Остальные бумаги посвящались долгам, кому и сколько, да проекту по реанимации металлургического завода. Полистал я документацию. Нужно было закупить станки, найти мастеров, разобраться с поставщиками — это три основных момента, на которых погорело дело. Половина долга была перед Орловыми. Ещё один показательный факт. Я даже не удивился, когда прочитал об этом.

Документы спрятал обратно, сейф не ломали, так что им можно пользоваться и дальше. Разве что код поменял.

Под вечер пришел Марк и спросил, что с похоронами. Чем изрядно удивил. Мне казалось, что похоронить то за эти почти два месяца должны были успеть, но нет, тела лежали в морге и дожидались решения. Которое теперь должен был принять я, как глава рода. Обсудили с поверенным этот вопрос, похороны назначили на следующий день. Так быстро, потому что всё было готово и решили не делать из этого большое мероприятие. Тихо захороним на семейном кладбище.

Этот вопрос повлек за собой другой.

– Господин, вам требуется выступить с официальным обращением.

– Где, когда и перед кем? -- нахмурился я. Дела множились с пугающей скоростью.

– Перед журналистами в первую очередь. Нужно решить, что вы скажете про смерть семьи, какие дальнейшие планы. Желательно дать понять людям, что всё под контролем.

– А что люди сейчас знают о происходящем?

– Ничего, как подозреваю.

– Хочешь сказать, что убийство магической семьи прошли мимо людей?

– Кто-то знает, но... Среди обычных людей не принято лезть в дела магов. Новости если и просачиваются, то редко. Преимущественно из официальных источников.

– Которые, как я понимаю, находятся под контролем у самих магов?

– Верно. У вашего рода тоже есть газета, как и издательство. Ею ваша матушка занималась, как вам известно.

– Да... – протянул я, мысленно ругая свою память, что опустила этот момент, – Организуй встречу с журналистами и нужно заглянуть в издательство. Порядок такой: сначала похороны, посещение издательства, а там официальное обращение. Подготовь варианты речи, которая будет уместна.

– Как скажите, господин.

– Ещё найди мне секретаря. Нужен адекватный человек, что займется организацией мелких вопросов.

– На какой день назначить собеседования?

– На следующий после похорон. Марк, надеюсь, ты понимаешь, что люди должны быть преданы мне? Если узнаю, что хочешь подсунуть своих ставленников...

– Я вас понял, господин, – склонился мужчина. Но я видел, как колыхнулись его чувства.

***

Три дня пролетели незаметно. Полночи я проводил у Пасти, развивал умения. Спал шесть часов, утром тренировка. Похороны, посещение издательства, изучение царящих там порядков. Если кратко, то издательство отвечало за всё: печатало книги, журналы, газеты. Любой желающий мог издаваться, при условии, что он пройдет цензуру. Об этом мне прямо никто не сказал, но я не постеснялся спросить.

Чем больше погружался в дела, тем сильнее проникался уважением к матери. Я уже достаточно свыкся со своей новой личностью Эдварда Клоза, воспоминания продолжали меня накрывать, жесткое разделение двух жизней ушло. В какой-то степени моя прошлая личность, доминирующая, переварила и ассимилировала жизнь парня. Я не стал им в полной мере, но чем-то проникся. Можно даже сказать, что воспринимал родственников, как родственников. Когда хоронили, внутри что-то кольнуло. Как мои эмоции по поводу старого рода и его гибели, так и по поводу убитых родственников этого мира. Ладно взрослые, но детей тоже убивали. Этого я простить не мог и собирался жестко отомстить всем, кто посмел поднять руку на мой род. Да, сейчас род Клоз я считал своим.

Не восхищался им, находил всё больше подтверждений бездарной политике и потере влияния, но принимал, что это моё наследство, с которым надо что-то делать. На фоне общего упадка мать выделялась, как сверкающая жемчужина среди пыли и неудач. Не могу сказать, что она была гением, но активно вела дела. Занималась издательством, школами, больницами. Делала что-то полезное. До школ и больниц ещё предстоит добраться, но в издательстве мне понравилось. Правда, мать легко тратила деньги на роскошь и драгоценности, но это хоть как-то компенсировалось приносимой пользой. Возможно, на её фоне отец комплексовал, и это толкало его на авантюры.

Само то, что дело матери приносило хороший доход – показатель. А то, что и после её смерти дело продолжилось, пусть все и замерли испуганно – говорило о том, что она как минимум хороший организатор. Была им.

Сейчас издательством руководила женщина. Екатерина Швитцер. Наполовину русская, наполовину немка. Сорок семь лет женщине, в разводе, есть ребенок. Пробивалась из самых низов, родители обычные рабочие с завода. Перед тем, как встречаться с кем-то, я просил Марка подготавливать досье на человека. С чем он прекрасно справлялся.

Что приятно, Екатерина искренне расстроилась смертью моей матери. Я видел, что чувства, как и слезы – искренние. Обсудили с ней, как лучше подать новость. После чего подготовили письменное обращение к народу. Что для рода настали тяжелые времена, враги оказались вероломны, но я, как наследник, беру дело в свои руки и обещаю вести как род, так и доверившихся ему людей в светлое будущее.

Лично я подозревал, что народ скептически отнесется, что у рода встал мальчишка. Потеря всех взрослых членов рода – это существенный удар по репутации. Но через пару недель, во время первого большого Выдоха, у меня будет шанс доказать свою состоятельность.

Марк подобрал пять... Кхм... Кандидаток на пост секретаря. Когда увидел их, то хотел рассмеяться и едва сдержался. Выпороть его что ли? – мелькнула мысль. Попытка влияния была столь очевидна для взрослого мужика, что просто смешно. Но вот для малолетнего пацана, шестнадцати лет, у которого бушуют гормоны – ход красивый. В переносном и буквальном смысле.

Ушлый Марк пригнал пять красивых и молодых девушек. Внешность не как у моделей, но вполне симпатичны, чтобы я среагировал. Если бы я и правда был обычным молодым парнем, то наверняка бы обрадовался, но... Контроль тела, реакций организма и внутренних процессов – это то, чему любой воин учится всю жизнь. К тому же, что я, женщин что ли не видел? Видел. Меня сложно удивить.

– По краю ходишь, – улыбался я Марку, от чего он замер, как испуганная лань, после чего натянул непонимающее выражение лица. – Кто первый? – оглядел я девиц, что стояли в коридоре, – Давай ты.

Выбрал я наугад. Если Марк привел бестолковые варианты, то ей богу, накажу его. Или смириться с попытками влияния на меня? Нет, исключено. Надо отучать и давить в зародыше такие позывы.

Зашли в кабинет, я уселся в кресло и уставился на девушку. Та осталась стоять, немного замялась, глаза в пол.

– Имя?

– Ада, господин.

Резюме лежали у меня на столе. Нашел нужное, открыл. Ада Лавлейс, двадцать четыре года. Закончила школу с отличием, хороша в математике. Высшее образование – математическое. Глянул на девушку. Милая, волосы собраны в косу, минимум макияжа, аккуратная.

– Хочешь работать на меня?

– Да, господин.

– А что ты любишь?

– В каком смысле? – мой вопрос поставил её в ступор.

– Хобби, увлечения.

– Математику, господин.

– И всё? Ещё что-то?

– Компьютеры, – ответила она, замялась и покраснела ещё больше.