– Я уже думал, что мы не увидимся, Камилла.

Приходится прищуриться, чтобы рассмотреть. И мужчина предоставляет такую возможность.

Он делает несколько шагов вниз, от чего сердце перебирается в горло и начинает тарабанить о стенки. Его хитрые тёмные глаза с интересом изучают меня с ног до головы, а моё первое впечатление голосит, что такую внешность имеют бизнесмены, но не бандиты.

Идеально чистая белая рубашка контрастирует на тёмной коже, тёмно-синие брюки отглажены, к ним не придраться. Пугает, что он одет с иголочки в столь грязном месте. Широта его плеч и массивные ладони способны свернуть мою шею лишь одним прикосновением. Мне не сбежать, да и какой прок? Такие люди найдут даже на краю света, если должна хотя бы цент. А я, безусловно, должна. Не за себя. За родителей. На задних дворах соседей не наблюдаются полянки с веселящими растениями. Незаконные покупки можно совершить только в определённых местах.

С трудом выдавливаю что-то наподобие «здравствуйте», оставаясь неуверенной, что была услышана.

– Тебе нечего бояться, – спокойно произносит он, но слова жалят. – При условии, если есть, что отдать.

– О-отдать? – я заикаюсь, но чудо, что язык не парализовало, а сознание не простилось с белым светом.

На его губах возникает обмачивая улыбка.

– Родители не упоминали про долг?

Я отшатываюсь, когда он останавливается напротив.

Мужской парфюм врезается в рецепторы, и страх усиливается, напоминая животный ужас. Уверена, то же самое ощущают овечки, попадая в лапы хищника. Они забиваются в угол, как я прижимаюсь к стене. Пытаюсь взять под контроль эмоции, но их так много, они такие сильные, отчего критически не хватает воздуха. Я могу задохнуться, но нахожу силы и спрашиваю:

– Как вы могли продавать людям, которые не в своём уме?!

– Для меня не имеет значение, в каком они состоянии. Прежде всего это покупатель, с которого получаю прибыль. Нет денег – есть другой выход. Я – предприниматель, Камилла, у меня всегда несколько предложений.

Его оценивающий взгляд очередной раз скользит по моему телу

– Если до сих не нашла богатого папочку, то есть другой выход.

Моё дыхание сбивается.

– Сколько они должны?

– Четыре тысячи, завтра уже пять.

Хватаюсь за дверной косяк, который помогает удержаться на ногах. Знаю, если расплачусь и упаду, прося о снисхождении, он лишь рассмеётся и оставит прежний долг. Такие люди непрошибаемые, со стальным характером и титанической силой воли, чужая мольба для них – пустой звук. Если прощать каждого наркомана, то сам останешься банкротом.

Я столько раз унижалась, чувствовала себя изгоем, жалкой, дешёвой, что не сосчитать. Не осталось никаких сил проходить ещё один круг ада.

– У меня нет таких денег…

– Камилла, это не мои проблемы, либо плати, либо…

Он поднимает руку и касается костяшками моей щеки, от чего едва не опоражниваю желудок на дорогие ботинки незнакомца. Хуже смерти только раздвигать ноги перед человеком, от которого мурашки по коже и привкус рвоты на кончике языка. Я предпочту выстрел в голову.

– Ты красивая, – мужчина криво улыбается, а его палец следует вдоль подбородка и обводит контур губ. – Мы что-нибудь придумаем.

Я вздрагиваю и, качнув головой, сбрасываю его руку.

– Я достану деньги.

– Готова найти пять тысяч до завтра?

– Нет, я… Мне нужно время, я продам дом. Я всё отдам!

– Каждый день по тысяче сверху, – реакция его забавляет, чего не сказать обо мне.

Я в панике. Но под давлением можно согласиться на многое. Кроме продажи дома ничего не остаётся. Я никогда не располагала такими деньгами, это две месячные зарплаты, из которых часть на оплату квартиры, какое-то питание и сбережения на будущее. К тому времени, как соберу пять тысяч, к долгу прибавится ещё парочка нулей. Джаред – не мой вариант, я должна ему по гроб жизни, а обратиться больше некуда и не к кому. Я совершенно одна на всём белом свете с приданным из дерьма.

– Как знаешь, Камилла, я хотел предложить более приятный выход из ситуации.

