У Арсена в Риге были еще друзья. Они были знакомы с самого детства еще, с Баку. Два брата, еврея, содержали в Риге магазин одежды. Они случайно встретились в вагоне-ресторане поезда Рига –Москва. Арсен тогда почти через день ездил в Москву в в офисы западных фирм-поставщиков, искал оборудование. После бурных объятий друзья детства расположились за одним столиком и стали осыпать друг друга вопросами. Братья – Арис и Максим были погодками. Их мать занималась спекуляцией ( тогда так называлась перепродажа вещей с целью наживы) дружила с мамой Арсена, и очень часто уступала ей в цене за вещи, присланные ей родственниками из Израиля.

После получасовой беседы вдруг Арис спросил у Арсена, —

– А ты Таню давно видел?

– Какую Таню? – спросил он.

– Максимову, забыл уже, что ли? – смеясь Максим похлопал Арсена по руке, – А как она бегала за тобой? – мы же у ее соседки этажом выше по репетиторству занимались, и все про вас знаем. Видели, как вы уединялись, когда ее мама уходила на работу, и появлялся ты. А ты ничего и не подозревал, ну да, ослепленный Ромео в гостях у куртизанки. Она теперь вышла замуж за одного еврея, старше нее лет на сорок. Ее мать пристроила. Они переехали в Варшаву и теперь живут там.

– А откуда вы все знаете в таких подробностях? – удивился Арсен.

– Так мы же в месяц по два раза в Варшаву за шмотками мотаемся, а ее муж оптовик и снабжает нас товаром. Надо ей обязательно про тебя рассказать, столько раз спрашивала. А у нее еще сын есть, и про это не знаешь? – Арис удивленно переглянулся с братом, – ты должен был знать.

– Да мы же с ней особо и не встречались, она говорила, что у нее взрослый жених есть, который ее всем обеспечивает. Она просто была первая у меня. Я еще совсем пацан был, – Арсен задумавшись, сказал, – а насчет сына я знать не мог, она внезапно куда-то исчезла, даже не сообщив об отъезде.

– Короче, парень, слушай, – у нее от тебя сын, твоя точная копия, мы прямо обалдели, когда увидели, – загадочно улыбаясь, Арис уставился на друга.

Арсен впал в ступор. Услышанное никак не укладывалось у него в голове. Татьяна была старше него лет на восемь, они с ней познакомились на комсомольском слете. Она была инструктором в их группе и спортивный, не по годам выглядевший парень очень ей понравился. Арсен тогда еще не имел сексуального опыта, и это еще больше подталкивало ее к нему. Буквально затащив его в постель, она делилась с ним, чем могла, стараясь казаться опытной наставницей. И в один день исчезла. Соседи сказали, что уехала с мужем за границу. А теперь сын… нет этого не может быть, – думал он.

– Хватит что ли, давай отметим встречу, – весело гоготали друзья детства, – разливая «Метаксу» и теребя Арсена, – ты сам не свой. Мы тебе номерок ее дадим, позвони обязательно, разузнай.

Уже позже, на вокзале, обменявшись телефонами и получив от братьев телефон и описание магазина Татьяны, Арсен долго сидел в машине, раздумывая над услышанным. Желание увидеть Татьяну и узнать про сына росло в нем все больше и больше. Найдя в своем графике три свободных дня, он поехал в Варшаву.

Толпы челноков осаждали пограничный пункт на границе Белоруссии и Польши. Дорога на несколько километров со стороны Польши была загружена вереницей машин, которыми управляли перегонщики, везя иномарки в Брест, где был огромный рынок железных коней. Здесь можно было встретить и наперсточников, и кидал, и простых покупателей, приехавших за дешевым автомобилем через всю Россию из разных уголков большой страны. Не попав в лапы к мошенникам, покупатель как будто вытягивал выигрышный лотерейный билет. По дороге пропадало, было ограблено, а подчас и застрелено очень много народа. Бизнес был кровавый и приносил несметные барыши криминальным авторитетам. Во всей этой массе особое место занимали челноки. Они везли в Польшу всякую всячину, за что можно было получить польские злотые, а после покупали на них всякое барахло, которое можно было продать в России и в странах бывшего СССР. Автобусы, набитые челноками, облагались данью со стороны криминала не раз и не два. Иногда, чтобы вырваться из цепких лап вездесущих бойцов разных криминальных группировок, люди отдавали последнее, чтобы добраться живыми до дома.

