— Тебе известно, как разорвать сделку с дьяволом, — Ольгерд пытался держаться от ведьмы подальше, — и ты расскажешь мне, как это сделать.

Дипломат из Ольгерда первостатейный, все эмиссарии Нильфгаарда плачут по такому умению вести переговоры! Мало того, что ничего неизвестно — мы пришли просить, а не выдвигать с порога требования. Ох, помоги мне, Лебеда!

— Мы только предполагаем… — попыталась я исправить положение дел, но Пряха уже ответила Ольгерду.

— Настоящий мужчина! Сразу к делу. Девчушку вот на голом камне, — она кивнула в мою сторону, — оприходовал.

Мои планы интервенции тут же рассыпались в прах, и я поспешила осведомиться о более насущном:

— Ты следила за нами?

— У меня везде уши, — захихикала ведьма, сжав в лапе медальон. — От твоих визгов я чуть не оглохла.

Какая мерзость! Обстоятельства моей первой ночи с Ольгердом и без того не были особо романтичны, а эта новая подробность окончательно их испортила.

— Мне аж самой тебя попробовать захотелось, — Пряха плотоядно ухмыльнулась, что в ее теперешнем обличье выглядело еще безобразней.

Увидев эту улыбку, Ольгерд предпринял срочную попытку вернуть разговор в его первоначальное русло:

— Ты знаешь про игру, которую якобы нужно выиграть у о’Дима?

Ведьма пренебрегла его вопросом, уставившись прямо на меня, словно прожигая взглядом.

— Ты у отца своего спроси, Роксана.

Что ведьме может быть известно о моем названном отце?!

— Которого ты продала с потрохами! Он ведь ко мне наведывался с чародеем одноглазым. Тоже за своей никчемной душонкой гонялся.

Иштван хоть и воспитал меня, называть его моим отцом было все же странно.

— Не продавала я его, — глухо, сдерживая застрявший в горле комок обиды сказала я. — Иштван предал орден.

Знала ведьма, как ударить побольнее.

— Знаешь, как про тебя мои сестренки говорили? — прошептала Пряха. — Выкорми ворона, и он выклюет тебе глаза.

— Ты не ответила на мой вопрос, ведьма, — прервал нас Ольгерд.

— С дьяволом якшаетесь, платить не хотите! — картинно всплеснула она когтистыми лапами. — Долг платежом красен. Правда, сестренки? — обратилась она в пустоту.

— Называй свою цену.

Ведьма задумчиво обошла берлогу, помешала ступой в котелке и хитро улыбнулась, поманив нас в смежную комнату.

Посреди нее стоял богато накрытый обеденный стол — словно долгожданный гость вот-вот постучится в дверь. В ноздри ударил резкий смрад — глаза тотчас заслезились от воздуха, пропитанного трупным ядом.

За столом, заботливо причесанные и облаченные в бархатные одеяния, восседали омерзительные туши. По расплывшимся очертаниям едва можно было догадаться, кому они принадлежали при жизни.

Всему есть предел! Не сдержав громкого визга, я понеслась что есть мочи прочь из комнаты, остановившись у ковра. Вдогонку мне донесся раскатистый смех ведьмы. Ничего мне больше не надо, только бы живой унести отсюда ноги!

— Не спросили себя, чего я одна?! Эта маленькая шлюшка, Проклятая Кровь, убила моих сестер! Я осталась одна, совсем одна!

— Мести хочешь? — выдавил из себя Ольгерд. Я обернулась - он был зеленее своего кунтуша, но пытался держать лицо, хоть и прикрыл рот рукой.

Пряха затрясла острым подбородком, заскрежетала зубами. Схватила стальную цепочку и перерезала ее когтем — ведьмачий медальон с волчьей мордой глухо звякнул об пол.

— Хочу, чтобы эта тварь слезками своими моих сестер омыла. Отца ее названного со света хочу свести. Ведьмака белоголового.

Белый Волк?! У всей нечисти этого мира какие-то разборки с ведьмаком. Как же мутило! Я едва держалась на ногах, но мне отчаянно не хотелось касаться чего-либо рукой для опоры.

— Ты, князек, бессмертный. Ведьмаку против тебя не сдюжить. Убей урода — я отплачу тебе сполна.

Нельзя убить посредника, выполняющего желания, невозможно ему даже помешать. Одно из основных положений контракта.

Но у меня не нашлось сил вмешаться — да и ответить на требование мерзкой старухи должна была не я.