Мужчина огибает меня и покидает дом. Его шаги затихают, и я позволяю слезам пролиться. В перспективе стать подстилкой для наркодилера, либо продать дом и отдать столько, сколько потребуется, лишь бы не потерять последнее: уважение к себе. Дополнительно остаться без крыши над головой. Продажа дома означает только одно: мне некуда вернуться. Увольнение равнозначно остаться без денег, которые необходимы для оплаты квартиры.

Вытаскиваю из кармана купленный телефон и трясущими пальцами пытаюсь набрать номер Джареда. Мне не нужны деньги, мне нужна помощь от того, кто поможет продать дом в ближайшее время.

Каждый новый гудок из динамика завязывает в узел органы, а слёзы душат.

Я наивно полагала, что чёрная полоса закончилась. Я ошиблась. Это только начало.

Когда начинается отчёт времени разговора, меня орошает новым потоком слёз и одновременно становится так спокойно, что не передать словами.

– Должно быть, Земля с орбиты сошла, – звучит его улыбчивый голос. – Ты позвонила мне.

Я судорожно всхлипываю.

– Всё в порядке? – его тон тут же меняется и от прежнего веселья не остаётся следа.

– Мне нужно продать дом… – я плотнее прижимаюсь к холодной стене и с трудом удерживаю телефон, который кажется громадной ношей.

– Ты в своём уме?!

– Пожалуйста, просто помоги…

– Утром рейс обратно, давай решим завтра? Ты не можешь продать дом, чёрт возьми, это невозможно!

– Я не могу тянуть! Прошу тебя, дай того, кто сможет это сделать…

Я зажмуриваю глаза и сжимаюсь.

– Прости, что от меня одни проблемы…

– Не думаю, что от тебя одни проблемы, Кам.

– Но это так! Я одна большая проблема!

– Хотя бы объясни, что происходит. Давай обсудим, найдём другой выход.

– Не могу. Другого выхода нет. Ты достаточно покопался в моём дерьме.

Джаред тяжело вздыхает.

– Сейчас позвоню, с тобой свяжутся.

Я беру несколько секундную паузу и тихо говорю:

– Спасибо…

– Ещё не за что.

– Но ты… Я не могу выразить, как сильно благодарна.

– Обменяемся парочкой сопливых историй? – распознаю улыбку в его голосе и не могу сдержать свою.

Я улыбаюсь сквозь слёзы.

– Готов поклясться, ты улыбаешься, – словно видя меня, растягивает он.

У меня есть друг. Единственный друг, который уже столько сделал безвозмездно. Наверное Джаред единственный человек во вселенной, кому могу довериться. Кому уже доверилась. Я расшибусь, если ему когда-нибудь понадобится моя помощь, хотя вряд ли могу дать что-то стоящее.

– Джаред? – зову я.

Он вопросительно мычит.

– Как она?

– Мы успели подраться, поругаться, расстаться, помириться, обменяться соплями и слюнями, как во всех мелодрамах после скандала. Уже всё отлично. Нас выписывают. И ещё я кое-что понял.

– Что?

– Вы – главная причина, из-за которой мужчины обращаются к психиатру.

– Это не правда.

– Ещё какая правда, чёрт возьми.

– Передай от меня привет. Мне очень жаль, что так произошло.

– Передам.

Мы прощаемся и обоюдно завершаем вызов.

Последующие несколько часов трачу на уборку и возведение дома в более-менее приличное состояние. Если покупатель увидит его в таком убогом состоянии, то сбежит, так и не переступив порог.

Камилла

– Расскажешь, почему срочная продажа? – зелёные глаза Тайлера устремляются ко мне через зеркало заднего вида. Он принимает пальцы за расчёску и зачёсывает золотистые волосы назад, после чего снова приступает барабанить большими пальцами по рулю.

Я сглатываю и ёрзаю по кожаной обивке, чувствуя себя неуверенной под его вниманием.

С первого взгляда разница в возрасте между нами колеблется примерно в десять лет, и такие парни, знающие цену всему, никогда не смотрели в мою сторону. Они предпочитают девочек в бикини на пляже, попивающих из тоненькой соломинки очередной коктейль. Они умеют флиртовать, сладко смеяться, выглядеть так, словно сошли с глянцевых обложек, я же умею определять виды дерьма, разгребая по кучкам. Делаем вывод: он не будет смотреть на меня, как на девушку. Возможно, это даже к лучшему. Я вообще не готова к тому, что кто-то будет смотреть на меня.