— Ты гей? — осторожно спрашивает Хадсон, выглядывая из-за учебника.

Вик открывает, было, рот, но Бен останавливает его, понимая все без слов. Нет. Не гей. Ну, или еще сам не решил. Он помнит себя на месте Виктора. Это были самые долгие ночи самокопания в его жизни.

— Я тоже не сразу понял. То есть, девушки меня никогда не привлекали в этом плане. Я могу, честно сказать красивая она или нет, но их красота не будоражит меня.

— Но я не ты. Я сплю со своей девушкой.

— С ней ты спишь, а целуешь меня. Идеально устроился. Вы вместе почти четыре года, но ты никогда не говорил, что любишь Тину.

— Я не гей, Бен. Между нами что-то изменилось, не спорю. Но я не жажду залезть к тебе в штаны прямо сейчас. Как насчет тебя?

— Ты довольно привлекательный. Особенно, когда пьяный в стельку, — Бен смеется, заметив румянец на щеках баскетболиста, — Но нет. Я не готов к такому повороту. Мне нравится с тобой общаться, правда, исключительно, когда ты не пытаешься меня утопить.

— Мне тоже нравится с тобой общаться. Я не знаю, что происходит. И пока мы разбираемся, я предлагаю дружить, иногда целоваться, но…

— …но так чтобы об этом никто не знал кроме нас двоих, — заканчивает за него Бен.

— Кейси знает.

Да, Кейси знает. Она звонила несколько раз. Даже приезжала, пока Бен был в добровольном заключении. Они помирились. Нет смысла ругаться, когда вы единственные близкие друг у друга люди. Она знает о разговоре с Виком. Конечно, Кейс беспокоится и пытается не подавать вида, но Бен слишком хорошо ее знает.

— Я согласен. Но если ты еще раз окунешь меня головой в унитаз, я перееду тебя на своей старушке пару десятков раз. Договорились?

— Пойдет.

Они смеются. Библиотекарь шикает на них из-за своего стола, парни затихают. У них есть новое задание по французскому. Надо разучить несложный диалог и сыграть его перед классом. Они справляются с задачей меньше, чем за два часа. Бен первым идет на парковку, чтобы не быть застуканными вдвоем. План «не попадись на глаза общественности» официально начинает действовать.

Когда Вик догоняет его, чтобы отдать телефон, который Хадсон оставил на столе, то видит, как черная «Camaro» срывается с места, взвизгнув напоследок шинами. Рюкзак Бена лежит на асфальте. Вик замечает свою красную куртку под тетрадями, но Бена нигде нет. Ему необходима еще пара секунд, чтобы осознать происходящее. Он набирает первый номер, который высветился в телефоне его, только что обретенного, друга.

— Бенни?

— Это Вик. Он забрал его.

— Где ты?

— На парковке.

— Звони его отцу. Живо! Я буду через минуту.

Вик успевает сообщить отцу Бена о произошедшем до того, как Кейси выбегает из здания школы. У нее на щеке краска и руки испачканы, чуть ли не по локоть. Она тяжело дышит, смотрит на следы, оставшиеся от шин машины, которая увезла ее лучшего друга.

— Следовало сжечь тебя еще тогда, — кричит девушка вслед давно скрывшемуся автомобилю.

========== 9. ==========

Глава 9.

Андерсен обнимает Кейси. Он сам чудом сдерживает рвущиеся наружу эмоции, не хватало, чтобы ему, как девчонке, крышу сорвало. Через несколько долгих минут тишину нарушает рев двигателя. Мистер Хадсон выскакивает из машины, хлопает дверьми так, что окна трясутся. Мужчина направляется к подросткам, жмущимся друг к другу посреди школьной парковки.

Ребята рассказывают все, что знают. Хотя, что они знают? Вик лишь видел, как отъехала машина, брошенный рюкзак и больше ничего. Он не слышал криков. Не заметил признаков борьбы. Словно Бен опять сам сел в эту чертову машину. Судя по взгляду Алана, художник действительно мог это сделать.

— Ты не звонил его матери? — Вик отрицательно качает головой, — Вот и хорошо. У нее сердце слабое. Я сам скажу, если понадобится.

Они одновременно кивают. Кейси не понаслышке знает о болезни миссис Хадсон, а Вик понял из исповеди художника, что ей очень тяжело удалось пережить случившееся с сыном. Ни к чему волновать ее. Особенно пока они не выяснили, что случилось на самом деле.

