Лиам тут же устремляется к шкафу, чтобы помочь, достав столовые приборы, но Мейсон, настоящий трус, не теряет ни секунды и в тот же момент, как его рука оказывается свободна, бьет лучшего друга ножом в спину:

— Извините, что я пришел без предупреждения, может, вы, ребята, хотели побыть одни, так что…

— Нет, с чего ты это взял? — пожимает плечами Тео, присаживаясь. Его голос слишком вежливый, чтобы это прозвучало честно. Лиам с сомнением садится рядом с ним и кивает Мейсону, чтобы тот сделал то же самое. Он остается стоять. — Ты его лучший друг, вы двое знаете друг друга всю жизнь, зачем вам проводить хоть несколько секунд порознь? Это было бы безумием. Вообще-то, не хотите, чтобы я оставил вас одних? Я могу пойти наверх и перестать быть третьим лишним.

Лиам больше не знает, что происходит, особенно учитывая то, что в квартире Тео только один этаж, но прежде чем он успевает решить, упомянуть об этом или нет, Мейсон энергично трясет головой, отступая к двери.

— Нет, нет, конечно нет. Я на самом деле не собирался остаться, меня все равно ждет Кори. Хорошего обеда, еще увидимся, пока!

Через две секунды Мейсон выбегает за дверь, и Лиам гадает, увидит ли он его когда-нибудь снова.

*

— Ты злишься на Мейсона?

Прошло уже много времени с тех пор, как кто-то говорил, а именно с тех пор, как ушел Мейсон. Тео перестает со злостью колоть вилкой свой тако, чтобы убийственно посмотреть на Лиама.

— Нет, — рычит он, как будто это он здесь оборотень.

Лиам невольно хмурится. Похоже, Тео внезапно забыл про приставку «пассивно» в своем пассивно-агрессивном поведении.

— Погоди, ты ревнуешь к Мейсону? — недоверчиво спрашивает Лиам, когда ему в голову приходит новая догадка.

Тео усмехается, глядя куда угодно, только не ему в глаза.

— Нет, — бормочет он.

Лиам даже не прислушивается к его сердцебиению, потому что в чем смысл, если он все равно не может его расшифровать. Его начинает все больше и больше раздражать вся эта «я знаю, что ты зол на меня, и ты знаешь, что я знаю, но мы не говорим об этом» ситуация. Не то чтобы Лиам особенно хорош в разговорах, потому что по факту это совершенно не так, но судя по всему, он еще хуже в том, чтобы не разговаривать.

— Ладно, но ты был немного груб к нему сейчас, так что…

— Ну, не помню, чтобы я приглашал его сюда, так что, — резко парирует Тео.

Тяжело вздохнув, Лиам опускает свой тако. Так не пойдет. Это едва ли середина дня, а он уже чертовски устал. Никто не предупреждал его, что быть в отношениях настолько утомительно.

— Тео, у нас все в порядке?

Тео пожимает плечами, откидывается на спинку стула и смотрит в свою тарелку с отсутствующим выражением лица.

— У меня все в порядке, а у тебя?

— Ты знаешь, что я имею в виду. У нас все в порядке? — нетерпеливо настаивает Лиам, постукивая по столу ногтями в попытке успокоиться. Тео здесь сердитый, а не он. Никому не нужно, чтобы он тоже рассердился, это ни разу не помогло Лиаму в жизни.

— Конечно. — Тео по-прежнему проявляет больше интереса к тако, чем к своему предполагаемому парню.

Лиам глубоко вдыхает и медленно выдыхает, как его научили родители. Не нужно тоже начинать злиться. Злость никогда не помогает, особенно если один из них уже злится, потому что он в этом слишком хорош. Гнев не поможет. А вот дыхание, с другой стороны…

— Да? Тогда почему бы тебе не поцеловать меня? — Лиам дерзко поднимает подбородок. К черту дыхание. Если Тео хочет злиться на него, ему придется признать это вслух, Лиам не потерпит этой молчаливой мелочности. Ссоры должны происходить быстро, громко и напряженно, а не быть таким затяжным мучительным недовольством.

— А почему бы и нет?

