Я меняю одежду на форму и как только выхожу в зал, натыкаюсь на мистера Силивана.

– Камилла, нужно поговорить.

В его серо-зелёных глазах без труда распознаю досаду и обеспокоенность, от чего тяжелеют внутренности. Желудок сжимается и к горлу подступает тошнота на фоне страха лишиться работы. Это всё, что у меня есть. Буквально. Я на грани отдать последние трусики и самоуважение.

На дрожащих ногах следу в его кабинет, опустив голову в пол, чтобы не шлёпнуться на ровном месте.

– Присаживайся, пожалуйста, – он делает отмашку в сторону кресла напротив рабочего стала, за который усаживается сам.

Просторный кабинет вдруг становится до невозможности маленьким. Таким крошечным, что потолок задевает макушку, а стены царапают кожу. Приятный постельный оттенок голубого тускнеет. Обивка кресла кажется жёсткой, словно уселась на иголки.

Слёзы жгут глаза, но проглатываю слабости, как делаю всегда, и поднимаю голову. Не время для слабостей.

Мужчина вздыхает и отклоняется на спинку. Он проводит пальцами по каштановым локонам, где местами пробивается седина. Морщинки вокруг глаз выдают возраст, который переступил через половину века.

– Камилла, что происходит?

– Ничего.

Мистер Силиван сверлит меня проницательным взглядом, и на миг кажется, что он узнаёт всё, что хочет. Я прячу мрачные стороны от всех, а моя жизнь на девяносто девять и девять процентов состоит из проблем и борьбы с ними. Существуют светлые полосы, но они меркнут среди чёрного. Чёрный всегда подавляет.

– Возможно, я могу помочь.

– У меня всё в порядке, – я остаюсь беспристрастной, имея сумасшедшее желание кричать и биться головой о стол.

– В таком случае я не понимаю, как и все остальные, что происходит с твоим внешним видом и не только внешним видом.

Ещё немного и меня вывернет.

– Я всё исправлю, – удаётся промямлить.

Он поддаётся вперед и древесный одеколон ударяет по носу.

– Дорогая, если случилось что-то нехорошее, ты всегда можешь поговорить со мной, – мужчина добродушно улыбается, а я на секунду задумываюсь, есть ли у него внуки. – Я всегда готов выслушать и помочь. Со всеми сотрудниками выстроены доверительные отношения, не хочется портить их между нами. Твой вид не подобает заведению.

Спустя несколько дней, где все приёмы пищи можно сосчитать на пальцах одной руки, ощущаю приступ животного голода. Не новости, что скоро достигну финиша, когда кости начнут просвечиваться сквозь кожу, но разве это то, что беспокоит сегодня? Сомневаюсь. Пару недель назад удавалось скрывать всё дерьмо за плечами, сейчас оно начинает просачиваться.

– Я всё исправлю… – тихо выдавливаю в ответ.

– Можешь идти, но помни, что я всегда готов выслушать и пойти на встречу.

Я бубню что-то напоминающее спасибо и выскальзываю за дверь, где прижимаюсь к холодной стене в пустом коридоре и закрываю глаза. Я потеряю работу, если продолжу в том же духе.

Крис

– Хватит!

Визг Британи звоном отзывается в ушах, отчего лопаются барабанные перепонки.

Я резко жму по тормозам и выкручиваю руль. Клубы дыма поднимаются в ночное небо, по носу бьёт запах жжёной резины, а адреналин бурлит под кожей, насыщая кровь эндорфинами.

– С тобой хрен повеселишься, – я осматриваю парковку на наличие полицейских машин или других, чтобы сделать ещё один кружок перед тем, как увезу девчонку домой.

– Могу предложить кое-что повеселее.

В тусклом свете фонарей нахожу озорно поблёскивающие голубые глаза и хитрую улыбку.

Знаю, что она предложит, поэтому со скучающим видом ставлю локоть на опущенное стекло.

– Разве?

Британи облизывает губы, и я прищуриваюсь, подавляя усмешку.

Да уж, долго буду перебирать варианты.

Она тянется к моим джинсам и возится с ширинкой.

Секс? Тоже неплохо. Я не привык отказывать, можно сказать, что это не в моих принципах. Всё, что нужно в таком деле – не забывать о защите, дабы внезапно не стать папочкой.

Прежде чем опуститься вниз, она дарит ослепительную улыбку, явно намереваясь исправить тоску, застелившую лицо. Жаль, наигранную.

