– Юлечка, ты супер! – шепчет она.

– Обожаю тебя, – шепчу я в ответ, и дверца шкафа закрывается.

Я перевозбудилась, я хочу сосать. Вика, ну что ты со мной делаешь?

Я сижу в шкафу и вспоминаю такое слово, как «каминаут». Дословно это значит «выйти из шкафа», именно из шкафа. В переносном смысле это признание своей гомосексуальности. Получается, если я сейчас выйду из шкафа, родители Вики узнают, что она лесби, ну, или бисексуалка, что для них, я уверена, по сути, одно и то же. Хотя разница огромна. Вика встречается с Сашкой, она любит Сашку и лишь иногда спит со мной. А я не встречаюсь с парнями вообще, люблю только девочек, по сути, мне мужчины-то и не нужны.

Между лесби и би громадная разница. Мне вообще не нужен секс с парнями, достаточно девушек. Они даже кунилингус делают лучше, любые ласки в женском исполнении гораздо приятней. Пощупайте мужские изгибы и женские, мужской язык и женский, мужское тело и женское – насколько девочки приятней. А я «розовая», полностью «розовая», я люблю всё мягкое и приятное.

Викуля открывает шкаф и снова смотрит на меня. Я сижу в шкафу и кутаюсь в её покрывало:

– Ты как тут, солнышко? – спрашивает она меня.

– Нормально, – отвечаю и улыбаюсь.

– Сейчас родители перестанут по квартире шастать, закроются в своей комнате, и я тебя выведу. Окей?

– Окей, – вздыхаю. – Типа, у меня есть выбор.

– Ты с кем там разговариваешь. – Голос матери и другой комнаты. Надо же, всё слышит, во всё влезает. Не люблю таких, хотя это же моя будущая свекровь. Нужно привыкать.

– Песенку себе напеваю под нос, а что? – Вика умничка, она такая находчивая, такая суперская!

Она ставит ножку в шкаф, и я припадаю к ней губами, целую её в коленку и под коленкой.

– Ты что, не натрахалась? – удивляется Вика.

– Не-а, – вскидываю брови я. – Я же любовница в шкафу. Это ж так романтично! – кутаюсь в пуховое покрывало, как в дорогую шубку.

– Не скучай тут. – Она щипает меня за щёчку и закрывает шкаф. А я вновь оказываюсь в темноте. Тут и заняться-то нечем, кроме как пылинки в одиноком лучике света считать. Скучно и душно, я даже чихаю, а потом резко зарываю нос рукой. Хватит уже чихать, а то меня обнаружат.

Жду и жду, жду и жду, а Вика всё не приходит. Я уже по чуть-чуть обживаюсь в этом шкафу. Ножки, чтобы не затекали, наверх ставлю, под голову подстилку кладу, одеждой прикрываюсь. Теперь даже если резко открыть шкаф, меня и не заметишь.

Звонок в дверь. «Кого ещё чёрт принёс?» – думаю я и слышу звук открывающейся двери.

– Привет, любимая. – Сашка! Это Сашка зашёл к Вике. Мне надо куда-то деться, что если он меня сейчас заметит… хотя-а-а-а… да нет, Вика же просила ему не рассказывать. А значит, и я буду скрывать.

– О-о-о, наш зятёк пожаловал! – звучит голос матери. Она вообще такая наглая!

– Здравствуйте! – здоровается Сашка.

– Здравствуй, Александр! – говорит мать Вики. – Такими ты подарками нашу Викулю балуешь!

– Ты ей что, рассказала? – звучит удивлённый голос Сашки.

«Что рассказала?» – не понимаю я.

– Саш, идём в комнату, ну идём в комнату, – пытается вытянуть его из коридора Вика.

А Викина мама продолжает:

– Что тут рассказывать, мы уже видели твой подарок.

– Что за подарок? – удивляется Сашка. – Мы же хотели на выходных к морю съездить.

«Ах, вот какой он ей подарок предложил! – возмущаюсь я. – Бросить меня здесь хотели, значит. В шкафу», – смеётся мой внутренний голос. Я такая собственница стала, ни с кем уже не хочу делить Викулю. Но я же сама предлагала разделить любовь на троих. До сих пор понять не могу, ревную я её к Сашке или нет.

– А айфон? – говорит мама Вики, но та вовремя затягивает Сашку в комнату. И я вижу его в щёлку между створками шкафа. Он в летних джинсах и белой футболке. Ему идёт, что ещё сказать. Сашка всегда такой.

– Что за айфон, что за айфон? – допрашивает он.

– Тихо, ты, тихо, – успокаивает его Вика.

