Вдруг что-то стукнуло и скрипнуло, как будто отворилась дверь. Том настороженно оглянулся, прижимая палец к губам. Кто-то из хозяев уже пришел в магазин, стукнув входной дверью.

— Живо! — шепотом приказал Том и схватил Джеки за руку. Что-то стиснуло ее со всех сторон, дернуло, потянуло, и она поняла, что Том трансгрессировал вместе с нею прямо из своего кабинета. Даже не попрощался с хозяином?.. Странно. И письма не оставил — она точно видела, что на столе нет ничего похожего на заявление об увольнении. А потом ей в лицо ударил солнечный свет из тусклого грязного окна, и она на миг увидела золотое кольцо с говорящим черным камнем на среднем пальце темной заскорузлой руки с длинными желтыми ногтями.

Это же отец Меропы! Почему у него на руке это кольцо, которое Том…

И водоворот выплюнул их, оборвав видение, обдав холодом. Ветер взметнул полы ее мантии, забрался под подол платья, и Джеки с удивлением увидела вокруг пятна снега на жухлой траве.

— Придется немного пройтись, — сказал Том, крепко сжимая ее руку. — Здесь живут магглы, нельзя просто так появиться из воздуха у них на глазах.

Джеки огляделась вокруг. Местность была странно знакомой, как будто она уже когда-то здесь бывала, но и чужой одновременно. Ей казалось, что она точно знает, что будет за дальним поворотом дороги и какой пейзаж предстанет перед ее глазами, если она обернется, но почему-то было страшно признаться в этом даже себе самой.

— Где мы? — спросила она, плотнее запахивая мантию и надеясь, что ее ноги в тонких чулках не отмерзнут прежде, чем они доберутся до нужного места.

— Это Литтл-Хэнглтон, — сказал Том. — Мы здесь надолго не задержимся, всего пара дней, а потом двинемся дальше. Пойдем, пока ты совсем не замерзла.

Джеки послушно пошла за ним, борясь со страшным желанием оглянуться. Что-то как будто застило ей глаза, словно полупрозрачная вуаль легла на ее лицо, и все стало слоиться, двоиться перед глазами, при чем одна картинка была теперешней, настоящей, с холодным светом зимнего солнца, пронизывающего тяжелеющие облака, пятнами снега на траве и горячей ладонью Тома, а вторая — с зеленой травой, навязчивым, дурманящим запахом жимолости и гиацинтов… и дорогой, тщательно выделанной кожи.

На один короткий миг картинка с зеленой травой заслонила вид перед глазами, слепящее солнце обняло ее как теплое покрывало. Меропа стояла у обочины, прикрыв глаза рукой, и стук ее сердца звучал в унисон с частой дробью копыт. Кто-то радостно несся верхом по дороге, и она в последний момент не выдержала волнения и боязливо спряталась за высокую живую изгородь.

Высокий конь пролетел мимо, обдав кусты пылью, жаром, запахом пота и дорогой сбруи. Всадник выпрямился в седле, придерживая на голове широкополую шляпу из красивого дорогого фетра. Ослепительно-белая, хрустко-крахмальная рубашка прилипла к разгоряченной спине, брюки песочного цвета натянулись на сильных бедрах.

Меропа сглотнула и перевела дух. Всадник придержал поводья и странно дернулся, как будто собираясь обернуться, и она в панике забилась в заросли еще глубже, уже почти не видя. Но объект ее пристального внимания снова пустил коня вскачь и понесся быстрее ветра к высокому серому дому на холме, вокруг которого раскинулся ухоженный газон с мягкой зеленой травой и большой тенистый сад.

Меропа опустила голову. Вот эти нелепые свидания, на которых она подстерегает своего возлюбленного в кустах, — это все, на что ей следует рассчитывать. И не более.

Джеки очнулась только тогда, когда споткнулась о камень на дороге. Пейзаж перед глазами перестал двоиться, и рука Тома обрела спасительную твердость. Джеки поспешно подняла на него глаза и неловко улыбнулась.

— Замерзла, — выдохнула она, и это было чистой правдой. Ее всю трясло, то ли от холода, то ли от странного волнения при виде чужого и одновременно знакомого места.

— Скоро придем, — коротко ответил Том и сильнее сжал ее ледяную ладонь в кулаке.

Джеки все шла за ним, покорно, покладисто. Но мысли о видениях не оставляли ее, и стоило только ей углубиться в задумчивость, как мозг переставал ей принадлежать.

