— Мадара, не заставляй меня снова тебя убивать. Ты ведь знаешь, я сделаю это. До тех пор, пока ты рушишь нашу мечту, я буду противостоять тебе.

— А ты ни капли не поумнел, Хаширама.

Меч Сусаноо заскрежетал о дерево, блокируемый статуей. Хаширама едва успел перепрыгнуть на более безопасную площадку, по-прежнему крепко сжимая руки в печати. Волосы Мадары метались над его головой языками чёрного пламени.

— Это твоя мечта. Глупая и не принесшая никакого результата. Я же нашёл совершенный способ добиться мира. Ты застрял в прошлом, Хаширама. Признай наконец, что твоя идея не работает! Посмотри вокруг — в этой реальности мира никогда не будет! Они могут объединиться только перед лицом общего врага, который настолько силён, что его не одолеть ни в одиночку, ни кланом, ни деревней, ни страной. Не слишком ли дорогая цена миру — постоянное наличие чудовищной внешней опасности? Жизнь в страхе, неизбежное так или иначе кровопролитие? Исчезни эта необходимость бороться — и временный альянс тут же распадётся — его разорвут изнутри мелкие корыстные интересы отдельных его членов. Люди — конченые эгоисты. Они не могут жить мирно в одной реальности, где их интересы всегда будут пересекаться и сталкиваться. И задача сильного — не объединить их, заставив с собой сражаться, а создать всем условия, где войны больше не понадобятся. Создать каждому свой отдельный мир. И с их стороны отдать ему за это свою чакру, чтобы сделать его ещё сильнее, раз уж он им служит, — не такая уж большая плата, а, Хаширама?

— Самый большой эгоист, которого я встречал, — это ты, Мадара. Но даже ты оберегал и любил братьев, пытался защитить свой клан, да и теперь продолжаешь говорить о службе людям! Мир не так плох, как тебе кажется. Именно этот мир когда-то создал тебя и твою любовь к родным. Перестань его запугивать — и он примет тебя! Ты больше не будешь одинок. Ты уже не одинок!

— У меня есть ты? — Мадара расхохотался. — Не думал, что спустя столько лет и событий ты будешь продолжать нести эту чушь. Чёрт возьми, повзрослей, Хаширама! Ты ничего вокруг не видишь, только и бормочешь про любовь, мечту, деревню. Ты не просто глуп! Ты жалок!

— Ты не тот Мадара, которого я когда-то знал и считал другом. Таким, какой ты сейчас, тебя сделала смерть твоего последнего младшего брата. Ты знаешь, если бы мне тогда это было известно и если бы это что-то изменило, я бы отдал тогда жизнь за Изуну.

Мадара неуловимо изменился в лице.

— Что ты несёшь, старший брат?! — взвыл позади него Тобирама.

Постепенно в глазах Мадары заметались огненные искорки.

— Может быть, ты не так уж и бесполезен, Хаширама. Говоришь, жизнь бы отдал?

====== Фрагмент XXXII ======

Хината стояла у наружной двери в резиденцию Хокаге и в волнении теребила ремешок на форменной куртке.

Сразу после событий внутри скалы Наруто поспешил к Пятой-саме с требованием дать возможность ему отправиться за пределы деревни для попытки обнаружения следов чакры обоих Учих и Ханаби.

«Здесь слишком сложно сосредоточиться, — объяснил он. — Фоном очень много знакомых чакр, со всех сторон. Они накладываются друг на друга, на сигналы от тех источников, что вдалеке, и мешают. Я чувствую, если чуть отдалиться, найти достаточно безлюдную местность, то будет проще. Вполне возможно, тогда я с помощью режима мудреца и силы Курамы различу чакры Мадары и Обито, где бы они ни находились. Бабуля Цунаде, если вы беспокоитесь, я могу взять с собой Би!»

Хината поймала себя на мысли, что она в последнее время слишком часто использует бьякуган, чтобы читать сквозь стены по губам не предназначенные для неё разговоры. Но волнение за Наруто было настолько велико, что она не могла себе позволить пропустить ни слова. А ещё больше волнения вызывало то, чем она собиралась с ним поделиться и ради чего сейчас караулила дверь.