Сашка говорит шёпотом, но не замолкает:

– Так я не понял что за айфон.

«Сама заварила эту кашу, сама пускай и расхлёбывает», – думаю я.

– Ну, тот… ты помнишь, стекло разбилось, и ты его починил, – пытается ему что-то навешать Вика, но Сашка уже заподозрил неладное.

– Я не понял, про какой это телефон тебе мамка говорила? – О-о-о, я знаю этот тон, теперь он от неё ни за что не отстанет!

Вика вздыхает, пару секунд думает, рассказывать или не рассказывать, и, видимо, сдавшись, протягивает ему мой новенький айфон.

– Вот этот, – говорит.

Сашка крутит в руках мой айфон, а я всё вижу, мне отсюда всё отлично видно и слышно.

– Не понял, откуда у тебя айфон? Купила? Сама?

– Ага, – как-то неуверенно отвечает Вика.

– А мамке сказала, что я подарил?

«О-о-о, нет, нет, нет! – мысленно кричу ей. – Не соглашайся, это ловушка!» Но она понятное дело меня не слышит.

– Ну типа того, – как-то вяло и неуверенно отвечает Вика.

– Я не понял, кто это тебе телефончик подарил. – Слышу зверя в голосе Сашки. – В глаза мне смотри, когда я с тобой разговариваю!

«Чёрт, бедная Вика!» Появись я сейчас, могла бы всё исправить. Но не мне решать, когда мне появиться. Она же вроде как, хочет, чтобы Сашка думал, что она завязала с лесбосом.

– Никто не дарил мне никакого телефона. – Она забирает у него мою трубку.

– Как не дарил? А это что? – Сашка – красавчик, его так просто не обманешь. Жаль, что он мужик, был бы девушкой, я бы его не упустила. Интересно, а как там его сестра? Всё, хватит о других девках думать, у тебя же есть Вика!

– Ты меня за дурака держишь! – наседает он. Чувствую, сейчас будет жарко.

– Нет, Сашенька, нет, – оправдывается Викуля. – Это не мой телефон.

– Как не твой? А чей он?

– Юлькин.

– Юлькин?

– Да, ей отец подарил, он к ней в гости из Израиля приехал. А она у меня дома забыла.

– Ладно, поверю на слово, – говорит Сашка. – Хотя всё это звучит как-то сомнительно. В конце концов почему ты сказал мамке, что я тебе его подарил?

«Интересно, что она на этот раз придумает?» Я уже заслушалась, так прикольно чужие разговоры подслушивать! Особенно когда о тебе говорят.

========== Глава 8 ==========

– Ну, ты же знаешь, мамка не сильно одобряет наше общение. Ну-у, поэтому… ты понимаешь.

– Потому что Юля лесби? – шёпотом говорит Сашка. – А мамка знает?

– Догадывается.

«Так знает или догадывается?» Мне уже любопытно.

– Стой, стой, стой, стой! – вдруг заводится Сашка. – Так это Юлька тебе телефончик подарила? Она что, реально решила тебя отбить?

– В смысле?! – возмущается Вика. – Да ну-у-у! Сашка, ты что, дурак?

– А что, я бы посмотрел, как она тебя у меня обивать собирается, – смеётся он. А мне так смешно и радостно! Обожаю его, обожаю и скучаю по ним обоим. Когда же мы снова будем втроём? Люблю Вику, и Сашку люблю по-своему.

– Никто никого у тебя не отбивает. Просто… просто… – Вика мнётся, явно не знает что придумать.

– Викуль, я же не против Юлечки, кроме того, я говорил тебе, что всё ещё люблю её.

А мне так приятно становится от этих слов, я сейчас расплачусь!

«Я тоже тебя люблю, Сашенька».

– Ты же знаешь, Сашка, я не лесби, я с этим подзавязала. И не будем это обсуждать больше.

«Вик, ну ты иногда так всё портишь!» Моему возмущению нет предела. Но я не пикну, я не доставлю проблем Викулечке. Я сделаю всё, что она скажет.

– Саш, Вик, вы идёте? – О-о-о-о, это Викина мама зовёт их чай с тортиком пить. Общепринятая традиция. И как Викуля остаётся такой стройняшкой после всех этих тортиков?

Она берёт из его рук телефон, и они уходят на кухню. А я по-прежнему сижу в шкафу. У меня уже и шея затекла, и запястья ломит. Пытаюсь устроиться поудобнее. По рукам растекается болезненное покалывание. Долго мне тут сидеть одной? Ещё и в туалет захотелось – по-маленькому, понятное дело, но всё равно сложно терпеть.