После всех моих изысканий увидеть атамана было немного неловко. Я разузнала об этом человеке больше, чем о своем последнем любовнике.
Ольгерд фон Эверек вошел первым. Своей прямой осанкой и плавными движениями он моментально приковывал к себе всеобщее внимание. «Кабаны» распределились по таверне, занимая все, на чем можно было сидеть или на что облокотиться. Ольгерд занял место вдалеке от меня, я смогла разглядеть только серповидный шрам на его голове. И чем его так крепко приложили?
«И тут ведьмак, представляешь, спрашивает, дескать, где я могу найти Ольгерда фон Эверека?» — громко, трубно вещал кабан рядом со мной. — «И мы ему, этому ублюдку белобрысому, говорим: это ж я Ольгерд фон Эверек! Нет, я!» — его собеседник залился громким хохотом.
«Так что, прикончит мутант теперь жабу?», — не ослышалась ли я? Жабу? Не припоминаю такого монстра в бестиарии. — «Черта лысого он убьет. Лежит небось уже с разорванным брюхом в канализации. Жабу хер убьешь!» — важно подытожил он.
Сюрреализм этого диалога вогнал меня в легкий ступор. У атамана какие-то личные предубеждения против бесхвостых земноводных? Причуды богатых мира сего становились более замысловатыми.
А в другом конце таверны намечалась драка. Правда, скорее шутливая, вызванная непримиримыми различиями в мировоззрении туссентского рыцаря и кого-то из кабанов. Я уже было потеряла интерес к перепалке, когда раздался глубокий гул: «Атаман! Атаман! Атаман!». Кабаны просили своего вожака сразиться за их честь. Продемонстрировать всю мощь горячей реданской крови.
Ольгерду не хотелось, это было видно невооруженным взглядом. Но видимо его все-таки подкупило слепое обожание свиты, и он согласился. Атаман и рыцарь вышли на площадь перед таверной — завсегдатаи дружной вереницей последовали за ними, я в том числе. Намечалось зрелище, но меня больше интересовала возможность проверить пресловутую неуязвимость в бою.
Туссентский рыцарь едва успел начать пафосную речь о ничтожестве варварских обычаев, по сравнению с просвещённым путем рыцарей, но был грубо прерван улюлюканьем толпы.
Карабела со свистом разрезала воздух.
Ольгерд был неуловим, стремительно кружась вокруг противника. Полностью уследить за движениями атамана было почти невозможно — он внезапно появлялся то за спиной, то перед глазами рыцаря, не оставляя ему ни малейшего шанса на блокировку удара. Кругом раздавался лишь лязг мечей да восторженные крики публики.
Столь проворные и четкие движения вызвали у меня некоторые подозрения. Что-то мне подсказывает, что у Радовида они бы тоже вызвали исследовательский интерес, атаман. Он истинный ценитель таких «талантов».
Несмотря на то, что исход боя был очевиден с самого начала, рыцарю все-таки удалось пустить Ольгерду кровь.
Если ты продал жену и брата за неуязвимость, Ольгерд, то где-то тебя явно обманули.
А самую последнюю и ценную информацию мне предоставила Маргоша:
— Завтра, — поведала она, закатывая глаза. — К нам приезжает Цираночка. Оправилась от ран, вернула голос, она теперь поет даже прекраснее, чем раньше. Атаман уже выбрал для себя столик поближе к сцене.
А это значит, что провидение мне улыбнулось и фон Эверека завтра вечером не будет дома. Самое время для непрошенных гостей.
***
— Экстракт яры, — тихо постучалась я в дверь хижины полурослику. — Дьявол, Дариуш, открывай, срочно!
Пробираться через грязь и густую растительность к одинокой хижине в лесу было сущей пыткой.
— Кого черти принесли?! — злобно рявкнул лучший в окрестностях гербалист, протирая заспанные глаза. — Убью!
Разглядев меня, он скривил лицо, будто бы залпом выпил чарку уксуса. Несносный у него характер, но зато найдет нужные травы даже посреди ледяной пустоши. Я выжидательно посмотрела на него — мы договаривались, что к вечеру нужный мне препарат будет готов.
— Роксана, пойми меня правильно, но за твои-то копейки, в такой собачий холод милддлемист искать…
Дьявол, только не это! Я не полезу в усадьбу без этого масла!
