Какаши пристально наблюдает, готовый в любую минуту выпустить технику.

— Как?.. Как ты это сделал?.. Я ведь… — мальчик пятится от Обито назад.

— Ты ведь думал, что отрубил мне возможность пользоваться камуи? — зло рассмеялся Обито. Он сейчас был похож на того, кто однажды оставил Какаши крестообразную рану на груди. Почти безумный. — Сначала я удивлялся, как мне удалось выжить во время взрыва бомбы Семихвостого, если она уже достигла меня и Сусаноо был разрушен. А затем я понял: мой правый глаз поглотил её ближним Камуи при соприкосновении с моей чакрой. На самом деле шаринган при пересадке обретает способности мозга реципиента наряду со способностями донора. Что до Мадары — он теперь заперт в моём измерении навсегда. Достаточно мне лишь полностью отказаться от Камуи, перестать открывать туда портал — и он никогда не выберется. Доступ в это пространство имею только я. Было бы обидно лишиться такой способности, но ради победы над этой тварью я готов. Тем более что от инстинктивного использования нематериальности я уже отвык, будучи полностью уверенным в том, что это невозможно. И лишь во время критической опасности, когда Семихвостый выпустил бомбу, старая привычка сработала сама по себе. Теперь я буду это контролировать, так что риска самому подставиться под его удар в Камуи нет.

Кажется, болтливый Обито сел на своего конька. Какаши выдохнул. Теперь, когда тот в безопасности, нужно найти остальных. Обито говорит о бомбе… очевидно, та прошла в стороне от Какаши. Значит, кто-то ещё должен был выжить. Первым делом Какаши метнулся к краю скалы, стараясь не думать о том, с кем это разговаривает Обито и насколько тот опасен. Он разберётся.

Оказалось, что большая часть шиноби, к счастью, успели спрыгнуть и переждать взрыв внизу.

Там же была и Цунаде-сама, которой Какаши немедленно доложил, что Мадара устранён, а затем отдал команду всем остальным подниматься и искать раненных выживших.

— Обито одержал победу, — коротко отвечал он на все вопросы пробегающих мимо. — Однако не расслабляйтесь. У нас есть новый враг, — и дальше следовали сжатые объяснения, в чём опасность.

Настороженное отношение шиноби к Обито никуда не делось, оно висело в воздухе, хотя он этим поступком и доказал окончательно, что сражается на стороне Альянса.

Какаши замер, выжидая, какова сила этого парнишки, который, похоже, недавно уже едва не убил Обито.

Между тем, как бы Обито ни храбрился и ни разглагольствовал, было видно, что он совсем без сил.

В то же время, пока напасть никто не решался, в глазу парнишки сверкнул шаринган. Команда к массовой атаке застряла у Какаши в горле, хотя все приготовившиеся шиноби уже были на позициях.

Он не мог выговорить ни слова. Равно как и пошевелиться. Какаши мог только смотреть, как паренёк медленно идёт к Обито, размахивается и бьёт кунаем тому в колено, а тот не сопротивляется. Окружение из шиноби тоже замерло. Словно все, кроме парня в плаще, превратились в часть пейзажа, в том числе и сам Какаши.

Обито молча падает, как картонный, из переломанного колена хлещет кровь. «Почему не насмерть?» — думает Какаши и чувствует, что вопреки этому сейчас смерть подобралась к ним всем ближе, чем когда бы то ни было.

Тоби (неужели это правда его настоящее имя?) некоторое время стоит над Обито, в его единственном глазу презрение. Очередное углубление иллюзии размывает перед Обито реальность, и вот уже вместо мальчишки перед ним стоит та шлюха, только моложе, приседает, словно он ниже неё ростом, застёгивает на нём куртку и одновременно говорит:

— Когда-нибудь ты найдёшь своего отца, не зря я тебе дала его имя. Чтобы ты никогда не забывал, что он тебе должен. Ты построишь свою жизнь, даже если со мной что-то случится, или просто убьёшь его, если он не захочет тебя признать.

Так имя настоящее. Имя, придуманное Обито. Словно он сам ему его выбрал. Разве не этим обычно занимаются родители?

Обито скривился.

Мерзкий плод, который он зря оставил в живых, теперь мешает и пытается решить его судьбу.

