— Я все равно ненавижу тебя, — бурчит Хадсон в подушку.
— Спи, Бен. Ты устал.
— Ненавижу тебя.
— Я понял. Спи.
Майк накрывает Бена одеялом. Он готов вернуться на вверенный ему диван и не спать до утра, чтобы убедиться, что этот идиот больше не попытается никуда сбежать. Но Бен держит его за рукав свитера, тянет на себя и шепчет, не открывая глаз:
— Не уходи.
— Я буду здесь.
Пододвинуть заснувшего Бена — непростая задача. В итоге он практически полностью заползает на Майка. Парень натягивает на них одеяло, целует влажные волосы, крепче прижимает к себе. Это определенно одна из самых странных ночей в его жизни.
— Все будет хорошо.
От мальчишки пахнет отцовским виски. Он что-то лепечет во сне, тычась приоткрытыми губами в чужую скулу. Шеппард засыпает под сопение Бена, уткнувшегося ему в шею. Майк уже не слышит, как дверь в их комнату открывается, как мистер Хадсон приносит второе одеяло с дивана, ставит на тумбочку стакан воды и кладет таблетки. Майк не слышит, как мужчина тяжело вздыхает и уходит.
Алан ведь знает, что его сын может месяцами копить в себе свои эмоции, но рано или поздно они все равно вырываются на свободу. И хорошо, что без серьезных последствий. Он никогда не скажет этого вслух, но в это Рождество, он загадал, чтобы Виктор Андерсен, наконец, вернулся домой. Он не знает, что это же желание загадали все, кто сидел за праздничным столом. Даже сам Майкл Элизабет Шеппард.
========== 37. ==========
Глава 37.
Бен заочно ненавидит это утро. Он не помнит, что произошло вчера, а то, что помнит, кажется ему иррациональным и ненастоящим. Ему слишком холодно. Хадсон кутается в одеяло и не может перестать дрожать. Он просто не мог наговорить Майку столько ужасных слов. Или мог? И голос, что снился ему ночью, принадлежал одному очень далекому человеку.
Память восстанавливается слишком быстро, обрушивая на парня весь ужас прошедших суток. Бен выбирается из-под одеяла. Натягивает одежду и спешит вниз, откуда доносится потрясающий запах свежесваренного кофе.
У него раскалывается голова. Во рту так сухо и отвратительно горько, что его опять начинает тошнить. Майк стоит у плиты. Он готовит блинчики. Бен садится за стол, жадно глотает обжигающе-горячий кофе. Довольно жмурится.
— Доброе утро, солнышко! — преувеличенно бодро и слишком громко говорит Майкл, ставя перед ним тарелку с блинчиками.
Грохот гулом отдается в ушах. Шеппард замечает, как скривился Бен. Он злорадно ухмыляется, как бы случайно роняет кастрюлю из-под теста в раковину и усмехается, услышав позади болезненный стон. Бен кладет голову на стол.
— Ты мне мстишь, да?
— Что? Что ты говоришь? — спрашивает Майк, — Не слышу ни единого слова. Наверное, уши словесным дерьмом заложило.
— Пожалуйста, тише.
Бен зажимает уши, смотрит умоляюще, не особо надеясь на пощаду. Он заслужил. И самое меньшее, что Бен может сделать, после вчерашнего — терпеть и верить.
— Ничего не слышу, Хадсон. Слишком сильно заложило. Я вчера столько всего выслушал. И заметь, именно благодаря тому, что мои эмоции внутри, твое лицо по-прежнему прекрасно.
Майк ударяет по кастрюле ложкой: громко и от души. Наблюдает, как Бен пытается заткнуть уши. Ему не стыдно за свое поведение, а вот Бену похоже стыдно. Майку его ни капельки не жаль. Может, только совсем чуть-чуть.
— Прости меня…
Барабанное соло по кастрюле прекращается. Бен будто наяву видит, как теплеет стальной ехидный взгляд. Майк вздыхает.
— За правду не извиняются. Только, не надо тянуть до очередной попойки, чтобы сказать о своих чувствах.
— Пожалуйста, прости меня. На самом деле, я не думаю, что все это твоя вина.
— Бенни, я не виноват в том, что случилось с ним — да, но я виноват в том, что случилось с тобой.
— Майк…
— Успокойся, я не злюсь. Завтракай, пей свои таблетки, и пойдем распаковывать подарки.
— Подарки?
— Рождество, Хадсон. Самое время для подарков!