Влажные губы обхватывают член, в унисон с ними приступают работать пальцы, катаясь вверх-вниз. Я помогаю ей, запустив пальцы в золотисто русые локоны, задавая ритм и движения. Оргазм постепенно зарождается, напоминая недавнее всепоглощающее чувство блаженства. Какое-то время думаю, что вибрация в области бедра благодаря активности Британи, но стоит ей сдвинуться, как опускается понимание. Грёбаный мобильник.

Почти соглашаюсь перезвонить, но в конце концов просовываю руку и вынимаю телефон.

Для Картера готовится отдельное место в аду.

Или нет, ведь Британи продолжает без толики смущения.

– Это срочно?

– Нет, хотя, как знать.

Я фыркаю.

– Картер, у тебя минута или испорчу сладкие выходные.

Макушка Британи поднимается. В её глазах застывает ужас и светится фамилия лучшего друга. Сделаю вид, будто не знаю о том, что она повеселилась ещё с ним.

– Перезвоню.

Джаред сбрасывает вызов, но какая уже разница? Момент испорчен.

Или нет.

Британи возвращается к поддразниванию, когда проводит языком по основанию, и в следующее мгновение чудом успеваю увернуться от губ. Я в каком-то смысле брезгую. Чёрт знает, под каким номером буду в длинном списке, а мы оба знаем, что она не пресвятая Дева Мария. Да и я тоже. Не могу ничего поделать, стоит представить вереницу других на моём сегодняшнем месте. Я не принципиальный и не моралист, но делаю выводы о девчонке, проявившей инициативу к минету на первой встрече.

Отказ явно не влияет на общую картину.

Британи перекидывает ногу и усаживается на колени, приступив соблазнительно двигаться, оставляя дорожку нетерпеливых поцелуев по шее. А вот на продолжение согласен.

В конечном итоге, домой возвращаюсь с лёгким головокружением и планом загнать машину в химчистку. Я тот ещё привереда и не собираю коллекцию женских трусиков.

– Привет, принцесса, – бросаю ключи на журнальный столик и падаю на мягкий диван, застав Трента за обеденным столом на кухне, граничащей с гостиной.

Он стучит по клавиатуре и, кажется, не собирается бросать занятие из-за моего появления. Но всё же коротко говорит:

– Пошёл ты.

– Картер не звонил?

– Нет.

Я вынимаю мобильник из кармана и набираю номер лучшего друга, который явно решил замариновать, судя по тому, что не принимает вызов. Продолжаю слушать протянутые гудки и постукиваю пяткой, пялясь в стену, обделанную декоративным кирпичом естественного оттенка. Следом включаю телевизор и щёлкаю каналы.

Клянусь, если он ещё раз позвонит в неподходящий момент, либо пошлю к чертям, либо вовсе не приму вызов, даже если начнётся всемирный апокалипсис.

Джаред оставляет звонок без ответа, и я переключаюсь на Трента. Никогда не устану подтрунивать его.

– Пытаешься припихнуть кому-то виртуально?

– Втяни язык в анус, – в его голосе слышится улыбка. – Без тебя было так хорошо.

– Ах, моя неженка.

– Смит закидал работами, так что отвали.

– Чувак, сходи, проветрись, возможно, даже перепихнуться получится.

Средний палец появляется из-за ноутбука.

– Надо было жить с Картером, с ним никогда не соскучишься.

– Сомневаюсь, Лизи не оценит.

– Точно, – я с досадой киваю и падаю на спинку, тяжело вздыхая. – Мой весёлый друг переметнулся на сторону зануд. Туда, где ты.

– Когда-нибудь это сделаешь ты.

– Очень нескоро.

– Не зарекайся, Купер.

– Иди на хрен, разговор зашёл в тупик.

Я продолжаю листать каналы без особого энтузиазма, думая совершено о другом.

С Джаредом было весело ровно до тех пор, как поехала крыша. Я всегда полагал, что он будет последним, кто остепенится или вообще обзаведётся одной единственной. Мы все так думали. И мы все ошибались. Отныне его за уши не оторвать от Лизи, а стоит заикнуться, как обнажает оскал. Конечно, отдаю должное хорошему выбору. Джаред далеко не дурак, он любит прикидываться, а у Лизи не поддающийся зрению внутренний магнетизм. Она нравится всем, но поехала по Картеру не меньше, чем он по ней. Та ещё парочка.