— Нет. Я не права. Бенни, он не Майк. Рано или поздно тебе придется заводить друзей. Возможно, будет здорово, если ты сможешь впустить Андерсена в свою жизнь, при этом сделав его не таким козлом.
Кейси смеется, толкает Бена локтем в бок и замечает, как расслабляется напряженная спина. Девушка стряхивает крошки, вытягиваясь на кровати. Они смотрят фильм в сотый раз. И в сотый раз она рыдает, а Бен просто становится отстраненным из-за напряженности момента. Все-таки он не такая девчонка, чтобы разреветься от накала наигранных эмоций.
***
Юный мистер Хадсон никогда не отличался способностью к обдумыванию своих действий и потому, оказавшись через два дня под дверью дома Тины Мейсон, он не особо удивлен. Музыка оглушает. Вечеринка в разгаре. Андерсен пригласил его позже, рассчитывая на то, что гости успеют напиться и не заметят новичка. Бен лишь улыбается, осознав хитроумный план своего партнера по французскому.
Надеюсь, я пришел не зря.- Б.
Через минуту дверь распахивается. На пороге стоит Андерсен с полупустым стаканом в руках. Он широко улыбается, слегка пошатываясь, пропуская новичка в дом. Бен ясно осознает, что тот пьян. И вовсе не по запаху алкоголя, а по шальному блеску в глазах, по непринужденности движений. Будто это совсем другой человек. Свободный ото всех оков. Ему жаль, что Вик может чувствовать себя так легко, только надравшись до зеленых чертей.
Хадсон отказывается от выпивки и проходит в гостиную. Он определенно не приверженец вечеринок. Вик целует свою девушку и вся его непринужденность пропадает. Словно он пересиливает себя. Бен всегда был проницательным, но здесь даже слепой заметил бы. Ему жаль Вика. Он понимает, насколько это глупо, но ему чертовски жаль этого парня. Когда его оставляют в одиночестве, он надеется найти спокойное тихое местечко наверху, чтобы потом незаметно уйти.
Второй этаж оккупировали парочки. Бен уверен, что в первой комнате кто-то занимается не тем, чем следовало бы в людном месте. Он выходит на балкон. В этой части дома тихо и спокойно. Во всяком случае, было тихо до тех пор, пока в коридоре не послышался чей-то топот и недовольный голос. Тина. Очень злая, слишком трезвая для вечеринки в честь своего дня рождения, Тина.
— Ты неблагодарная скотина, Андерсен! Как ты мог так напиться? — вопит девчонка.
— Ты злая фурия. Ты меня раздражаешь, — пьяно тянет в ответ Вик.
— Если отец увидит тебя в таком виде, он убьет тебя! Слышишь? Убьет. Так тебе и надо, придурок! Ненавижу тебя.
Тина хлопает дверью одной из комнат и все снова затихает. Вик вваливается на балкон. Он удивленно смотрит на притаившегося Бена, будто совсем забыл, что сам пригласил его. Андерсен выглядит растерянным и совершенно пьяным.
— Она ненавидит меня. Родители ненавидят меня. Почему ты меня не ненавидишь? Я причинил тебе столько вреда. Потому что ты педик, да? Вы не умеете злиться?
— Да. Мы, геи — самый добродушный народ в мире, почти как лепреконы, с радугой из задницы, — шутливо отзывается Бен, но столкнувшись с серьезным взглядом, перестает улыбаться, — Здесь нет никакого потаенного умысла. Просто я думаю… Ты ведь не так плох. Меня обижают твои поступки, но не ты.
— Да что ты знаешь обо мне?!
— Достаточно, чтобы понять, что ты лучше, чем хочешь казаться.
Вик молчит, видимо переваривает полученную информацию. Бен занят тем же. Слова Тины врезались в мозг и уже успели посеять семена страшных мыслей. Он не уверен, что его это касается, но если он хочет дружить с Виком, то знание этой проблемы не будет лишним.
— Что у вас с отцом? — спрашивает, наконец, Бен.
— Иногда он прикладывает к воспитательному процессу слишком много силы, — уклончиво отвечает баскетболист.
Бену требуется секунда, чтобы прикинуть план действий. Тина выставила своего пьяного парня, домой ему нельзя в целях безопасности. Остальным вроде как нет дела до несчастного капитана, потому что все они слишком пьяны. Да и они, скорее всего, не в курсе семейной драмы. Значит, решение сложившейся проблемы одно.
— Пойдем. Ты переночуешь у меня.