Перед глазами маячило золотое кольцо с остроугольным черным камнем, на котором, как она теперь разглядела, был высечен или выбит странный знак: равнобедренный треугольник с проведенной через него вертикальной линией и вписанной внутрь него окружностью. Как будто странный недобрый глаз.

Между тем, по обе стороны от дороги, по которой они шагали, появились дома. Как пряничные домики на открытках. Уютная долина между холмами, и — сердце Джеки прыгнуло куда-то в горло — высокий серый дом на холме. Облетающий сад темнел у его подножия, словно дым, и это зрелище поразило Джеки в самое сердце. Густая поросль плюща укрыла старинные стены, и даже отсюда было видно, что во множестве окон нет стекол. Ей стало очень, очень трудно дышать.

— Что это за дом? — спросила Джеки, оглядываясь на Тома, и ее поразила перемена в его внешности. Он так крепко сжал челюсти, что на скулах заходили твердые желваки. Губы его совсем побелели, а глаза смотрели, словно не видя. Солнечный свет так причудливо играл в темной глубине этих глаз, что ей показалось, будто они отсвечивают алым — как у хищника.

— Не имеет значения, — отрезал он, и Джеки поняла, что имеет. Вот только сам Том не хочет об этом говорить. Она закрыла рот, и ей в сотый раз показалось, что Том уже пожалел, что взял ее с собой. По правде сказать, Джеки и сама не понимала, жалеет ли она о том, что увязалась следом за ним, или все еще нет.

«Лорд Волдеморт поставит тебя выше всех своих слуг.» Странные слова из сна снова прозвучали в голове, так громко, как будто Том сказал их вслух. Джеки чуть было не открыла рот, чтобы спросить, кто такой этот Лорд Волдеморт, но передумала, боясь вызвать новый приступ раздражения. Потом, когда он придет в нормальное расположение духа… если придет.

— Сюда, — коротко приказал Том, и Джеки снова вернулась в реальный мир. Перед ними возвышался небольшой двухэтажный дом — красивый домик из темных бревен, с поблескивающим на черепичной крыше снегом.

— Здесь заночуем, — пояснил Том и решительно направился к двери, а потом обернулся к Джеки. — Здесь повсюду магглы. Помни об этом и держи палочку при себе. Сейчас нам не нужно лишнее внимание.

Несмотря на небольшой размер, дом оказался гостиницей. И то правда, Литтл-Хэнглтон — не то место, куда стекаются сотни туристов. Жестом показав ей стоять поодаль, Том подошел к небольшой деревянной стойке. Из-за нее поспешно поднялся румяный седовласый мужчина с самым добродушным лицом, какое Джеки только могла себе представить.

Однако, при взгляде на Тома мужчина странно переменился в лице, будто узнал его и готовился поприветствовать как старого знакомого, однако Том заговорил первым, довольно тихо, и Джеки едва могла разобрать слова.

— Да, уж конечно, конечно, есть у меня для вас славная комнатка с видом на холмы… Мистер, эээ?..

— Слагхорн, — ответил Том, на долю секунды запнувшись. — Мистер и миссис Слагхорн.

— О, разумеется, — улыбнулся мужчина за стойкой, но что-то такое было в его лице, что Джеки поняла: он не отказался от мысли узнать Тома, как бы странно это ни было.

— Знаете, мистер Слагхорн, прошу простить, но… кхм… странно, да… вы мне напомнили одного человека, прямо до чертиков напомнили… — пробормотал он с улыбкой, сияя глазами, и Джеки почему-то напряглась всем телом. — Давно я его знал, а вы так прямо похожи на него, прошу прощения, будто его портрет в молодые годы.

— Правда? — переспросил Том и как-то очень показательно положил на стойку ладонь правой руки. — Что ж, бывает.

— Хмм… да… — протянул человек за стойкой, но Джеки успела заметить внезапную перемену, как будто он враз передумал обсуждать внешность и сходство Тома с каким-то своим давним знакомым. Как-то разом опустели глаза, а улыбка перестала излучать теплый свет. — Ваш ключ, мистер Слагхорн. Вам на второй и в конец коридора.

— Благодарю, — коротко ответил Том, вернулся к Джеки, поднял с пола саквояж. Человек за стойкой проводил их стеклянным взглядом и не менее стеклянной улыбкой. Империус? Да ладно! Джеки точно знала, что волшебная палочка Тома надежно упрятана в саквояж, вместе с ее собственной. Да и с чего бы ему накладывать непростительное заклятие на маггла за стойкой деревенской гостиницы?