— Тине плохо. Я вызвал «скорую». Они приедут через десять минут. Живо в дом.

Он скрывается за дверью так же быстро и неожиданно, как и появился. Андерсену хватает несколько секунд, чтобы понять смысл невнятной скороговорки. Он бросается вслед за Беном, по пути роняя стул и налетая на чей-то сломанный компьютер. Мистер Хадсон оставляет разобранный вентилятор и бежит в гостиную. Там его жена придерживает Тину за плечи, заставляя лечь и перестать дергаться. Бен сидит на коленях около нее, позволяя ей стискивать свою руку, а Вик гладит девушку по голове, обеспокоенно заглядывая в скривившееся от боли лицо.

Тина кричит. Ее выгибает на диване так, что, кажется, будто позвоночник может сломаться в любую секунду. Она сильнее стискивает ладонь Бена, нечаянно попадает локтем Вику у лоб и не перестает кричать. Боль заставляет выступить слезы на ее глазах. В голове набатом стучит пульс и почему-то слышится детский плач. Тина впервые в жизни хочет потерять сознание, потому что терпеть сил уже нет.

«Скорая» действительно приезжает через несколько минут. Врачи погружают девушку на каталку и увозят в машину. Один из докторов, обращается к замершим в дверях ребятам.

— Кто-то может сообщить ее семье?

— Мы ее семья. Родители выгнали ее, когда узнали о беременности, — говорит Бен.

— Понятно. Тогда, может быть, кто-то из вас знает, кто отец ребенка?

— Я. Виктор Андерсен, — отвечает Вик, поднимая голову.

Врач недоверчиво смотрит на парнишку. Перед его глазами сын заместителя мэра только что целовал в лоб стоящего рядом парня, когда девушку увозили на каталке. А теперь этот же парнишка сообщает, что приходится отцом ребенку девушки, которую выгнали из дома.

— Я думал, вы…

— Да. Но это мой сын, — чеканит Вик, заставляя доктора попятиться.

Мужчина кивает. Он видел за свою практику кучу беременных подростков. Но никогда не видел парней, так храбро берущих на себя ответственность. Он предлагает поехать с ними, если кто-то хочет. Родителям завтра на работу, а Вик должен появиться в школе, директор говорил что-то об интервью местному телеканалу. Бен на ходу машет родителям. Они даже не спорят.

— Я прослежу за ней. Все будет хорошо, — шепчет он, целуя Вика в щеку.

Вик наблюдает, как фельдшер закрывает металлические двери за забравшимся внутрь Беном. Художник машет ему в окно, улыбается, стараясь сделать вид, что все хорошо. А потом из машины раздается крик, и Бен отворачивается. Сирена оглушает. Вик провожает взглядом отъезжающий автомобиль.

— Ты можешь остаться у нас.

Миссис Хадсон неожиданно оказывается за его спиной. Она обнимает мальчишку. Вик думает, что всегда мечтал о такой матери: мягкой, но одновременно умеющей настоять на своем, что и сын, и муж на цыпочках ходили, когда та была не в духе. Он сам старался не попадаться ей на глаза. Только Тина не боялась взбешенную миссис Хадсон. Эта женщина была готова рвать голыми руками тех, кто пытался причинить вред ее семье, несмотря на все свое благоразумие и больное сердце.

— С ними все будет хорошо. Иди, поспи, — говорит она, подталкивая его в сторону лестницы.

Вик растягивается на пустой кровати. Подушка пахнет корицей и ванилью. Она пахнет Беном. Чертовым мальчишкой, который перевернул всю его жизнь вверх дном, сломал все барьеры и заставил почувствовать себя счастливым. Мальчишкой, которому Вик обязан разбить сердце, чтобы защитить его жизнь.

Андерсен плачет впервые с детского сада. Он сжимает зубами подушку, что не особо помогает заглушить громкие всхлипы. Нет, парень не ревет в голос, он же не истеричка. Просто шмыгает носом и хватает воздух приоткрытым ртом. Вик сворачивается клубком посреди кровати. Слезы катятся по щекам, тонут в наволочке. И он искренне не понимает, откуда в нем столько слез, но они все не останавливаются. Он засыпает с рассветом, так и не перестав обнимать чужую подушку.

========== 22. ==========

Глава 22.

