– Слушай, Федь, можешь мне его прислать? – попросил он.

– Запросто. Сейчас отряжу кого-нибудь.

– Спасибо.

Самсонов отключился.

Он хотел прослушать предсмертные стоны Юкина – скорее для порядка, чем с определенной целью.

В ожидании плеера полицейский размышлял о том, что, если бы исследования по загадочному проекту под предположительным названием «Ультрафиолет» велись на базе «Фармасьон Прайвит Энтерпразис», такую лабораторию было бы невозможно скрыть. И уж точно Жарков не смог бы заниматься этим в одиночку. Значит, лаборатория должна быть где-то в другом месте. Но зачем тогда атаковать серверы компании? Получается, исследования проводились и в «Фармасьон Прайвит Энтерпразис», и где-то еще.

В это время принесли плеер.

– Подзарядили, – сказал криминалист, отправленный Полтавиным с посылкой. – Хватит надолго.

Самсонов кивнул:

– Передай Феде мои сердечные.

Он вернулся в кресло и распутал наушники. Было заметно, что они обработаны каким-то раствором. Неизвестно, что искал Полтавин, но Самсонов решил, что обойдется своими. Он достал из кармана гарнитуру и вставил в ухо. Отыскал тот самый файл в папке «Диктофон» и включил.

Стоны звучали глухо и очень тихо.

Полицейский представил, как обреченный пытается включить на ощупь окровавленными пальцами на оставленном ему убийцей плеере функцию диктофона и оставляет послание.

Самсонов слушал и думал о том, что человек не просто записывал свои стоны – он хотел сообщить нечто важное. Файл был длинным, он длился около пяти минут, пока не кончился временной лимит на запись.

Самсонов включил его заново и прикрыл глаза, пытаясь вслушаться в стоны.

Ему показалось, что в них присутствовала некая система, закономерное чередование. Может, это был всего лишь бессвязный набор звуков, а может, какой-то код.

Предсмертное послание напоминало азбуку Морзе. А ведь Юкин служил на флоте и должен был знать ее назубок. Хотя надежды на то, что бедняга оставил шифр, конечно, было мало – просто Самсонов привык проверять любые улики, стараясь из каждой выжать все, что возможно.

Особо не рассчитывая на успех, он включил компьютер и вошел в интернет. Набрал в поисковике браузера «Азбука Морзе» и распечатал ее.

Затем взял чистый лист, ручку и приготовился прокручивать аудиофайл частями, чтобы записать длинные стоны в виде черточек, а короткие точками.

Когда с этим было покончено, полицейский взялся за расшифровку. Требовалось соотнести получившийся результат с буквами алфавита.

Через полчаса Самсонов держал в руках исписанный листок. Он еще раз перечитал складный текст, оставленный бухгалтером для тех, кто найдет его труп:

Свое послание Юкин успел повторить трижды – значит, он считал эту информацию самой важной – важнее даже, чем личность своего убийцы. И все же Самсонов подосадовал на то, что бухгалтер не назвал имя того, кто потом перерезал ему горло. Это значительно облегчило бы задачу. Но, видимо, Юкин мог тогда думать лишь об одном.

Самсонов достал телефон и набрал номер Дремина.

– Алло, это Валера. Надо съездить к Юкину. Да, сейчас. Нет, я с тобой. А вот так. Ничего, переживу. Я тебя жду на улице.

Он встал и вышел из кабинета, положив сложенный листок с посланием племянника Горштейна в карман куртки.

Когда Самсонов добрался до машины, Дремин уже был там.

– Надеюсь, хотя бы вести ты не собираешься? – поинтересовался он, окинув Самсонова скептическим взглядом. – Выглядишь так, словно вот-вот сдохнешь!

– Спасибо на добром слове! Ты сегодня за рулем.

– Так, может, на моей и поедем?

– Мне все равно.

Полицейские сели в черный джип «Компасс». Дремин купил его недавно и берег как зеницу ока: мыл каждый день и раз в неделю полировал воском.

Старший лейтенант подозревал, что это ненадолго, но ничего не говорил: пусть приятель переболеет новой игрушкой.

– Что за спешка-то? – проворчал Дремин, заводя мотор.