«Думаю, Наруто прав, — поддержал его Какаши-сенсей. — Сейчас это единственный вариант отыскать если не обоих, то, по крайней мере, Мадару. Чтобы принять какие-то меры. Он более непредсказуем и опасен, его поиски важнее. Обито сейчас без сил, без риннегана, без хвостатых, он ещё долгое время не будет проблемой. Насколько я могу судить, их союз с Мадарой распался таким образом, что вероятность их повторного объединения близка к нулю. Скорее наоборот — а это нам только на руку. К тому же, если Обито снова получил шаринган, определение его одномоментного местонахождения ничего не даст. Раньше, чем мы до него доберёмся, он окажется уже в другой точке. Совершенно в любой. Возможно, проведение мониторинга и анализа его перемещений за тот или иной срок имело бы смысл, но у нас нет на это времени. Мы не знаем, какой следующий шаг сделает Мадара. Сейчас именно он должен быть нашей главной целью. И Ханаби, скорее всего, у него. Таким образом, много времени это не займёт. Обещаю лично проследить за тем, чтобы Наруто как можно скорее вернулся в деревню».

«Ты мог бы переместить его туда и обратно с помощью камуи?» — не сводя задумчиво-серьёзного взгляда с них обоих поинтересовалась Цунаде-сама.

«К сожалению, нет, Хокаге-сама. Боюсь, мой шаринган еще долго будет неработоспособен».

«Я должна осмотреть тебя. Возможно, я что-то смогу с этим сделать».

«Благодарю вас, Хокаге-сама, — Какаши-сенсей склонил голову. — Но в этом нет смысла. Саске говорил, что слепота, порождаемая мангёкё, необратима. Об этом ему поведал сначала Обито, затем Итачи. Имея ещё собственные глаза, Саске сам не раз пользовался способностью Узумаки Карин, чтобы восстановиться. Вливание её чакры обеспечивает регенерацию клеток реципиента. Но у Саске восстанавливалось всё, кроме зрения. Многие поколения Учиха использовали все возможные медицинские дзюцу, и ничто не помогало. Такова цена этой силы».

«И всё-таки я осмотрю тебя. Сразу после вашей вылазки с Наруто жду тебя в госпитале».

«Значит, вы меня отпускаете?! — Наруто был вне себя от радости, а потому немедленно подбежал к Пятой-саме и стиснул в объятьях, заставляя её щёки неожиданно поалеть. — Бабуля Цунаде, я знал, что вы лучше всех!»

Устало вздохнув, когда в следующую секунду за вихрем в виде Наруто дверь не смогла закрыться, а продолжила качаться на петлях туда-сюда, Цунаде-сама посмотрела на Какаши-сенсея: — Восьмихвостого и Би берите с собой. Я распоряжусь, чтобы в Скрытое Облако направили срочное сообщение».

«Возможно, лучше направить сообщение Эю самой, — поскреблась коготками мысль, когда Цунаде осталась одна. — Вдруг Шикамару прав, и среди жителей Конохи есть предатель? Где гарантия, что это не может быть кто-то из моих подчинённых?»

— Наруто-кун… Я не знаю, что это значит… Но когда я сканировала чакру Какаши-сенсея во время гендзюцу, я заметила кое-что…

— Заметила?.. Что ты заметила, Хината?

— Его шаринган… Его не было. Что с ним случилось? Какаши-сенсея ранили в бою? Ты не знаешь?

— Не знаю. Ты уверена?..

Хината на секунду запнулась.

— Да. Я уверена, — твёрдо сказала она.

— Но учитель только что говорил бабуле Цунаде, что его шаринган всего лишь теряет остроту зрения…

— Я зн… То есть… Возможно, он не хочет, чтобы об этом кто-то знал.

— Но зачем ему понадобилось обманывать главу деревни? Мы должны узнать у Какаши-сенсея, что на самом деле случилось с его шаринганом. Какаши-сенсей! — Наруто заметил его как раз выходящим из резиденции Хокаге.

— Наруто, через час встречаемся у ворот, — не глядя бросил он через плечо, будучи, по-видимому, очень не в духе.

Прежде чем Наруто снова открыл рот, Хината обхватила его со спины и поспешно прошептала на ухо, чтобы учитель не слышал:

— Наруто-кун, пожалуйста, не надо!

Теперь он выглядел довольно удивлённым — настолько, что, к счастью, ненадолго забыл про сенсея, и тот уже скрылся за поворотом. Хината отпрянула, чувствуя, что густо заливается краской. Подумать только, она сейчас сама обняла Наруто! Какого мнения он теперь о ней будет?