Бен ненавидит больницы. Искренне, от всего сердца ненавидит и белые халаты медперсонала тоже. Он провел в больничных стенах в общей сложности около четырех месяцев. Сначала сам, потом родители, теперь мисс Мейсон. И каждый раз только страх и боль. Бен ненавидит больницы за чувство одиночества и обреченности.

Врач сказала, что Тина с Хантером в порядке. Из-за бесконечного стресса беременность проходит не очень гладко, но здоровью матери и ребенка больше ничего не угрожает. Тине прокапают витамины и завтра отпустят домой. Бен выдыхает, благодарит врача. Он задергивает за женщиной шторку, оборачиваясь к Тине.

— Жить будешь, — улыбаясь, говорит он.

— Я назвала твой адрес. Обещали прислать счет через пару дней.

Тина полулежит на койке. Она поджимает губы и неотрывно смотрит на свои руки. Бен уже знает этот тон и виноватый взгляд. Счет, скорее всего, будет немаленький. И последнее, чего он сейчас хочет, чтобы Тина переживала из-за этого. Ей теперь вообще нельзя переживать ни о чем ближайшие два месяца.

— Просто не думай об этом. Мы справимся.

Девушка благодарно улыбается. Откидывается спиной на подушки. Расслабляется. Врач сказала, что она должна провести здесь ночь, а утром, если все будет хорошо, ее отпустят домой. Бен садится на соседнюю кровать. Он не хочет оставлять ее ни на минуту.

— Как ты себя чувствуешь?

— Немного кружится голова. Слабость. Зато больше не тошнит и нет боли.

— Во всем есть свои плюсы.

В тишине уютно. Она обволакивает, успокаивает, укачивает перегруженные мыслями мозги. Бен думает, что Тина уснула. Ее рыжие волосы разметались по подушке, одеяло съехало. Хадсон борется с сонливостью. Встает на ноги. Он поднимает почти упавшее одеяло, укрывает девушку и уже уходит обратно, как слышит тихий голос:

— Спасибо.

— За что?

— За все. Спасибо за все.

Бен целует Тину в лоб. Возвращается на свободную койку и мгновенно засыпает. Ему снится маленький светловолосый мальчик с зелеными глазами. Он радостно улыбается и бежит к нему. Бен берет его на руки. Приглаживает непослушные вьющиеся волосы. Малыш тянется ладошкой к его лицу, гладит по щеке. Ребенок кричит «Папа!» и, обернувшись, Бен видит Вика. Тот идет к ним. Он в деловом костюме с кожаным портфелем в руках, такой непривычно важный. Вик с улыбкой распахивает объятия, и мальчик, спрыгнув с колен Бена, несется к нему, радостно размахивая ручками.

Хадсон просыпается от непонятного щемящего чувства где-то под ребрами. Этот сон не будет вещим, он это понимает, но принять не может. Телефон вибрирует под подушкой. Бен сонно смотрит на экран.

Как они? — В.

Все хорошо. Нужно оградить ее от стрессов.— Б.

Боюсь в нашем случае это сделать сложно.— В.

Ты спал у меня? — Б.

От моих волос пахнет ванилью.— В.

Я приеду после интервью. Совет требует с нас декорации. Готовься к очередной бессонной ночи со мной.— В.

И никакой романтики.— В.

В последнее время Бен закатывает глаза так часто, что впору начинать бояться, что однажды они не выкатятся обратно. Бен и Вик нарисовали порядка пятнадцати плакатов, теперь еще и декорации на них хотят свалить. Выпускной через три дня, а они даже не смогли найти два черных фрака. Тина с Кейси давно хвастаются своими платьями прямиком из 19 столетия. Бен сам видел, сколько времени Тина и его мама убили на этот наряд. Парни прикусывают языки, чтобы не ругаться.

Тину выписывают после завтрака. Заставляют пообещать сторониться стрессов и побольше отдыхать. Девушка радостно кивает, обещает правильно питаться, делать дурацкую зарядку для беременных и спать по 12 часов в сутки. Врачи только посмеиваются над странной парочкой. Бен их не винит. Он бы сам посмеялся, если б знал так же мало, как и они.

Мы едем домой.— Б.

***

Вик приезжает к Хадсонам до возвращения Бена и Тины. Его встречает Алан. Привычно хлопает по плечу на крыльце, приглашает войти в дом. Мужчина говорит, что ребята скоро приедут, Бен уже звонил из машины. Миссис Хадсон на работе: в преддверие экзаменов социальные работники нужны как никогда.