– Все, примите таблетки и ложитесь отдыхать. Через два часа приходите в семнадцатую комнату, – Барковский раздал каждому по красной капсуле.

Артур недоверчиво, злобно покосился. Зачем он предлагает им таблетку от головы? Такую Артур еще ни разу не видел. Может, она отравлена? Нет, выходит совсем нелогично. Зачем было притаскивать их всех сюда, организованно собирать, затем расселять по комнатам? Чтобы потом дать отравленную таблетку? Нет, ерунда. Они нужны тут для чего-то еще… Но для чего?

Барковский сухо попрощался и покинул комнату.

– Слышьте, а таблетка, часом, не отравленная? – Толян настороженно вертел в пальцах капсулу, косясь на нее.

– Не, нелогично получается, – покачал головой Потап и перевел нерешительный взгляд на Артура. Тот ответил ему одобрительным кивком, и оба залпом проглотили таблетки.

– А, ну и я с вами, – беззаботно пожав плечами, сказал Толян и проглотил свою капсулу.

– Вот идиот, – придавленным тоном произнес Крысер. – Там может быть что угодно – не обязательно отрава, а ты в рот тянешь.

– Хочешь, чтобы голова болела – можешь не пить, – с отвращением бросил Артур, повернувшись к Курсенко. Тот уже занял кровать напротив шкафа, и, сгорбившись, сидел, исследуя красную таблетку.

– Нас вообще, может, на опыты забрали, умник, – Крысер сухо кашлянул.

– Где ты тут видишь кучу придурков в белом и операционные? Все придурки пока только в черном, и в операционную нас не положили.

– Может быть, положат, – хмыкнул Крысер.

– Слушай, Крысенко, я не настаиваю. Не хочешь пить – не пей! Но кретин ты полный, конечно, – Артур свел брови к переносице и скосил верхнюю губу так, что одна часть его лица презрительно скривилась.

– Прекрати уже, – скептически нахмурившись, буркнул в ответ Крысер, и, все же решившись, выпил свою таблетку.

– Крыс? —Толян, лежавший на кровати у двери, повернулся к нему, но Курсенко принципиально не отреагировал. Тогда Толян облокотился на локоть, помахал ему второй рукой и глухо свистнул (хотя по звуку – просто дунул сквозь свернутые внутрь губы), и сосед, наконец, уныло обернулся. – Тебя как по имени?

– Дима, – Крысер сонно откинулся на свою кровать. Его искривленное лицо распрямилось, веки начали тяжелеть. – Блин, спать хочется… Очень хочу спать…

Артур хмыкнул, но вдруг почувствовал, как у самого глаза начали закрываться. Тело снова обмякло, и он безвольной куклой рухнул на кровать. До него вдруг дошло. Мгновенно, словно всполох молнии, в голове все прояснилось.

– В этой таблетке…

– Снотворное, – едва слышно прошипел Потап, опершись рукой о стену. В следующий миг его рука скользнула и повисла, как веревка, массивное тело рухнуло на маленькую кровать, и она со скрипом прогнулась.

Артур хотел было подняться, но все окаменело и стало неподъемным. В глазах потемнело, и вместе с этим боль, давившая голову, облегчилась и стала воздушно-мягко отступать. Сознание утянуло в черноту.

Артур открыл глаза. Темнота исчезла, головной боли как не бывало. Может, это было не просто снотворное, а анальгетик? Конечно, Барковский же сказал: примите таблетки и ложитесь отдыхать. Значит, во сне все и прошло?

Странная эта таблетка, ничего не скажешь.

Артур посмотрел на ребят: те тоже понемногу приходили в себя. Потап, кажется, заподозрил неладное, обнаружив, что половина его тела на полу, другая половина на кровати, и он спит лбом в стену.

Толян поднялся на кровати, беззаботно потянувшись, и поправил съехавшие с носа очки.

Артур из любопытства решил взглянуть, как Крысер перенес таблетку, но, к его удивлению, Крысера на кровати не оказалось.

– И че нам за дрянь подсыпали в таблетку? – прорычал Потап, наконец отпрянув от стенки.

– Не дрянь, а очень эффективную штуку, – возразил Артур, – я поспал, и боль в голове и во всем теле как рукой сняло. Да и чувство такое, что я дрых всю ночь.

– Дрых он, – хмыкнул Потап и криво улыбнулся.

