Бен дожидается Вика на парковке у машины. Тина уже в салоне. Лежит на заднем сиденье, уплетая пирожки, приготовленные миссис Хадсон. У нее бесятся гормоны. В последнее время она слишком много ест и часто мерзнет. Бен по прежнему делает ей по вечерам какао, кутает в собственные толстовки или плед, если девушка засыпает на диване в гостиной. Он все чаще называет ее живот по имени. Хантер Андерсен. Иногда, очень тихо он поправляет сам себя, когда малыш начинает толкаться под щекой. Хантер Ален Андерсен. В такие моменты Бен почти уверен, что не позволит отдать ребенка.

Вик выходит из школы через полчаса. Мокрый после душа, он трясет головой, заливая водой задумавшегося Бена. Тот улыбается, морщит забавно нос. Вик прижимает его к машине, придерживает за бедра. Андерсен зачесывает назад мокрую челку, наблюдая, как Бен закусывает губу.

— Ты поедешь с нами? Или у тебя командная попойка? — улыбается Бен, неосознанно подаваясь вперед.

— Я вроде как их подвел, — выдыхает Вик в поцелуй.

— Ты привел их к победе. Ты помогал тренеру. Ты заставил его выпустить Кеннета.

— Это был не совсем я, — уклончиво шепчет Вик в висок художнику.

Бен улыбается. Нежно целует разбитые губы. Он уже готов сесть в машину, когда у Андерсена звонит телефон, и он жестом просит Бена подождать. Хадсон внимательно вглядывается в лицо парня, пока тот с кем-то разговаривает. Он видит, как раздражен Вик, как дергает его верхняя губа, как он закатывает глаза, а потом вдруг улыбается, слегка приподнимая уголки рта. Его эмоции сменяются слишком быстро, чтобы зацепится хоть за одну. Бен не понимает, что происходит.

— Это Майк, — говорит Вик, убирая телефон в карман, — Саймон узнал, что под него копают. Узнал и очень разозлился.

Взгляд Бена в одну секунду становиться непроницаемым, устремленным в пустоту. Вик думает, что тот вообще не видит его, ничего не видит. Два ненавистных имени в одном предложении. Андерсен знает, как ему трудно. Голос дрожит, когда Бен вновь заговаривает.

— Что он сделал?

— Ничего. Майк цел, его отец цел, — Вик старательно не замечает вздох облегчения, — Но Саймон дал ему понять, что не позволит больше рыться в своем грязном белье. Они не могут так рисковать. Майк и его отец больше нам не помогают.

— Он останется на свободе?

Голос Бена опять дрожит. Вик не может заставить себя раскрыть рот. Он прижимает к себе парня, приглаживает взъерошенные волосы. Он не хочет верить, что это действительно происходит. Надежда, как и время, утекают сквозь пальцы. Вик уже просил Майка прекратить, но тот явно не послушался. Он продолжал капать, и видимо, наткнулся на что-то важное. Виктор уедет через три недели, и Бен, наконец, будет в безопасности. Они все будут в порядке в дали от него.

«Лучше разбитое сердце, чем голова», — убеждает себя Андерсен.

— Вы чего застыли? — Тина выглядывает в окно.

— Майк звонил, — глухо отзывается Вик.

Девушка вздергивает бровь, ожидая более полного ответа. Бен отодвигается от горячего тела, выпутывается из объятий. Нервозность сквозит в каждом движении. Он был не готов потерять последнюю надежду прямо сейчас.

— Он больше не сможет нам помочь. Мы ничего больше не можем. Все кончено, — тихо говорит Бен.

Тина пристально изучает его лицо, переводит взгляд на Вика. Если б Бен только видел, как тот слегка мотает головой, будто что-то запрещает девушке. Но Бен не видит. Он садится за руль, заводит мотор. Он не хочет говорить. Он хочет домой. Ему нужно спрятаться от всего этого мира в своей уютной комнате с головой накрывшись теплым одеялом. Вик не пытается успокоить его, обходит машину, залезает на пассажирское сиденье.

Они едут к дому Хадсонов. Тишина в машине напрягает. Она ощущается практически физически. Вик вздрагивает, когда чувствует вибрацию телефона в заднем кармане.

Ты расскажешь ему об условии отца? — Т.

Ему хватает ума не оборачиваться. Бен не сводит взгляд с дороги, и Вик думает, что даже заговори они вслух, он бы не заметил. Но рисковать не хочет. Он поворачивается к окну, быстро набирая ответ.

