Проезжая мимо резиденции премьер-министра, друзья на заднем сиденье прильнули к окну. Выстроенное из белого камня, центральное здание Нового Правительства обладало круглым портиком, украшенным белыми колоннами. Прямо перед ним был разбит огромный сад, в центре которого журчал круглый фонтан, подсвеченный прожекторами. Вся территория была огорожена высокой кованой решеткой, и повсюду стояли военные.
Одолеваемый скверным предчувствием, Габриэль отвернулся от окна. От мысли, что он скоро вновь окажется здесь и даже встретится с премьер-министром лицом к лицу, веяло какой-то жутковатой неизбежностью.
Вскоре они уже стояли возле высоких стен, окружающих арсенал. Глядя на огромные железобетонные блоки, поверх которых шла наэлектризованная колючая проволока, Габриэль понял, что все рассказы об этом месте – сущая правда. Арсенал охранялся как никакое другое место в городе. На всех постах стояли военные со штурмовыми винтовками, до него то и дело доносилось шипение их раций.
Несмотря на недовольный взгляд, которым наградила его Изабелл, Дима осторожно высунулся из машины.
– Здесь столько военных… – прошептал он, настраиваясь на волну эмоций суетящихся вокруг солдат. – Они так встревожены, будто Новое Правительство готовится к войне.
Габриэль кивнул. Дима был как всегда прав. За несколько лет после Взрыва премьер-министр постарался собрать здесь всю военную технику, которая уцелела в ходе катастрофы и была пригодна к использованию. Однако военный арсенал по-прежнему оставался не единственным хранилищем оружия и боеприпасов в Ключевом мире. Замок-крепость де ла Кастри с ее древними пушками, митральезами и огромной кузницей под замком до сих пор не давала месье Ренару спать по ночам.
Военные в бронежилетах попросили всех выйти из машины, чему Габриэль был только рад. Из-за тесноты в салоне у него ужасно затекли ноги. Он держался невозмутимо и позволил военным обыскать себя с ног до головы, ведь от привычки носить кинжал в голенище сапога Изабелл отучила его давным-давно.
Какое-то время ушло на возню с документами, которые предъявил военным Себастьян. Габриэль и Дима вернулись в машину, прислушиваясь к их разговору.
– Извините… да-да, там переполох… извините, – оправдывался военный, винтовка отчего-то подрагивала в его сильной руке. – Аристократы… да… Несколько поджогов совсем близко отсюда. Что? Нет. Там осталась только дурацкая надпись на стене: «Железный Герцог придет за вами».
Себастьян вернулся к машине и устало плюхнулся на сиденье.
– Теперь это ваше, – произнес он, протягивая Габриэлю толстую папку. Тот принял ее так, словно она могла ему чем-то навредить. Когда же друзья увидели, что лежало внутри…
– Ого, – протянул Дима, едва Габриэль передал ему документы. – Здесь же абсолютно все!
– Но как тебе удалось? – удивился Габриэль. Он держал в руках свой паспорт, свидетельство о рождении и даже диплом о среднем и высшем образовании. Все было оформлено честь по чести, только фамилию изменили на самую распространенную в Париже, и теперь из Габриэля де ла Кастри он превратился в Габриэля Готье. Он смутно помнил, как Иззи водила его фотографироваться в какой-то странный магазин, продающий потрепанные фотоальбомы и открытки. Теперь размноженная эта черно-белая фотография красовалась на всех документах.
Интересно, как Себастьян умудрился достать Димино фото, подумал Габриэль, сунув горбатый нос в бумаги своего друга. Неужели смог связаться со школой, в которой тот когда-то учился, не вызвав при этом подозрений? Или с клиникой?
Муж Изабелл словно читал его мысли:
– С тобой мне помогла Иззи. С Димой было сложнее, пришлось связаться с Петербуржской клиникой, но в итоге и его фото нашлось.
– Только вы его немного подпортили, – усмехнулся Истомин и дал возможность Габриэлю разглядеть его новый паспорт. Фотография была старой, и по всем правилам Диме пришлось сфотографироваться, убрав челку с больного глаза. К Другим всегда относились с подозрением, и черный глаз обязательно привлек бы к ним нежелательное внимание военных, если бы кто-то не поставил криво печать на странице с фотографией. Чуть-чуть растекшиеся чернила скрыли Димин больной глаз лучше, чем это могла сделать челка. – Да и ты сам на себя не похож! – все еще смеясь, Дима ткнул пальцем в паспорт Габриэля. С новой прической, смиренным взглядом и в рубашке, застегнутой на все пуговицы, Габриэль действительно походил, скорее, на студента, чем на Герцога.