Бен тянет Вика за собой. Тот не сопротивляется, просто идет рядом, опустив голову. Андерсену не нравится принимать помощь от других. Он не любит ругаться со своей девушкой. Чтобы между ними не было, они связаны. Да и обиженная Тина невыносима. Она кричит, плачет, размазывает по лицу косметику и вообще ужасно действует на нервы. А еще он так чертовски пьян, чтобы соображать, и сильная рука, обвивающаяся вокруг талии, защищающая от падения, кажется такой уверенной и теплой. И он не хочет лишиться этого тепла.
Когда Кеннет преграждает им путь, Бен уверен, что снова окажется в мусорном баке с разбитым лицом, но Андерсен спасает положение. Он опирается на своего напарника по урокам французскому, становясь очень тяжелой ношей, пытается выпрямиться.
— Я позвонил ему. Он отвезет меня. Хадсон трезвый. Иди, лови своих фей, Кенни.
Кеннет пропускает их к двери. Парень выглядит не менее пьяным, чем капитан. Взгляд плывет. И, кажется, Андерсена начинает тошнить. Вик сильнее цепляется за сильные плечи, практически вися на Бене. Тот же особо не церемонится, волоча на себе баскетболиста и собирая его конечностями все косяки в доме. Видимо мстит за проделки, мельком думает капитан.
Хадсон сгружает безвольное тело на заднее сиденье, открывает на всякий случай окно и жмет на газ. Возможно, ему прямо сейчас стоит позвонить Кейси и оставить Вика отсыпаться у нее. Или хотя бы предупредить родителей. Но он только крепче сжимает руль, следит за неподвижным пассажиром в зеркало заднего вида и продолжает ехать к своему дому.
========== 6. ==========
Глава 6.
В доме темно. Родители давно спят. Бен думает, что они не особо обрадуются, узнав, что в комнате их сына ночевал другой парень. Очень пьяный парень. Он, скорее всего прав, но додумать ему не дает Вик. Андерсен запинается о кресло, врезается в журнальный столик, с которого с жутким грохотом падает какая-то толстенная отцовская книга. Бен берет его под локоть и тащит наверх, угрожая постелить ему в туалете на коврике, если он не перестанет шуметь и упираться.
— Я буду спать с тобой? А если я стану, как ты?
— Думаешь, это заразно? — интересуется Бен, развязывая шнурки на ботинках баскетболиста.
Парень не отвечает. Он вообще ничего не говорит, кажется, даже не слышит. Стащить с него футболку — целое испытание. Бен бы предложил ему свою одежду, если б не представлял в красках, как заставляет это неповоротливое тело шевелиться. На самом деле у него мало опыта общения с пьяными, но тот, что имеется, заставляет его трепетать… от ужаса.
— Ты можешь спать на полу, если хочешь, — предлагает Бен.
Ответа не последовало. Бен берет из шкафа пижаму и уходит в ванную. Когда он возвращается, Андерсен сидит на его кровати, скрестив ноги, с головой завернувшись в одеяло.
— Твои узкие-узкие джинсы меня так раздражают, — заявляет он с умным видом.
— Чем же? — бровь Бена самовольно приподнимается.
— Они такие узкие, — тянет Вик, одновременно пытаясь что-то изобразить в воздухе, — Слишком узкие. Это неприлично.
Когда взгляд Андерсена падает на стену напротив кровати, он даже пытается встать. Бен не уверен, что сможет долго терпеть пьяный бред несчастного баскетболиста. Особенно, когда дело коснется картин.
— Это красиво, — лепечет Вик.
Этот горе-пьяница все-таки встает. Путается в собственных ногах и падает. Вик сидит на коленях посреди комнаты Бена, рассматривая картины, и выглядит таким милым, без всей этой шелухи. Очевидно, слишком пьяным, чтобы встать самостоятельно. Хадсон закатывает глаза и мысленно бьет себя по лицу. Помогает ему подняться, а после просто сгружает на кровать, сдергивает со щиколоток джинсы, укрывает пледом. Художник всем телом чувствует пристальный взгляд карих глаз, роясь в косметичке.
— Спи, — говорит Бен.
Андерсен приподнимается, заглядывая в фиолетовую сумку с самыми разными кремами. Даже у Тины столько нет, сколько хранит у себя Бен. Вик пытается думать. Проблема в том, что он пил как раз, чтобы не мочь этого делать. Это освобождает. Алкоголь дарит чувство полета. Пусть завтра он ничего не вспомнит, и, вероятно, все его проблемы вернуться в утроенном виде, сейчас он счастлив. Только не может собрать мысли воедино, чтобы заговорить, а заговорить очень хотелось.