Гендзюцу уходит резко вместе с тем, как удар чьей-то техники сносит Тоби в сторону и с запозданием до Обито долетает крик Хинаты: “Воздушная ладонь!” Убедившись, что врагом занялись другие шиноби и стараясь не наткнуться взглядом на тело Ханаби, к которой тут же кидается Хината, Обито ползёт в сторону, отталкиваясь от земли здоровым коленом. Регенерацию он сознательно блокирует. Боль невыносима, отключиться от неё почти не получается.

Он видит медика, склонившегося над чьим-то телом, и подползает туда.

Наруто. Он, похоже, жив, но до сих пор без сознания. Ирьёнин в специальной боевой форме корячится над ним, пробуя то одно, то другое. Здесь не до него, понимает Обито, но всё равно упорно ползёт туда. Ему хочется узнать, что с ним — с Наруто. После смерти Саске он единственный, кто может пока сражаться вместо Обито.

Медик не обращает на Обито внимания, он занят, разумеется, Героем Конохи, Обито же он больше не боится — очевидно, после победы над Мадарой все они больше не сомневаются, что тот на их стороне. Обито сидит рядом и наблюдает за лечением, держась за перебитое колено, скользкое от бьющей крови, которую силой мысли все равно почти не остановить. Наруто то ли в сознании, то ли почти нет: он иногда приоткрывает мутные глаза, но не разговаривает.

Время пришло. Тугие канаты стягивают внутренности Обито, ему сложно сидеть, говорить, даже думать. Он долго смотрит на Наруто и затем выдавливает из себя невнятное:

— Прости.

Медик и ухом не ведёт, словно Обито нет.

Обито дожидается, когда Наруто в очередной раз приоткрывает глаза, и врывается в его сознание шаринганом.

Перед клеткой с Кьюби приходится остановиться. Замок снят. Ноги тонут в зелёной жиже. Ворота открываются, и Обито обдаёт волной ненависти со стороны огромного зверя — ещё секунда, и он будет прибит лапой.

— Опять ты… — шипит Лис и застревает в иллюзии вместе со своим джинчуурики. Занесённая лапа послушно опускается на место.

Обито чувствует, как ирьёнин рядом напрягается, ощущая изменения в чакре пациента.

Глубокий вдох позволяет отвлечься от боли в колене и голове на нужную Обито секунду. Он подносит руку, сложенную в печать, ко рту и шепчет, пристально глядя в разные глаза — синий и фиолетовый:

— Ринне Тенсей!

«Ты мне нужна… Вернись…»

Комментарий к Фрагмент

LVII

*Мельница – Любовь во время зимы

http://savepic.net/9213711.jpg

http://savepic.net/9207567.jpg

http://savepic.net/9210639.jpg

====== Фрагмент LVIII ======

Когда становится понятно, что происходит, ирьёнин вскакивает, отпрыгивает назад от Наруто и кричит что-то, чтобы привлечь внимание остальных, а затем пытается ударить Обито лезвием чакры. Но к этому моменту Наруто уже под управлением Обито успевает сложить печать. Обито слегка уворачивается, чтобы не сбить концентрацию на исполнении техники, и зелёное лезвие медика входит в его плечо. Обито собран и невозмутим, и хлещущая кровь и какая-то уже совсем далёкая, словно чужая, боль не могут ему помешать.

Второй удар ирьёнина уже падает в пустоту, а затем заканчивается его переломанной шеей и булькающим хрипом. Обито входит в раж, чувствуя, что, впрочем, за эту подвижность придётся потом расплатиться — собственное тело предъявит ему счёт.

Тело же Наруто уже неподвижно, и остальным шиноби Конохи легко снова увидеть в Обито врага. На недавний зов сейчас уже мёртвого медика слетается внушительное подкрепление, — и благодаря им Обито ранен ещё дважды. Теперь нет смысла жалеть чакру, и он украдкой залечивает колено, и вскоре уже может опираться на эту ногу. Остальные раны непосредственно движению не мешают, наскоро затянутые крупные сосуды в них спасают от потери большей части крови.

Обито снова в опасности, но чувство выполненного долга согревает и приносит с собой интенсивное ощущение неуязвимости. Он некоторое время ещё уклоняется от ударов, убеждаясь, что запретная техника, применённая руками Наруто, сработала, а затем силы начинают покидать его. Мышцы повинуются медленно, слишком медленно для шиноби, который собирается выжить. Обито становится всё сложнее вести бой: ни одного серьёзного атакующего дзюцу ему уже не применить и не призвать для защиты даже части Сусаноо. Атаки сыплются со всех сторон, он не успевает даже осмотреться, ему удаётся заметить лишь, что среди нападающих нет Какаши.