Я же говорил, что расскажу ему после выпускного.- В.

Ты говорил, что уедешь после выпускного.- Т.

Я скажу ему. Обещаю.- В.

Он слышит, как тяжело вздыхает Тина. Она успела привыкнуть к такой жизни. Она обрела семью, которой у нее никогда не было. Вик тоже обрел ее благодаря Бену. Выпускной приближался и скоро придется раскрыть все карты, увидеть боль в зеленых глазах, услышать тихое «я тебя ненавижу». Вик содрогается от этой мысли. Тина только качает головой.

Дома их встречают тортом в форме баскетбольного меча с пятью свечками — столько раз их команда становилась чемпионами штата. Бен расслабляется на глазах, улыбается. Они рассказывают все родителям. Об игре, о драке, о разговоре с Майком. Мистер Хадсон сочувственно смотрит на Виктора, пока обнимает своего сына.

Они уходят наверх. Вик слепо смотрит в потолок до тех пор, пока теплое тело не прижимается с боку, даря неожиданное спокойствие. Бен тычется сухими губами в шею, сопит. Бурчит что-то неразборчивое, когда Вик притягивает его ближе, почти укладывая на себя.

— Я люблю тебя, — шепчет Вик в темноту, смаргивая набежавшие слезы.

Он не смог победить собственного отца. Не смог превратить жизнь Бена в дурацкую сопливую сказку, о которой тот мечтает, хоть никогда и не признается. Он и защитить то его толком не может. Вряд ли побег можно назвать защитой. Но Виктор не видит другого выхода. Он еще слишком молод, не может предусмотреть всего, и пойти на поводу Саймона кажется ему лучшей идеей. Вик прислушивается к спокойному сердцебиению Бена, так доверчиво прижимающегося к нему во сне, сосредотачивается на нем и закрывает глаза.

========== 20. ==========

Глава 20.

Как-то вечером Вик вдруг осознает, что они ни разу не ходили на настоящее свидание: ужин, свечи, может цветы. Они даже не были парой, по сути. Просто все время старались проводить вместе, но никто из них никогда не говорил, что они встречаются. В их отношениях не было всей этой романтической чепухи. Они вообще не вели такие разговоры. Бен ненавидел вешать ярлыки ни на людей, ни на человеческие отношения. А Вик просто не знал, как правильно донести свою мысль.

Андерсен зачеркивает очередное число на календаре и подсчитывает оставшиеся дни в родном городе. 15 дней, 16 ночей. Сумка с вещами каждый раз притягивает взгляд, стоит открыть шкаф. Вик не хочет думать, потому что тогда он начнет сомневаться. А это последнее, что ему сейчас нужно. Парень достает телефон и быстро, пока не передумал, набирает сообщение.

Завтра в 7 на нашем месте.— В.

Май. Вик знает — у них нет времени. Две недели, и он в последний раз поцелует мягкие губы, пригладит непослушные волосы и может быть, махнет рукой из окна автобуса на прощание. Хотя, он все еще собирался свалить до того, как Бен проснется утром после выпускного. Андерсен качает головой, отгоняя невеселые мысли. Прощаться будет тяжело в любом случае, а значит не стоит поступать как последний козел.

Дверь библиотеки с грохотом распахивается. Андерсен не рассчитал силы, и стеклянные створки задели книжные стеллажи. Женщина неодобрительно смотрит на продефилировавшего мимо баскетболиста, качая головой. Ей осталось потерпеть пару недель, и капитан отправится шуметь в другую библиотеку, а она, наконец, отдохнет. Вик проходит в секцию «естественные науки», не замечая ее взгляда поверх очков.

Бен сидит за столом в самом дальнем углу. Его голова покоится на сложенных руках. Вик думает, что тот задремал. Он часто смотрит, как Бен спит, это вошло в привычку. Бен недоуменно моргает, когда чувствует легкое прикосновение к щеке. Трет глаза, сонно улыбается. Он поднимается со стула.

— Я заснул. Извини. Эти экзамены меня доконают, — ворчит мальчишка.

Вик не отвечает. Обнимает крепко. Бен на секунду замирает, теряется от неожиданной нежности, а потом опускает руки на спину, прижимая баскетболиста еще ближе. Вик молчит. Только дышит тяжело и комкает чужую футболку. Это тревожит. Приступы нежности не характерны для, обычно, слегка грубоватого капитана.