Ричард пристроился на диване, не чувствуя никакого желания садиться поудобнее, и в замешательстве взглянул на Марселя: виконт избавился от камзола, оставшись в чёрной рубахе, и смаковал своё вино, сидя за столом. В общем, выглядел нормальным человеком, особенно когда молчал… Но «навозник», но офицер Алвы! Как они вообще могут выстроить отношения?!
— Хорошо, — и улыбается всё время не к месту, можно подумать, в этом разговоре есть хоть что-то весёлое. — Не знаю, чего вы хотели после Лаик, возможно — служить при каком-нибудь Ариго, но что вышло — то вышло. Если вы, молодой человек, передумаете насчёт своих слов и захотите обратно в свой Надор — хотите молча. Это не моя прихоть и не ваша, это всего лишь клятва, которую лучше не нарушать. Понятно?
— Понятно, сударь.
— Это замечательно, а теперь спросите что-нибудь, чтобы я не чувствовал себя неловко.
Виконт Валме никак не походил на человека, которому может быть неловко за что-либо, а вот на болтуна — очень даже. Поёрзав немного, Дикон решился:
— То, что вы именно меня взяли, как-то связано с… Первым маршалом?
— Как бы вам сказать, молодой человек, — протянул Марсель, состроив ненадолго задумчивую гримасу, — всё, что я делаю в Олларии, так или иначе связано с Первым маршалом.
Уклонился! Нет, точно, они хотят его убить! Это страшный заговор, о котором немедленно надо рассказать эру Августу, если тот, конечно, сам ещё не понял.
— Я догадываюсь, что он вам не нравится, — любезно сообщил Валме, и Ричард тут же насупился:
— Герцог Алва убил моего отца!
— Герцог Алва вообще убил кучу народу, однако я служу при нём, и вам тоже иногда придётся, — Святой Алан, он даже об убийствах говорит жизнерадостно. — Так что у вас будет шанс высказать всё самостоятельно, если вы, конечно, не передумаете, оказавшись с ним лицом к лицу. К слову о лицах… Я-то наивно полагал, что наши с вами отношения ограничатся благородным ношением оружия и познанием военных тонкостей, но вот смотрю я на вас и понимаю, что нет.
— Я ещё не сделал ничего предосудительного! — вскинул голову Дикон, напрочь забыв о всевозможной субординации.
— Верно, — охотно согласился Валме, — но ваше выражение лица предосудительно само по себе. И походка, и осанка… Боюсь, молодой человек, боевые подвиги подождут. Сначала мы будем учиться жить в светском обществе.
— Зачем, сударь?! — глупый вопрос сам сорвался с языка.
— Окделл, ну вы же хотели служить в столице. Оллария требует определённых манер! Что хуже — их требую я. И молитесь Создателю, чтобы их не потребовал эр маршал.
— Но что именно…
— Сюрприз, — хмыкнул Марсель, отставляя пустой бокал. — Должна же у вас быть какая-то мотивация вернуться в этот дом. Всё, свободны! До завтрашнего дня. Езжайте, куда хотели, и постарайтесь почаще улыбаться, что ли: столько скорби в одном человеке — это просто неприлично.
========== 2. ==========
Его Высокопреосвященство Сильвестр смотрел на пустую чашку из-под шадди, по стенке которой бежала маленькая извилистая трещина. Кардинал не помнил, чтобы бил посуду или хотя бы обращался с ней неосторожно, но ответ лежал на поверхности — в чашечке был не шадди, а его, Квентина Дорака, терпение. И оно, терпение, было как никогда близко к тому, чтобы лопнуть.
— Вы послали за Алвой? — спросил Сильвестр у подошедшего помощника, жестом запрещая ему забирать чашечку.
— Да, Ваше Высокопреосвященство. Что-то изменилось?
— Изменилось. Если есть свободные люди… Впрочем, езжай сам и передай, что если герцог Алва решит, как обычно, проигнорировать моё приглашение, я поймаю его не дома и не в парке, а в Багерлее.
— Герцог Алва отчего-то так и подумал, — послышался голос Ворона, — и решил не игнорировать. К слову, вашего гонца я перехватил по дороге, так что считайте, что он свою работу выполнил.
Помощник уполз за дверь, пропуская Первого маршала Талига, и скрылся. Сильвестр молча, долго и тяжело посмотрел на Рокэ, который, естественно, делал вид, что ничего не замечает, и вообще изображал из себя верх беспечности.