Бен остается наедине с завтраком и все равно чувствует себя отвратительно. Он украл отцовский виски, водил машину в нетрезвом виде, сбежал, никому ничего не сказав. Он нагрубил Майклу, обвинил его во всех своих проблемах, сказал, что ненавидит. Но ведь это и вполовину не является правдой. Он заставил всех вокруг нервничать. Даже Вик… Бен помнит его хриплый, слабый голос, срывающийся на кашель после нескольких фраз.
Бен вбегает в гостиную через пять минут. Майк сидит в кресле, у него на руках Хантер. Малыш отвлекается от своей бутылочки и весело кричит, размахивая ручками. Тина внимательно осматривает коробки, составленные пирамидой под елкой. Кейси и Кеннет уже потрошат одну, ту, на которой написано имя парня.
Разумеется, не только Хантер заметил появление Бена. На него обратили внимание все. Бену никогда так сильно не хотелось провалиться сквозь землю от чувства вины. Майк аккуратно вытирает щеки ребенка от остатков пюре и поднимает голову.
— Иди сюда. Пора открывать подарки, — говорит Майк, поглаживая Хантера по спине.
Бен слушает спокойный почти родной голос и подходит к Майку. Он опускается на ковер, облокачивается на его колени. Хантер отправляется в кроватку. Шеппард кладет руку ему на плечо. Бен выдыхает. Будто вся эта аура уверенности и спокойствия окутывает его. Будто весь кошмар, наконец, закончился.
Парень тянет руки к первой попавшейся коробке. На ней имя Тины. Девушка сидит справа от него. Она легко ловит коробку. Поправляет свои красные рождественские гольфы, улыбается и вскрывает упаковку. Бен знает, что внутри, ведь это его подарок, за которым они с Кейси находили немало километров по торговым центрам Чикаго. Девушка обнимает его, благодарит за духи, чье название Бен так и не смог выговорить, и сережки.
Тина протягивает ему коробку в серой матовой обертке. Бен чувствует, как напрягается за спиной Майк. Парень разворачивает упаковку. Внутри оказывается еще одна коробочка, совсем маленькая, в которой на черной бархатной подушечке лежат две сережки. И будь Хадсон проклят, если камни в них не являются бриллиантами. Бен целует Шеппарда в уголок губ, прислоняется к его лбу своим и шепчет:
— Они прекрасны.
Гвоздики действительно красивы. Они не выглядят по-женски изящными, потому Бен уверен, что они будут смотреться на нем безупречно. Майк улыбается. Перетаскивает его к себе на колени и кладет на плечо подбородок. В комнате повисает тишина. Первой отмирает Кейси.
— Ребята, вы ничего не хотите сказать?
— А должны? — приподнимая бровь, спрашивает Майк.
— Вы все-таки вместе? — вмешивается Тина.
— Нет, — хором отвечают парни.
— Тогда это странно, — резюмирует Кеннет, — Очень странно. Нам пора привыкнуть.
Он, конечно, прав, но парни лишь пожимают плечами и продолжают заниматься распаковкой подарков. Кеннет получает какую-то компьютерную игру для приставки, модные спортивные часы на кожаном ремешке и новую магнитолу для машины. Бен радуется новой футболке с Капитаном Америкой чуть ли не больше, чем брильянтовым гвоздикам, восхищается стульчиком для кормления Хантера. Майк обнаруживает среди своих подарков бежевый свитер, на который он смотрел еще месяц назад и все сомневался, а так же кроватный столик для ноутбука.
— Чтобы больше простыни не горели, — улыбается Бен.
— Боюсь, теперь это вам не поможет, — говорит Тина, за что получает подушкой в голову от покрасневшего Бена.
В следующей коробке лежит книга «Как стать хорошим отцом». Тина обнимает подушку и смеется, заметив настороженный взгляд Майка. Она и не скрывает своего ехидства, но вряд ли кто-то сможет оспорить полезность ее подарка. Он же, видимо на подсознательном уровне, выбрал для нее книгу «Как перестать быть стервой и отталкивать людей». Девушка только усмехается, запускает оберткой в Шеппарда и продолжает изучать оглавление. Зато новое красное платье с белым воротничком из коллекции какого-то малоизвестного дизайнера приходится ей по вкусу.
Кейси, сидящая в груде оберток, смотрит влюбленными глазами на набор масляных красок — она давно мечтала о нем. Кеннет кивает Бену, и тот сползает с Майка, направляясь за парнем в коридор.