Прошло около получаса. Пока Алан пытается кого-то вызвонить, Вик прокручивает в голове план действий. Андерсен не может стоять и ждать непонятно чего, зная, что Бен уехал куда-то с человеком, который однажды чуть его не убил. Он был бы уверен, что Бен никогда не сел бы в эту машину добровольно. Если бы не знал историю мальчишки.

У Виктора дрожат руки, когда он садится за руль. Алан и Кейси разбегаются в стороны, дабы не попасть под колеса сорвавшейся с места «Audi» баскетболиста. Вик мчит по дороге. В голове туман. Он решительно напьется после того, как вернет домой несчастное голубое чучело. Собственные мысли смешат и пугают одновременно. Он отвлекается на секунду, машину заносит на скользкой дороге, когда Вик резко давит на тормоза, заметив знакомую фигуру. Лишь благодаря своему мастерству он не слетает в кювет и не переворачивается, а просто резко разворачивается, успешно избежав столкновения с ехавшим по встречной грузовиком.

Бен сидит на остановке. Он растирает собственные плечи, стучит зубами от холода и совершенно точно не выглядит пострадавшим. Может быть немного расстроенным, но в целом он в порядке. Крови не видно, слез вроде бы тоже. Вик отправляет короткое SMS Кейси, прежде чем выйти из машины.

Я нашел его.— В.

Как он? — К.

Замерз.— В.

Просто привези его домой.— К.

Андерсена преследует чувство дежавю. Совсем недавно он уже накидывал свою баскетбольную куртку на плечи замерзающего Бена. Чертово чувство дежавю постоянно преследует Андерсена после появления этого неугомонного художника в его жизни. Это раздражает. Он будто проживает один момент сотни раз. Словно вселенная намекает, что в этот раз надо поступить иначе. Но иначе он не поступит никогда.

Вик садится на скамейку. Джинсы тут же намокают от тающего снега. Мальчишка поднимает свои невозможные зеленые глаза, сует руки в рукава и чуть слышно шепчет:

— Я в порядке, — он улыбается, — Или нет. Я еще не понял.

— Ты замерз?

— Не смертельно. Майк сделал мне предложение.

Вик открывает рот. Потом закрывает. Снова открывает. Он напоминает выброшенную на берег рыбу. Очень удивленную рыбу. Парень бы спросил, какое предложение, если б не бархатная черная коробочка, которую вертел в руках художник. Кольцо — белое золото без гравировок и нелепых камней. Лаконично, по-мужски. Капитан бы даже сказал, что оно ему понравилось.

— И что ты ответил? — голос дрожит.

— Я сказал, что ненавижу его, что он сломал мне жизнь, и я ни за что не женюсь на нем, лучше сдохну в одиночестве. Что-то в этом духе. Думаю, он понял.

— Умрешь старой девой?

Бен пихает его локтем в бок, забавно морща нос. Он садится в машину, оставив бархатную коробочку на заснеженной скамейке. Бен оборачивается, его перетряхивает. Будто вместе с этим кольцом он оставляет что-то еще, частичку себя. Вик дожидается, пока его пассажир захлопнет дверь. После включает обогреватель на полную и жмет на газ.

Андерсен надеется, что он не гнал, как сумасшедший — отца не порадуют штрафы за превышение скорости. Дом Хадсонов показывается из-за деревьев, и Вик краем глаза замечает, как Бен сжимает челюсти. Печка работает на максимум, но губы Бена так и не приобрели своего истинного оттенка. Трупная синева слегка угнетает. Вик целует ледяные губы прежде, чем успевает осознать, что творит. Бен расслабленно растекается по сиденью, будто плавился под горячими руками. Он не противится, не замирает. Наоборот, прикрывает глаза, щекоча кожу пушистыми ресницами. Бен смелеет, обвивает шею баскетболиста руками, притягивая парня еще ближе к себе. Вик отстраняется первым, коротко целует Хадсона в щеку и открывает пассажирскую дверь.

***

Вик высаживает Бена, которого встречает перепуганный отец, и отправляется домой. Тина оставила миллион сообщений с просьбой срочно перезвонить. Вик устал. Он запутался в собственных мыслях. Ему не до истерик сумасшедшей болельщицы. Открыв дверь, он слышит звук бьющейся посуды. Андерсен вбегает на кухню, готовый отразить любое нападение. Мать сидит на полу, прижав голову к коленям, отец кричит, что-то о долге и зря потраченной жизни. Он швыряет любимые белоснежные блюдца Куинн на пол. Они разлетаются на кусочки, подкатываются к ногам замершего на пороге парня.