварии. А сейчас твое дезориентированное сознание лишь пытается сыграть со тобой злую шутку, подло подменивая реальные воспоминания на вымышленные».
От этих циничных, но весьма правдоподобных мыслей ей снова стало грустно. Тем не менее, как ни крути, а этот парень, действительно, с самого начала казался слишком уж нереальным, слишком хорошим для того, чтобы быть правдой. Просто-напросто ее мозг, находясь в болезненном бреду, решил выдумать его, наделив теми качествами, которые Мари всегда мечтала видеть в других людях.
Но тут размышления девушки внезапно прервал легкий скрип осторожно приоткрывшейся двери, а уже в следующую секунду Мари, к своей огромной радости, увидела в дверном проеме родной до боли силуэт любимой сестры.
– Энни!! – охрипшим голосом воскликнула она, протягивая ослабевшие руки по направлению к вошедшей.
Увидев это, сестренка чуть ли не бегом пересекла всю комнату и, радостно, но очень осторожно, заключила Мари в свои теплые объятия. Она тут же затараторила ей что-то срывающимся от счастья голосом, но, из-за ее всхлипываний, Мари смогла разобрать лишь собственное имя и несколько отдельных, разрозненных слов. Однако ей вовсе не нужны были слова, в то время когда заботливые объятия Энни кричали о том, как сильно ее здесь ждали и как отчаянно волновались за нее. От этого осознания и радости, что она вновь может видеть и обнимать свою драгоценную сестру, Мари и сама безудержно расплакалась.
Но тут в ее голове, словно короткая, яркая вспышка, неожиданно промелькнула очень странная и страшная картинка. Мари вдруг весьма отчетливо и реалистично, словно это происходило с ней наяву, ощутила безжизненно обмякшее тело сестры в своих объятиях и услышала собственный, полный бескрайнего горя, стон. А уже в следующую секунду Энни испуганно дернулась в ее руках, и жуткое видение тут же исчезло. Поспешно отстранившись, сестра взволнованно уставилась на нее.
– Что?! – упавшим голосом воскликнула она, – Тебе больно?! О, Боже, я сейчас позову врача!!
Энни быстро нажала на кнопку экстренного вызова, расположенную возле кровати Мари, и лишь тогда девушка поняла, что она, по-видимому, стонала вслух.
– Нет, нет, я в порядке, – слабым голосом заверила она Энни, – Я правда в порядке… Просто это… Страшные видения… Словно жуткие кошмары наяву…
Энни понимающе кивнула, немного расслабившись. А вслед за этим в палату поспешно вбежала медсестра.
– Простите, пожалуйста, – стараясь говорить максимально ровным голосом, сказала ей Мари, – Я в полном порядке. Просто я немного напугала сестру…
– Ну…, если бы вы были в полном порядке, то вас бы здесь сейчас не было, – ласково улыбаясь ей, пошутила медсестра, на всякий случай проверяя показания приборов жизнеобеспечения, – И как вы себя чувствуете, в целом, мисс Ровер?
– На самом деле, я чувствую себя вполне сносно, – улыбнулась в ответ Мари, – Только голова немного болит…
– И это совсем не удивительно, – кивнула медсестра, – Учитывая, что у вас сильное сотрясение мозга. Мы вводим вам обезболивающее, однако некоторая часть боли все равно сохраняется. Хотите, чтобы я позвала вашего лечащего врача? Он был у вас не так давно, но вы тогда еще спали.
– Нет, не стоит, я правда в порядке, – заверила ее Мари, – На самом деле, это не такая уж и нестерпимая боль, поверьте. В конце-концов я даже отчасти рада тому, что могу ее чувствовать и понимать, таким образом, что все еще жива.
– Хорошо, – вновь кивнула медсестра, – Тогда доктор зайдет к вам примерно через час. А пока…, если ваша боль вдруг хоть немного усилится, то непременно вызывайте меня.
– Спасибо вам, – почти одновременно сказали обе сестры.
Мари тихонько рассмеялась, вспоминая, что такая спонтанная синхронность была им с Энни иногда свойственна. Ведь они все-таки были двойняшками, и это обстоятельство, наверняка, каким-то образом на них сказывалось.
