В комнате я смотрю в окно. От ветра пригибаются деревья, как колышутся кроны, я пытаюсь успокоиться и стереть из головы образы Астрид. И она тихо подкрадывается ко мне и обнимает за талию, прижимаясь разгоряченным телом, шепча:

— Прости, — звучит это так жалобно, словно даже не извинение, а покаяние. И я просто не нахожу злости, ведь во мне она видит только брата, и я не спешу разуверить её в обратном. А всё же почему? Ведь я хочу прикасаться к ней по-другому, я хочу дарить ей то, что дарят любимым, я хочу всю жизнь быть с ней, защищая и поддерживая. Тогда почему мне так сложно сказать о том, что родители меня усыновили, что это время всё наше неправильно было всего лишь шелухой.

— Нам пора, Астрид, пока все спят, нужно уйти. Ни к чему прощаться со всеми, — говорю я, и Астрид сжимается, понимая, что я знаю, где она была и с кем. Она прижимается сильнее, разбивая сердце на куски. Я увезу Астрид как можно дальше, чтобы никто нас не нашёл, чтобы мы начали новую жизнь. Сознание подкидывает резонный вопрос: «Такое вообще возможно?»

========== Глава 12. Лоренс Мидлтон. Тайна письма ==========

Мне снится Астрид. Её тело, её жар, её молчание — это так на неё не похоже, поэтому всё и кажется сном. Как она приходит в комнату и без слов целует, как мимолетное касание разбивается в тысячи ярких ощущений для меня — я скучал. Скучал по осязанию и только с ней я позволяю быть собой, рядом с ней нет страха упасть и быть непонятым — Астрид поймёт лучше всех, она как будто читает душу и молчит о тёмных уголках, потому что знает, что я вижу и её. Но у меня не звенит опасный звоночек, что это больше чем сон, я плаваю в сознании, боясь проснуться и понять, что это выдумка и сама Астрид не позволит больше к ней прикоснуться. Поцеловать, провести по коже, раздеть и насладиться близостью.

Поэтому, открывая глаза, я ощущаю остатки прекрасного, но, садясь на кровати, с ужасом осознаю, что это был не сон — Астрид и правда была здесь прошлой ночью. Запах в комнате слабый, но ощутимый, да и кровать примята так, что вряд ли говорит о том, что он метался всю ночь в постели — Астрид, чёрт побери, была здесь. Со мной. Я провожу по постели с её стороны, ощущая прохладу — она уже давно ушла. Думаю о том, что так она даёт нам время подумать, а скорее — мне. Я же не могу быть с ней, держа обещание матери, но оно тяготит меня при условии, что мама сейчас в больнице и прогнозы врачей неутешительны.

Возможно, я ещё долго размышлял бы о том, что делать дальше, если бы не увидел торчащий уголок письма из-под подушки — нехорошее предчувствие зарождается раньше, чем я вижу, что подписано оно мне самой Астрид. Я разрываю упаковку и достаю сложенный лист.

Лоренс, это конец. Я хочу сказать тебе спасибо за всё, что ты делал для меня с самого начала вместе с Гленом, сколько мы успели всего пережить. Сколько длинный минут и опасностей нам удалось пережить, но я не могу быть здесь, не могу каждый раз видеть тебя и думать, как всё получилосьcнами и в частности с Гленом. Я должна быть с семьёй, с Кристофером. Он много натерпелся из-за моей беспечности, пора вернуть ему долг и попробовать вернуть ему спокойствие души — он опасен, и я боюсь срыва. Не ищи нас, потому что мы исчезнем и начнём новую жизнь. Я знаю, что ты скажешь, но я обещала это Кристоферу, а я его должница. И сделаю сейчас всё, чтобы он ни попросил.

Наша ночь не ошибка, я хочу знать наверняка, что ты это поймёшь, ведь другого шанса рассказать об этом у меня не будет. Поэтому знай, что я так же люблю тебя, как любишь меня ты, просто мы встретились не в лучшее время и всё изменили.

Лоренс, я знаю, что случилось с тобой и почему ты изменился. Твоя татуировка на спине — я видела её однажды, мельком на одном парне в переулке. Тогда на него напали, и я спугнула их, вызвала полицию, но человек ушёл и не дождался помощи. Он просто поправил одежду, закрывая в себе то, что произошло. Я видела, как прямо он делал спину и как усердно шёл через боль. Теперь я знаю, что это ты и поражаюсь твоей силой после всего. В чем-то я была не права и жестока с тобой, но к тебе в голову невозможно залезть, да и больше я не в праве это делать. Я желаю тебе счастья, правда, если не с Розой, то с кем-то ещё, кто способен отыскать настоящего Лоренса, как мы отыскали с Гленом.