– Ребят, никто не помнит, как мы тут оказались? – пробурчал Толян, недовольно оглянувшись.

– Очень смешно, – едко заметил Потап, и в голосе его снова был один только сарказм.

– Нет, правда! Я ничего не помню. Вернее, обрывками, – поспешно сказал Толян. – Вас вот помню, а где познакомились, как сюда попали и тэдэ – вообще ни хрена.

– Ну, как же? Нас скрутили и привезли в автобусе, потом мы прошли «фейсконтроль», заняли эту комнату и закинулись по таблеточке, – спокойно рассказал Артур. Возможно, временная потеря памяти – побочный эффект?

– А, точняк! – Толян так и просиял.

– Не пугай меня, – ворчливо сказал Артур и ткнул пальцем на пустую кровать. – А Крысенко-то свалил с тонущего корабля.

– Далеко бы не ушел, – возразил Потап. – Тут везде дежурят эти гады с автоматами.

– Да, мало ли, он в туалет, – предположил Толян.

– Справить свою Крысиную нужду, – Потап широко улыбнулся, и плечи его затряслись от подступающего смеха.

– Это вы тут лодыря гоняете, а я сейчас разговаривал с Барковским, – с враждебной холодностью сказал Крысер, внезапно появившийся в комнате. – Он велел всем собираться в семнадцатой комнате.

– Да мы уж поняли, он это уже говорил, – рыкнул в ответ Артур.

– А ты чего, раньше нас очухался? – Толян непонимающе вскинул бровь.

– Да, и решил поискать главного и расспросить, что тут происходит. Он сказал, что все будет ясно в семнадцатой комнате, и сказал еще, чтоб вы собирались, – отчитался Крыс.

– А-а… Окей, спасибо, – Толян беззаботно улыбнулся и сощурился.

Крысер выглядел немного озадаченным и смущенным, но предпочел выдержать на лице холодную собранность.

– Ну, пошли? – Артур посмотрел на Потапа, и тот решительно кивнул.

Ребята все переглянулись и вышли из комнаты.

В семнадцатой комнате оказалось намного просторнее, и это сразу напомнило Артуру лагерь – обычно одна комната на этаже была больше остальных, и в ней собирались, чтобы обсудить какое-нибудь мероприятие или что-то сделать. Что они будут обсуждать сейчас – оставалось загадкой.

Комната почти ничем не отличалась от комнаты Артура и его новых знакомых, только что места в ней было вдвое больше. Ребята расселись по кроватям и тумбочкам, и только тогда Артуру представился момент получше разглядеть своих новых товарищей по несчастью. Вроде обычные ребята, кто-то немного младше его, кто-то – старше. Артур плюхнулся на кровать рядом с Потапом и Крысером. Толян сел на полу.

Артур закинул ногу на ногу и принялся пересчитывать ребят.

«Три, четыре… тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…» Пятнадцать? Должно же быть шестнадцать! Где еще один? Или одна? Да, в комнате только три девчонки, а должно быть четыре.

Артур бросил беглый взгляд на дверной проем.

В комнату вошла последняя девушка.

Она была невысокой, с темно-каштановыми, собранными в неряшливый пучок волосами, в черной футболке, черных джинсовых шортах и в кедах. Взгляд ее покрасневших от слез карих глаз был угрюмым и отстраненным.

Девушка неопределенно глянула на ребят и молча прошествовала в самый дальний угол комнаты, пристроившись там. Артуру она показалась маленькой девочкой, хотя он догадывался, что они с ней примерно одного возраста.

– Доброго вечера, ребята! – раздался въедливый голос Барковского. – Надеюсь, все в сборе, и можно приступать?

– Так точно! – крикнул какой-то высокий светловолосый парень. Барковский кивнул ему и продолжил:

– Итак, вы все выпили таблетки и поспали пару часов. Вам уже лучше?

Ребята сомнительно переглянулись и неуверенно закивали. Барковский окинул всех внимательным взглядом, и его ониксовые глаза остановились на черноволосом парне, который прежде навлек на себя гнев Мужчины-с-Рупором. Барковский сощурился.

Парень был бледным, несмотря на смуглый цвет своей кожи, под глазами чернели большие круги.

– В чем дело, Никита? Не выспался? – Барковский так мерзко прищурился, что Артура даже передернуло.