Книга странствий Глава 1. Сахара Здравствуй, Сердце мое. Я вернулся. Как ночь нежна! И Пустыня под ней раскинулась девой томной. Мы еще не спим. Я лежу у Нее в ладонях И ищу средь звезд знакомые имена. Говорят, когда мир рождался, я падал вниз И песок вокруг собирался в цветов бутоны. Там, где я упал, меня ждал остроухий лис. Он шепнул: «Мой, принц, ты теперь далеко от дома…» Я был нем и гол и не знал, что ему сказать. Пустота звала и лишала меня вопросов. – Не грусти, мой принц, – лис поднял на меня глаза, А затем привстал и лизнул меня в кончик носа. Много зим прошло. Я все реже смотрел наверх. Я пошил пиджак, изучил язык, обзавелся Делом, Преуспел, описал все в книге… В седьмой главе Я забросил бизнес и вышел затем из тела. Я пришел в мой сад, наступая на шелк песка. Говорят, здесь когда-то были живые розы… Сколько было мне до того, как прошли века? До того, как я начал верить и стал серьезным? Знаешь, Сердце мое, здесь такие порой цвета! Я хотел бы, чтоб ты увидела это небо! Я хотел бы, чтоб ты узнала, что жизнь проста, Если в ней замечаешь больше, чем боль и небыль. Мы живем, как боги – вдали от страстей и бед, Поливаем камни в надежде увидеть корни. Только лис уверен, что розы цветут – в тебе И готов поспорить, что ты ничего не помнишь. И когда я швыряю лейку, крича, что ждет Невозможного лишь блаженный (какая проза!), Лис твердит: «Мой принц, увидишь – Она придет!» А потом на его глазах выступают слезы. Глава 2. Кейптаун Здравствуй, жизнь моя! Я не умер, но я – в раю. Здесь у каждого дирижабль стоит на крыше. Здесь такое море, что кажется – в нем поют Даже те, кто звуков вообще никогда не слышал. Далеко-далеко от берега песнь слышна. Корабли парят, как бабочки над волнами. А на крыльях алым вышиты имена. Если долго смотреть, то кажется – вспыхнет пламя. Здесь писатели ищут Слово и пьют вино. И куда ни глянь – их герои сидят под тентом. Хемингуэй уехал отсюда давным-давно. А старик остался – приходит на пирс с рассветом. Я спросил старика однажды: «Отец, скажи, Что тебе ловить? Ты бессмертен. Не пьешь, не плачешь…» А старик ответил: «Сынок, я ловил всю жизнь. Но конец один был. Теперь я ловлю удачу». Знаешь, жизнь моя, по ночам здесь в морской воде Бог купает звезды, высыпая их из подола. Как бы я хотел показать это все тебе! Эти волны, закаты, праздники и атоллы! Говорят, здешних женщин слезы на вкус, как сок Винограда спелого. Люди не знают жажды В этом краю. А зимой здесь лежит песок. И над каждым домом реет свой змей бумажный. По утрам здесь целуют в губы, как в первый раз: Не предвидя бед, не ломая рук и не зная горя. Здесь друг друга любят и не закрывают глаз, А затем выпивают мед и уходят в море. Глава 3. Индия
Здравствуй, милая. Впереди у меня маршрут Долгий и крутой, словно поиск Бога. Я не помню, где я уснул, но проснулся – тут. То ли век проспал, то ли выпил корыто грога. Мой камзол в пыли, словно мир про меня забыл. И деревья вокруг будто выросли вверх корнями. Если в прошлой жизни я кого-то вообще любил, То, похоже, однажды его у меня отняли. Солнце жжет виски, а в сиянии его лучей Вижу улицу, по которой пройти не в силах. Сколько тут людей! И огней в их глазах не счесть! На запястьях звенят браслеты. Как здесь красиво! Если б мог я встать – я бы тоже пустился в пляс. Закружился б вмиг между красочных женских юбок! А когда мы с тобой танцевали в последний раз, Ты меня целовала страстно в сухие губы… В ореоле праздника вижу твое лицо… Но пейзаж меняется. Краски стремятся слиться. Слышал как-то: обидишь Бога – родишься псом На задворках в Индии. Там хорошо молиться. Интересно, а что бы на это сказал мой Пит? Если есть он, собачий рай, то какой он с виду? Если можно перерождаться, а не уходить, Нужно ль ехать в Индию для того, чтоб прочесть молитву? Знаешь, милая, если есть он, последний шанс, Он, возможно, дается здесь, на краю Вселенной, Где приходится крышей дома небесный шар, Где в грязи есть шарм, а в любви не бывает меры. Полюбивший раз здесь едва ли любить устанет. Если выйдешь весь – просто скажут, что ты в пути. Если ты придешь, а меня вдруг совсем не станет, Просто знай, где ты точно сможешь меня найти. Глава 7. Хула. Галилея В Галилее прекрасно, мой друг! Мое сердце поет. А в полях, между гор, журавли суетятся, как дети. Я встаю очень быстро теперь и почти на рассвете. И приветствую жизнь. Я так долго не знал про нее. Я считал – в ней борьба. Пил за флот, за победу и Оскар, Что давали в награду за видение этой борьбы, И способность другим показать. Я насытился вдосталь. Я устал быть героем и очень хочу – просто быть. Быть собой. Жить – любя. Понимать, что такое свобода. И не видеть мечтами о ней лишь изъеденных лиц. Я встаю по утрам, а вокруг меня тысячи птиц. Это лучше, чем все, что я видел за все мои годы. Голова как в тумане и синие-синие горы Облака подпирают, держа их в незримых руках. И плывут над полями драконы причудливой формы. И летят сквозь них птицы, как будто на луч маяка. Я смотрю в это небо и вижу, как мало для счастья Нужно в принципе тем, кто всего лишь умеет летать. Что мы можем им дать, этим птицам? Зерна и участия В их прекрасной свободе, что так далека и проста. Далека от нелепостей наших невзгод и законов И проста, как окружность полей, где растет лемонграсс. Ходят птицы в полях и летят над полями драконы, Охраняя их рай от чужих и завистливых глаз. Галилея прекрасна, мой друг. Здесь я вновь убедился В том, что жизнь есть цветная спираль, а не замкнутый круг. Я не помню, каким был задуман и кем я родился. Но я, кажется, знаю, кем стану, когда я умру. |