Тео наконец-то встречает его взгляд. Никто бы не захотел, чтобы на него так смотрел тот, кто собирается его поцеловать, но прежде чем Лиам успевает моргнуть, Тео встает, со скрипом отодвинув стул, его рука оказывается у Лиама на груди, хватая его за футболку, а язык прокладывает путь между его губами, словно Лиам прячет что-то во рту и Тео полон решимости отыскать это. Пальцы Лиама крепко сжимают его голое предплечье, а его голова немного отклоняется назад под рвением Тео, однако он тут же обнаруживает, что отвечает с такой же жадностью, совершенно не теряясь в агрессивном поцелуе, которым его внезапно одарил этот день. Это, вероятно, не выглядит хорошо со стороны, и ему отчасти кажется, что Тео пытается сожрать его лицо, причем даже не в сексуальном смысле, скорее в «я законно хочу убить тебя, но могу использовать для этого только рот» смысле. По какой-то причине Лиам все равно находит это довольно горячим, по крайней мере, до тех пор, пока это не становится, черт возьми, больно.

— Какого хрена, Тео! — стонет он, когда чувствует во рту вкус крови. Его нижняя губа горит от боли в том месте, куда Тео неожиданно вонзил зубы.

Тео отодвигается, равнодушно пожав плечами, и возвращается к своему стулу.

— Тебе нравятся укусы.

— Да, когда ты слегка прикусываешь, а не когда ты пытаешься откусить мне губу! — огрызается Лиам, слишком возмущенный, чтобы забеспокоиться о своем быстром исцелении. Его парень в самом деле попытался сожрать его живьем, вот что теперь происходит. Замечательно.

Тео на другой стороне стола до сих пор молча дуется, таращась на свои скрещенные руки, но при этом он, судя по запаху, чувствует себя немного не в своей тарелке. Когда Лиам подносит к губе салфетку и на ней остаются красные пятна, Тео бросает на нее виноватый взгляд.

— Я не хотел кусать тебя до крови, прости, — бормочет он.

Лиам секунду наслаждается запахом его стыда, после чего, по-прежнему раздраженный, бросает в него салфеткой.

Ударив Тео в нос, она приземляется на пол, и Тео сразу же поднимает ее, чтобы выбросить, а когда возвращается, то приносит с собой фруктовый лед. Он протягивает его Лиаму, не сказав ни слова, и Лиам прижимает мороженое к губе, хотя она уже больше не болит.

Какое-то время они сидят в тишине, пока Лиам не откусывает от фруктового льда. Потом он машинально предлагает его Тео, как на их первом свидании, когда Лиам запаниковал и случайно ударил его.

Тео облизывает его, и Лиам чувствует, как раздражение уходит, оставляя его просто грустным. Это — кровь и тревога — не то, какими должны быть отношения с парнем. Это не то, как они двое должны пахнуть.

— У нас не все в порядке, — вздыхает он, отказываясь от мороженого, которое Тео возвращает ему, и нервно играет пальцами. — Ты не ведешь себя так, когда у нас все в порядке, потому что если бы вел, то мы были бы ужасной парой. А это не так.

Вздохнув, Тео бросает фруктовый лед в стоящий перед ним стакан с водой, что в другое время повергло бы Лиама в глубокий ужас — потому что какого черта? Это было полностью съедобное и практически целое мороженое!

Тео пробегает рукой по волосам и внезапно кажется таким же усталым, как Лиам.

— Нет, это не так, — тихо соглашается он. Это первый раз со вчерашнего дня, когда его голос не звучит, как выжатый лимон.

— Тогда в чем дело? — подталкивает Лиам, хотя он не уверен, что готов к этому разговору. Он вроде как уже знает, в чем дело, и не особенно может что-то с этим сделать.

— Я могу держать удар, Лиам. — Тео наконец-то смотрит ему в глаза. Это не совсем то, что Лиам ожидал от него услышать. — Если Мейсон может справиться с тобой, когда у тебя приступ, то и я смогу, — твердо настаивает он, и Лиам чувствует легкое облегчение из-за того, что Тео больше не думает об охотниках, а потом сразу же чувствует легкую вину. — И даже если в итоге ты и правда навредишь мне, это не конец света, ладно? Еще раз, я могу держать удар.

— Давай притворимся, что ты можешь, хотя ты чуть не заплакал, когда я ударил тебя на нашем первом свидании…

— Я не пла…

— Ты все равно не обязан! — огрызается Лиам, и на удивление он даже не лжет. Возможно, прошлой ночью дело было не в этом, совершенно не в этом, но даже если бы Тео знал и Лиаму не нужно было бы ничего прятать, он бы все равно не хотел, чтобы Тео был рядом, когда он такой. — Мне плевать, можешь ты принять это или нет, ты не обязан.