— Рокэ, я давно такого не испытывал, но, похоже, я зол. И зол весьма, так что очень советую вам не юлить и прямо отвечать на мои вопросы.
— Отвечать на вопросы прямо? Извольте, Ваше Высокопреосвященство, я тоже давно такого не испытывал.
— Есть одна вещь, которую вы, Рокэ, испытываете постоянно. Это моё терпение.
— Прямо сейчас это взаимно, — Алва улыбнулся, и кардинал вспомнил, что тут не только он может нагонять ужас на собеседника. — Если вы не заметили, я приехал сам и довольно быстро — наверное, не для того, чтобы вы практиковались в изысканных угрозах. Так что давайте к делу, Ваше Высокопреосвященство: вам жутко не понравилась сегодняшняя церемония. Внимательно слушаю, почему.
— А то вы не знаете, — Сильвестр скопировал демоническую улыбку, правда, подозревая, что она далека от оригинала. — Я при большом количестве свидетелей дал понять, что присутствие Окделла в столице нежелательно. Это волчонок на псарне, он может навредить Талигу. Я могу даже понять ваше желание сделать всё по-своему, но речь идёт о безопасности государства как минимум.
— Вы абсолютно правы, я бы не стал подвергать опасности весь Талиг из-за собственной прихоти.
— Тогда извольте объясниться.
— Не изволю. Ваше Высокопреосвященство, время покажет, что это было лучшее решение, а пока можете самозабвенно на меня ругаться, если это доставляет вам такую радость.
Когда Ворон шутил и издевался, он был невыносим, но к этому Сильвестр привык. А к серьёзности и почти прямоте — нет. С полминуты это казалось удивительным сном, но потом кардинал опомнился:
— Не дурите мне голову! С какой радости сына Эгмонта взял к себе под крылышко ваш офицер?!
— Я уж начал бояться, что вы о нём забыли, — Ворон укоризненно покачал головой, — а то всё я да я…
— Да кто ж ещё, если не вы! — в сердцах воскликнул Дорак и полюбовался на довольную ухмылочку. — Признавайтесь, что вы такого пообещали своему Валме, чтобы он взял Окделла?
— Просто намекнул, что он будет неплохо смотреться с оруженосцем.
— Насколько прямо вы намекнули? В лоб? — издевательски переспросил Сильвестр. — Мне почти жаль виконта. Если б я не догадался, что спрашивать надо с вас, послал бы за ним.
— Вот это лишнее. Как вы совершенно верно заметили, МОЙ офицер не должен попасть под кардинальское подозрение. Как так вышло — дело прошлое, а я ручаюсь, что капитан Валме справится, причём блестяще. Что-нибудь ещё?
Сильвестр выдержал взгляд Первого маршала, который при всём учтивом спокойствии явно не собирался идти на попятную. Интересно, это эффект от того, что кардинал вмешался в военную сферу, или последствия дружеских отношений с Марселем, которых от Алвы вообще никто не ожидал?
— Пожалуй, всё, иначе мы с вами поссоримся и страна рухнет. Но всё-таки, Рокэ, как же вы восхитительно выводите меня из себя!
— Служу Талигу, — рассмеялся Алва, и Сильвестру захотелось поссориться ещё сильнее, но он сдержался.
— Иногда я задаюсь вопросом, не прибегал ли Алваро к ремню, потому что хочется…
— У соберано были свои методы, поверьте, ремень от них весьма далёк. И на их фоне кажется недейственным. Вы закончили меня проклинать?
— Закончил, — вздохнул кардинал, без удовольствия признавая, что ему и вправду это надоело. — Значит, я закрываю глаза на вашу, мягко говоря, ненормальную выходку, а вы ручаетесь за Валме и Окделла?
— Совершенно верно. За исключением того, что непосредственно за Окделла ручается Валме, — подытожил Рокэ, быстро и легко поднимаясь.
— Я даже не успел предложить вам шадди.
— Это хорошо, я не успею вежливо отказаться. Хорошего дня, Ваше Высокопреосвященство, — попрощался маршал уже из коридора, и куда бы ему так спешить? Война началась, а кардинал не в курсе? Впрочем, в столице масса интересных событий, почему бы и не поторопиться… Откинувшись на спинку кресла, Сильвестр в задумчивости погладил указательным пальцем крупный перстень и, немного так посидев, пришёл к выводу, что переполох он поднял зря. Настолько зря, что ему, возможно, стало бы немножечко стыдно, имей кардинал Талига право на стыд и совесть.