– Они даже присматриваться к вам особо не стали, – заметил Лесаж с какими-то странными нотками досады в голосе. – Им и в голову не могло прийти, что я везу в своей машине Герцога. А мы еще удивляемся, почему нам не переловить всех аристократов…
– Себастьян! – возмутилась Изабелл.
Мужчина понял, что сболтнул лишнее, и поспешил завести мотор. Он подвел машину к открытым воротам, и они поехали вдоль ровных рядов ангаров, где хранилось оружие и боеприпасы. Все, что еще могло стрелять и взрываться – все теперь держалось здесь под неусыпной охраной.
Дима не мог не подумать о том, какими все-таки нелепыми выглядели страхи премьер-министра. Ужас того, что взявшийся из ниоткуда Наследник де ла Кастри мог отобрать у него власть. Что мог Габриэль выставить против этой мощи, упрятанной за каменными и металлическими стенами? Древние пушки и порох? Ораву орущих цыган на лошадях? В то время как здесь сохранились все те военные машины, о которых Дима взахлеб читал, засиживаясь допоздна в библиотеке.
Однако все они боялись, а Габриэль почему-то был так спокоен.
Им понадобилось около десяти минут, чтобы миновать ангары и подъехать к взлетной площадке, где их уже ждал вертолет. Дима еще никогда не видел подобной громадины. Черную приземистую машину окружали солдаты. Когда они подъехали ближе, по очертаниям фюзеляжа юноша без труда определил, что им предстояло сесть в вертолет, разработанный инженерами Правительства на территории Герцогства де Гиз, на континенте, которого, как думали многие, больше не существовало на карте. Читая об этих махинах, Дима даже не мечтал, что когда-нибудь сможет полетать на одной из них.
Впрочем, вскоре Димин пыл угас, когда он понял, что смотрит на вертолет, уничтоживший когда-то Герцогства де Рандан и де Жуайез. Без сомнения он был причастен и к уничтожению огромного количества графов и виконтов, заживо сгоревших в собственных замках и дворцах.
Так что, быть может, оно и к лучшему, что на земле таких машин осталось только две, думал юноша, а нехватка специалистов, умеющих чинить возникающие то и дело поломки, сводила их эксплуатацию к минимуму.
Они вышли из машины, и Себастьян подтолкнул их вперед, заставляя поторопиться. Широкие лопасти уже раскручивались, поднимая сильный ветер. Вещи погрузили внутрь, и Себастьян первым залез в вертолет. За ним без страха последовал Габриэль. Диму и Изабелл военным пришлось грубо поторопить, чтобы они наконец сдвинулись с места.
Как только дверцы закрылись, Себастьян нацепил на себя огромные наушники, и остальные поспешили последовать его примеру. Габриэль с сожалением отметил, что лицо пилота, как и лицо борттехника, скрывал защитный шлем. Новому Правительству стоило больших трудов поддерживать вертолет в рабочем состоянии. Сколько же усилий они приложили к тому, чтобы собрать команду, умеющую им управлять? И все только для того, чтобы в решающий момент выставить эту помощь против де ла Кастри. Против него. Габриэлю хотелось бы хоть раз посмотреть в лицо своим врагам.
Вертолет стал набирать высоту, и Дима испуганно произнес:
– Мы же все разобьемся.
Изабелл, сжавшись между ним и Габриэлем, нервно хихикнула. Ветер, поднятый лопастями вертолета, полностью уничтожил ее прическу.
– Там под сиденьем есть ящик! – выкрикнул Себастьян, пытаясь перекричать рев машины, отрывающейся от земли. – Тебе станет легче!
Когда вертолет набрал высоту, и их перестало мотать из стороны в сторону, Габриэль помог Диме вытащить ящик, о котором говорил Лесаж. Дима открыл его трясущимися руками и с ликованием обнаружил там пиво. Боязнь высоты вскоре перестала для него существовать, впрочем, как и для Иззи, которая пила крайне редко, но в данный момент не видела иного способа справиться со своим страхом.