Будь сильным и не сердись за то, что я сделала.

Навсегда твоя,

Астрид.

Я комкаю лист, остервенело рвя его на части. Всё мельче и мельче и только, когда куски засыпают одеяло, я кричу. Истошно и плохо понимая, за что мне это снова, только не сейчас, только не снова. Я встаю с кровати и бью стены, покрывая обои кровью и ругательствами — она не могла уйти, не могла поступить со мной так. Ведь я знаю, что это не её решение — брата, а он питает к ней далеко не то, что должен, а Астрид не в состоянии увидеть это. Ведь он чуть её не убил, а она высказывает только свою преданность и жажду быть рядом.

— Я же, чёрт подери, люблю тебя, Астрид, — следующий удар пробуждает во мне боль, настоящую, не мимолетную, а сильную. Это не покалывание или жжение. Боль приносит облегчение, затмевает мысли, но это ненадолго. Я смотрю на подёргивание в пальцах и как кровь стекает между пальцем, падая на белый ковер. Я с трудом снимаю кольцо с распухающего пальца и кидаю в стену.

Я обвожу взглядом всю комнату, дорогие вещи, антиквариат, дизайнерскую одежду в шкафу и сажусь на пол. Все деньги мира не вернут Глена или Астрид обратно. Поэтому какой смысл радоваться тому, что вернулось осязание, когда их нет рядом. Если всё это только для того, чтобы я чувствовал не только душевную боль, то в этом нет смысла, она не затмит по силе.

— Сэр?.. — дверь отлетает в сторону, и в дверях возникает Ричард, направляя пистолет перед собой и оглядывая всю комнату на предмет нарушителей. Ричард опускает пистолет и с опаской подходит ко мне, вопросительно смотря на руки, на следы на стене и ворохе остаток от записки.

— Все хорошо, Ричард, всё просто прекрасно! Можешь порадоваться, Астрид со своим братом покинули особняк.

Ричард открывает рот, но предпочитает промолчать, зная, как я могу отреагировать на то, что он только этого и ждал, думая, что им тут не место. Как и в целом в моей жизни — слишком Астрид была непредсказуема и опасна для меня, Ричард боится, что всё снова выйдет из-под контроля, а сейчас важнее всего — бизнес и мама. Он аккуратно поднимает меня на ноги и, как читая мои мысли, выходит из комнаты, прикрывая дверь. Я сам должен прибрать за собой весь развал, а ещё разобраться в том, что произошло.

Собираю каждую бумажку в руку, медленно и вдумчиво — необходимо принять все события сейчас, а не откладывать на потом, потом просто не может быть времени и сил. И чем меньше остаётся предметом поражения, тем легче становится, даже рождается некоторая уверенность. Полотенцем я вытираю насколько возможно кровяные разводы на обоях, зная, что пятно вряд ли сведётся когда-то, вечное напоминание того, что свою жизнь сложно держать под контролем, что-то всегда будет делать по-своему.

Сейчас я вижу события совсем под другим углом, мы ещё встретимся, хочет этого Астрид или нет, мы все, шестеро, уже пятеро, связаны ниточкой, которую она не порвёт всего лишь решением оставить меня. Не знаю, сколько должно пройти времени, но всё случится, поэтому я не оставлю попытки сократить этот срок.

Мне нужна Астрид и ребята, а главное — план, как найти их и убедить в том, что мы впятером должны держаться вместе — так мы сильнее. По крайней мере, мы будем знать, что живы.

========== Часть 3. Глава 1. Ронан Фишер. Последствия разрушений ==========

Мне всегда казалось, что у разрушения две стороны — обломки и надежда построить что-то новое, то, что происходит дольше, что больше не сломается под напором обстоятельств. Только даже эти мысли меняются со временем. Может, и не сразу, но прошло больше трёх месяцев с возвращения Тэйта, со смерти Глена, его похорон, отъезда от Лоренса, разрыва всех отношений между нашей компании, оставляя только редкие звонки или оповещения в сети — жизнь изменилась к чертовой матери. Пережевала нас и выплюнула, не оставив вообще шанса на нормальное существование вдали друг о друга — такие события переживают вместе, спина к спине, рука в руке, но, видимо, так думаю только я. Или думал?..