— Скоро у меня появятся деньги, Дариуш, но оно мне нужно сейчас.
— Деньги у нее появятся! — загоготал полурослик. — Я тебя сколько знаю, все одно от тебя слышу — деньги будут! Когда у тебя заваляется пара звонких монет, уж и меня в живых не будет, и моих детей!
Я попыталась изобразить свой самый жалостливый взгляд. В который раз разыгрываем одну и ту же сцену — бедная воровка и великодушный благодетель. Полурослик задумчиво почесал подбородок, тяжело вздохнул.
— Ладно, непутевая, держи свое масло. Вот скажи мне — красивая ты ведь девка, так что ж шляешься-то без конца?
Дариуш протянул мне приятно искрящийся светло-желтый пузырек. Я бережно убрала его в котомку.
— Помни: парализует он минут на тридцать, не больше, но обездвиживает будь здоров! Убивать все равно надо, но с ним, даже если не заденешь жизненно важные органы, бедолага будет лежать тихо, пока не истечет кровью. Поняла?
—Твоя должница, Дариуш.
— По гроб! Бывай, Роксана.
Как говорил один мой знакомый сапожник: «Я, сука, уже есть».
У меня множество имен, и одному дьяволу известно, какое из них действительно мое. Свою собственную биографию я узнала из сплетен: если в них есть хоть толика правды, то в младенчестве меня выкинули на улицу, не удостоив даже имени.
Я проштудировала огромное количество литературы, чтобы понять этот бессмысленный и жестокий поступок. Ритуал продажи первенца дьяволу не предполагает убийства. Достаточно просто выкинуть младенца на произвол судьбы, назвав его имя той темной силе, с которой совершалась сделка, тем самым лишив дитя защиты всех благоволящих сил. Выживет младенец или нет — это не столь важно: душа его после смерти все равно попадает в преисподнюю в отсутствие других заступников.
Говорят, что этот быстрый и удобный способ обогащения люди, некогда давшие мне жизнь, выбрали, еще когда я была в утробе матери. Судьба и имя первенца взамен на роскошный дом с белокаменной мансардой, недалеко от Вызимы, и возможность лично пожать руку Борсоди. Говорят, что на этой белокаменной мансарде, посреди неправильно начертанной дрожащей рукой пентаграммы и повесился ее владелец недолгим спустя. Говорят, говорят, говорят — правда давно уже поросла мхом и потеряла всякую ценность.
Добрые и не очень люди помогли мне выжить. Все они называли меня по-разному. Какие-то имена прижились. Милена, например. Что-то я использовала только при сделках с торговцами черного рынка. Некоторые имена так и остались одноразовыми.
Но это все в прошлом — если завтра все пойдет по плану, мои карманы будут рваться под тяжестью золотых монет.
Если все пойдет по плану.
Комментарий к Дикая охота
Большое спасибо колоссальной работе моей беты Kaisle, которая сотворила чудеса с этим фиком
Ну, кто вспомнил этого красавца?
https://static.giantbomb.com/uploads/original/9/90483/1428323-wallpaper_baldurs_gate_2_03_1600.jpg
Ah, the Child of Bhaal has awoken. It is time for more… experiments.
========== Страшная сказка ==========
Познания в демонологии обладают одним малоприятным побочным эффектом — замечаешь гораздо больше темных предзнаменований, чем хотелось бы. Что еще сквернее — начинаешь в них верить.
«Щедро одарит и сребром и златом
Только не даром так добр он к людям
Время придет по счетам платить будешь
Сокровища враз тебе станут постылы
Навек в кандалы тебя заключит он»
Что делают дети в столь поздний час на перекрестке? Почему они выбрали именно этот, по которому иду я?
И почему в каждом фольклоре, от Зеррикании до Ковира, обязательно есть хоть одна детская песня, от которой у меня волосы встают дыбом?
Вопросы, на которые у меня нет ответов.
Тяжелое чувство появилось у меня в груди при виде усадьбы атамана. Я натянула на себя маску, закрывающую всю нижнюю часть лица. Я не хочу, чтобы улицы города украсил мой, искаженный чьим-то видением, портрет, если придется бежать.