Медсестра покинула палату, и Энни вновь обняла сестру, но на сей раз уже без рыданий, а лишь с широкой сияющей улыбкой на своем весьма хорошеньком лице. Мари немного отстранила ее от себя и с нежностью на ту залюбовалась. Ведь ее Энни была самой настоящей красавицей. Коричневые, слегка вьющиеся на кончиках волосы мягко обрамляли ее милое, беличье личико с деликатно-тонким, точеным овалом. Небольшой вздернутый носик и чуточку заостренный подбородок вносили в лицо девушки что-то озорное и задорное. А янтарно-карие глаза с теплым оттенком меда, казалось ласково лучились летом и теплом.
– Моя Энни…, – ласково прошептала Мари, погладив сестренку по щеке, – Прости меня за то, что я так сильно тебя напугала.
– Перестань, – поспешно замотала та головой, – Я так счастлива, что ты, наконец-то, очнулась! Господи, Мари, да я просто с ума бы сошла, если бы ты…, – девушка вдруг резко осеклась и снова часто заморгала.
– Тише, солнышко мое, – погладила ее влажную щеку Мари, – Ты же знаешь, что меня так просто не прибьешь. И я торжественно обещаю, что успею еще не раз тебе надоесть за нашу долгую последующую жизнь.
– Они позвонили мне тогда и сказали, что ты попала в аварию, – дрожащим голосом прошептала Энни, – И я так испугалась! Они сказали, что ты впала в кому! А еще, что они не могут до конца понять, насколько все это серьезно. Это сейчас врачи говорят, что у тебя лишь сотрясение мозга и множественные ушибы, но пока ты не очнулась, они все проводили и проводили свои обследования без конца… Они просто не могли понять причину того, почему ты впала в кому. И тогда они сказали мне, что я… должна быть готова ко всему…, – Энни не выдержала и вновь расплакалась, трогательно прижавшись к Мари своим дрожащим телом.
Девушка ласково погладила ее по голове, утешая.
– Все со мной будет хорошо, Энни, – прошептала она ей в самое ухо, – Я обещаю тебе. Я клянусь!! Поверь, что у нас с тобой все будет просто отлично!
Тепло объятий сестры настолько сильно умиротворяло, что Мари начала, совсем не в тему, медленно моргать. Однако она упрямо старалась побороть подступившую к ней волну сонливости. Заметив это, Энни ласково ей улыбнулась.
– Тебе надо поспать, Мари, – прощебетала она словно птичка, заботливо поправляя подушку, – Ты все еще очень слаба. И тебе нужно отдыхать. Я буду здесь неподалеку. Поговорю пока с твоими врачами. Ведь ты обещаешь мне, что немного поспишь, правда?
Мари покладисто кивнула. Ее общая слабость, а также введенные медикаменты стремительно брали над нею верх. К тому же встреча с Энни, сама по себе, очень сильно ее расслабила. Ведь это было так невероятно здорово, просто увидеть ее, наконец, и обнять, а также понять, что с ней, на счастье, все в полном порядке. И, благодаря этому, вновь почувствовать себя дома. В любящих и нежных объятиях… И теперь, когда Мари убедилась, что сестре ничего не угрожает, она, наконец-то, могла позволить себе окончательно расслабиться и отдохнуть.
Энни мягко поцеловала ее в висок и тихонько выскользнула из палаты в больничный коридор. А буквально через несколько секунд, вконец успокоившаяся Мари уже безмятежно и крепко спала.
***
Мари снился кошмар. Он был отвратительный, душный и действительно страшный. Ей снилось, что она лежит голой спиной на холодном кафельном полу. Ее голова была разбита об этот кафель, и она чувствовала как мокрые, липкие от крови волосы беспомощно елозят по твердой, гладкой поверхности. Лицо девушки тоже было разбито, на сей раз уже кулаком. А тяжелое, потное мужское тело придавливало ее к полу своим весом. При этом, одна рука человека крепко держала ее за горло, слегка удушая, чтобы не дергалась. А вторая, тем временем, поспешно срывала с нее нижнее белье. Из-за удушения Мари не могла кричать и поэтому ее просто трясло от беззвучной истерики. Она отчаянно пыталась вырваться или, хотя бы, скрестить ноги, но мужчина был гораздо сильнее. Он гневно изрыгал ругательства и периодически бил ее. Снова и снова. То кулаком по лицу, то головой о кафель.