— Сделка с нечистью в обмен на туманные обещания, — Ольгерд выпрямился и сложил руки на груди. — Напоминает мне уже один раз совершенную ошибку, ведьма. Мой ответ — нет.

Отрадно слышать, что от чести у Ольгерда осталось не одно лишь воспоминание, хоть нам и придется вернуться с пустыми руками.

Ведьма осклабилась, подошла к Ольгерду вплотную, пытаясь схватить когтями за подбородок. Тот предупредил это движение и выхватил карабелу, приставив ее к горлу Пряхи.

— Твое изъеденное червями сердечко, князек, — мерзко-слащавое хихиканье Пряхи, точно прогорклый мед, — Уже не спасти. Недолго тебе осталось землю топтать.

Ведьма резко, пронзительно завизжала, срываясь на хриплый хохот, и ударила когтями воздух. В ушах зазвенело — резкий порыв ветра наотмашь ударил по лицу. Он протащил меня по всей пещере, с силой вышвырнул из нее, не оставив ни единого шанса за что-то ухватиться.

Мир завертелся в грохочущей карусели — я кубарем покатилась по склону горы. Сила насланного ведьмой порыва была столь велика, что остановить стремительный спуск было чревато переломанными костями. По телу били камни и ветки, платье порвалось в лоскуты. Я сжалась в комок, молясь, чтобы массивный ствол дерева не остановил мой полет.

Брызги густой грязи в лицо — я угодила прямиком в топи. Кромешная тьма, хоть глаз выколи. Зная, что скрывается в этой тьме Кривоуховых Топей, я постаралась как можно быстрее встать, не делая никаких резкий движений.

— Жива? — глухо поинтересовался Ольгерд, заходясь в кашле.

— Платье порвала, — поделилась я меньшей из своих горестей.

— Холера с ним, с платьем, — он редко ругался, но чрезвычайно метко. — Ноги моей здесь больше не будет.

Никогда еще не была более солидарна с Ольгердом.

========== Королевский камень ==========

Дорога обратно тянулась мучительно долго, хоть Ольгерд и пустил Годиву таким галопом, будто за ним гнался сам дьявол. Ветки беспощадно хлестали по лицу, а платью была прямая дорога на компост. Атаман не проронил ни слова о произошедшем на Лысой Горе; я и вовсе зареклась упоминать об этом, тщетно пытаясь стереть из памяти запах тухлого мяса и безумный смех ведьмы.

Если бы в Кодексе можно было найти способ, как победить дьявола в игре, Иштван не стал бы наносить ведьмам визит. Если верить словам Пряхи, на Лысую Гору его сопровождал Вильгефорц. Маг умер, пронзенный мечом Геральта из Ривии, а не обращенный в пепел дьяволом. Шаткое предположение, что Иштван помог Вильгефорцу победить в игре — моя единственная зацепка. Дневник Иштвана. За ним мне придется вернуться в забытую обитель Табулы Разы, Горменгаст.

Замок с готическими шпилями, серыми каменными стенами и массивными коваными решетками всплыл в моем сознании выцветшим рисунком. Стороннему наблюдателю он показался бы почти пресным, по сравнению с величественными чертогами императора или сказочными хоромами княгини Туссента. Но в этом и крылось очарование Горменгаста — он пленял своей скромностью.

Я впервые пересекла стены замка, будучи никем: девчонкой в услужении загадочного Иштвана Шандора, достаточно маленькой и ловкой, чтобы выполнять мелкие поручения. Там я стала частью могущественного ордена. Я и предположить не могла, как сильно меня опалит костер собственных амбиций.

Мы не были злодеями. Но скверна и ересь, которую впустил в Горменгаст Иштван, разъела нас изнутри, извратила все, чему мы поклялись служить. Грань между защитой знаний и злоупотреблением властью оказалась слишком шаткой; шаги по тонкому льду предсказуемо привели к трещинам. Иштван стал мне названным отцом, но даже эта иллюзия семьи не заставила меня закрыть глаза на то, что он сотворил. Он сделал свой выбор. Я сделала свой.

И все же мне не хватило бы духу нанести ему последний удар. Смерть Иштвана так и осталась для меня загадкой — пронзил ли его меч охотника на ведьм? Выбросился ли он из окон Горменгаста на скалы?

И представить страшно, во что превратился замок за эти годы. Он кишит магической энергией, слишком долго не находившей выхода. Нам понадобится обладатель серебряного меча. Каким бы искусным фехтовальщиком ни был Ольгерд, сталь карабелы не сможет пробить шкуру монстра — если нам повезет и у этого монстра вообще будет шкура.