Арсен знал уже всю кухню этих пограничных переходов и времени долго не терял. Найдя старого знакомого еще по Рижской тюрьме, и сунув ему в карман сотку баксов « на общак», он через полчаса уже отъезжал от границы в сторону Варшавы. Доехав до рынка, указанного Максимом и Арисом, он вскоре сидел под зонтом в кафе, напротив магазина мужа Татьяны. Вскоре она появилась, выйдя из магазина, что-то эмоционально говоря ее спутнику. Она совершенно не изменилась, все такая же взбалмошная, какой была всегда. Он встал из-за столика и направился по направлению к ней. Увидев его, она застыла с каким-то пакетом в вытянутой руке. Клиент недоуменно смотрел на нее и взял пакет из ее рук. Подойдя к прилавку, Арсен улыбаясь, произнес:

– Хорошей торговли, хозяйка! – и не сводя с нее глаз, протянул букет роз.

– Откуда ты здесь? – только смогла сказать Татьяна, испуганно озираясь на магазин.

– Приехал увидеть сына, – просто сказал Арсен, – и тебя…

– Ядвига, постой за прилавком, – крикнув кому-то в сторону магазина, – я отлучусь на пол часика.

Через некоторое время они сидели за столиком в кафе, расположенном прямо над магазином Татьяны на втором этаже. На столе стоял кофе и два бокала с коньяком. Рассказывая друг другу все, что произошло с ними за прошедшие годы, смеялись, вспоминая как прятались от мамы Татьяны. Над ними вдруг зависло напряжение. Она первая начала разговор о сыне:

– Я не думаю, что тебе надо с ним видеться. Он совершенно не знает, ничего о тебе. Да и муж тоже. Он думает, что это его сын и обожает его. Я назвала его Алексеем, в честь отца. Умный, смышленый и не по годам развитый, весь в тебя. Когда я забеременела от тебя, сначала хотела сделать аборт, а после, когда будущий муж сделал мне предложение, я решила его оставить. Видел бы ты моего мужа. Страх господень. А Лешка похож на него только цветом глаз. Для мужа только вопрос, откуда у него кучерявые волосы. Я сослалась на отца, что у него были такие. А так он теперь хороший послушный еврейский мальчик. Я думаю, его не надо сейчас травмировать, вырастет – расскажу. Пускай сам решает. Прошу тебя, пусть пока все остается, как есть, время все расставит на свои места.

Арсен молча слушал Татьяну, иногда пригубляя бокал с коньяком. В глубине души он понимал ее, но желание увидеть сына перебарывало его.

– Дай хотя бы посмотреть на него, очень прошу. Я не скажу ему, кто я, – поверь. – он попытался успокоить ее. Но визави была непреклонна.

– Ты не понимаешь, он как две капли воды похож на тебя, и увидев тебя, сам обо всем догадается. Не надо травмировать психику ребенка для удовлетворения своих прихотей, я не дам тебе его увидеть, не обижайся на меня, так надо. У нас хорошая, дружная семья, и не надо ее разрушать, – Таня нервно теребила кончик шарфика, накинутого на шею.

– Я благодарна тебе и судьбе за сына, искренне благодарна, и сейчас не время еще ему о тебе узнать, надо чтобы он окончил магистратуру, и у него прекрасное будущее. Прошу тебя, уезжай, не мучай меня и себя. Мне и так не по себе. – Таня одним махом осушив бокал, попросила официанта принести еще. Положив ладонь на руку Арсену, она тихо сказала:

– Не мучай меня, прости и уезжай. Пожалуйста. – голос ее задрожал и глаза наполнились слезами, – прошу тебя, не разрушай нашу семью.

Арсен не мог долго смотреть на плачущую Татьяну и собрался уходить. Он молча встал, оставив деньги официанту.

– Я уеду, но издалека то могу его хоть увидеть? – с надеждой в голосе спросил Арсен.

– Он сейчас не здесь, учится в Кельне, на бакалавра юриспруденции. Прости, но тебе надо ехать, муж может прийти – встав с кресла, произнесла она.