– Ты давно в огороде копался? – прокряхтел Самсонов, пристегиваясь на месте рядом с водителем.

Дремин взглянул на него с подозрением.

– Ты это, Валер, о чем?

– Надо выкопать кое-что у Юкина в саду. На вот, глянь сам, – Самсонов протянул ему листок.

Дремин пробежал его глазами и вернул.

– Что это такое?

– Послание от Юкина.

– Как это?

– По дороге объясню. Жми давай.

Джип рванул с места и через секунду выскочил на дорогу, ловко влившись в поток автомобилей.

Моросил мелкий противный дождь, делавший пейзаж совершенно монотонным. Зато он немного размыл туман, прибив его к земле.

Самсонов смотрел в окно, разглядывая пролетавшие мимо рекламные плакаты: улыбающиеся девушки, накачанные парни, удивленные менеджеры и удовлетворенные своим выбором домохозяйки, крутые автомобили и современная бытовая техника – все это мелькало подобно кадрам из сюрреалистического, непонятно, по какому принципу смонтированного фильма.

Полицейский почему-то вспомнил пачку проспектов, которую он достал недавно из почтового ящика. Они так и валялись в прихожей под зеркалом, пестрые и яркие, сообщающие о куче акций, скидок и спецпредложений.

От этих мыслей Самсонова отвлек Дремин.

– Ну! – требовательно проговорил он, покосившись на старшего следователя. – Ты объяснишь, в чем дело, или будешь интересничать, как гимназистка?

Самсонов рассказал о том, как расшифровал аудиозапись.

Дремин уважительно присвистнул.

– Ну, ты мозг! Я бы ни в жизни не догадался.

– Спасибо. Мне в детстве подарили радиоконструктор, там можно было составлять из набора деталей разные приборы, и в том числе специальную пикалку для морзянки. К конструктору прилагалась брошюра с сигналами, и я их разучивал, доводя родителей до истерики.

– Очень познавательно. А про какую копию идет в этом послании речь?

– Думаю, про копию того, что Юкину пришлось отдать своему убийце.

– И что это может быть?

– Если честно, понятия не имею. Но очень хочу узнать.

– Узнаешь, не волнуйся. Если у этого бухгалтера на даче есть лопата, выкопаем твою копию в два счета.

– А если нет?

– Все равно достанем. Руками рыть буду!

– Ну, тогда я спокоен! – усмехнулся Самсонов.

До дома Юкина они добрались без проблем: пробок не было, так что машина почти всю дорогу катила на скорости, только что не превышавшей допустимую.

Участок производил унылое впечатление: остатки тумана лежали в корнях деревьев, серой дымкой накрывали траву. Дом выглядел заброшенным.

Самсонов только сейчас заметил, что он слегка покосился, а между крышей и боковыми стенами веранды образовался зазор.

Дождь размыл землю, и она тихо чавкала под подошвами. Пахло чем-то прелым и гнилым – должно быть, из силосной ямы в конце двора.

– Где рыть-то? Здесь, что ли? – поинтересовался Дремин, когда полицейские осматривали сад.

Самсонов окинул взглядом чахлую яблоньку возле забора. Она напоминала заколдованное дерево из какой-нибудь немецкой сказки.

– По-моему, яблоня тут одна, – сказал Самсонов.

Дремин зачем-то потряс дерево за тонкий ствол. Ветки зашумели, словно охваченные паникой.

– Схожу за лопатой, – решил Дремин.

Он вернулся через пару минут.

– Нашел в сарае. Где именно копать?

– Не знаю. Попробуй здесь, – Самсонов наугад показал носком ботинка на землю возле корней дерева.

Дремин поплевал на ладони и взялся за работу. Влажная почва прилипала к лопате, затрудняя работу, грязь попадала на одежду, оставляя черные полосы, но полицейские не обращали на это внимания. Дремин продолжал сосредоточенно копать, взрезая лопатой землю и отбрасывая ее в росшие вдоль забора кусты смородины.

Когда яма достигла глубины сантиметров в сорок, Самсонов его остановил:

– Вряд ли Юкин зарыл копию так глубоко. Давай теперь попробуем правее.

Через две минуты лопата звякнула обо что-то. Дремин разгреб землю и вытащил на свет Божий полулитровую банку с завинчивающейся крышкой.