— С моей точки зрения, — прорычал Вайят, — нет ничего более важного.

— Даже долга? Твой долг перед твоим народом, Вайят Трумен, обеспечить его дальнейшее выживание? Способней других людей, ты был благословлен даром. Используй его, чтобы сделать то, что требуется.

— И как именно?

Амалия перевела горящий взгляд кобальтовых глаз сначала на него, потом на меня. Воздух щёлкнул и затрещал. У предводительницы фейри была своя сила, и она кипела вокруг нас, как надвигающийся удар молнии.

— Защити Предел, — сказала она. — Не позволь Товину добиться успеха, чего бы это ни стоило. Жизнь без любви будет раем по сравнению с миром, опустошенным освобожденным Испорченным.

— Мы должны убить Товина, — сказала я.

— Эви… — попытался возразить Вайят.

— Прекрати. — Я вырвала свою руку из его. Шагнула в сторону, на несколько футов от него. — Посмотри на это объективно, ради бога, Вайят. Твоя смерть может остановить его план на данный момент, но что помешает ему попытаться снова? Раз обезумевший от власти, всегда будет её желать, верно? Ты не остановишь сорняк, просто обрубив. Он вырастет вновь. Ты должны вырвать его с корнем.

— Вырывание корня иногда убивает цветы вокруг него, — тихо сказал он.

— Но бездействие позволяет ему распространиться и задушить всё вокруг.

Он удерживал мой взгляд долгие мгновения. На его лице промелькнула волна эмоций. Никто из нас не любил сдаваться — это не в нашей природе. Мы боролись до последнего вздоха. И иногда должны были сделать этот последний вдох (снова), чтобы достичь чего-то стоящего.

— Вайят, не имеет значения, по эгоистичным или благородным причинам ты вернул меня. Важно то, что я здесь, и я часть этой борьбы и знаю, что всегда должна была быть здесь. Мы играем роли, выбранные для нас. В конце концов, всё будет так, как и должно быть.

Он закрыл глаза и поджал губы. Прошло несколько секунд, прежде чем он открыл их.

— Шаг за шагом, — проговорил он. — Сначала мы свяжемся с Руфусом, узнаем, что ему известно, и пойдем дальше. Никаких сомнений, никаких благородных самоубийств.

Я улыбнулся, а он не стал.

— Согласна. — Меня посетила ещё одна мысль. — Амалия, у тебя были какие-нибудь удачные способы поимки нежелательного Испорченного? На случай, если до этого дойдет? — Я сомневалась в пользе такой информации, потому что её использование зависело не только от одержимости Вайята, но и от его смерти во время пребывания Испорченного в его теле. Два сценария, которые я предотвратила бы любой ценой.

— Не осталось в живых никого, кто был свидетелем первого поражения Испорченных, — это было так давно, — ответила она, — и тех, кто был свидетелем их правления.

— Вопрос не в этом.

Её кожа на мгновение потемнела от раздражения.

— У человеческих магов того времени было заклинание, которое, как они верили, защищало их от одержимости.

— Пожалуйста, скажи мне…

Она взяла со стола мешочек на шнурке. Он был спрятан за кувшином с вином, и я не заметила его до сих пор.

Я легко поймала его — коричневая кожа, мягкая, как шелк и слегка пахнущая горчицей, — и вдруг разозлилась.

— Если у тебя была магия, способная защитить нас…

— Ты неправильно поняла, — сказала она. — Их магия имела изъяны. Достаточно сильный Испорченный может обладать всем, чем пожелает, при правильных условиях.

— Так что, черт возьми, это значит?

— Как мне объяснить тонкости магии такому юному уму? Заклинание внутри будет действовать как временное связующее вещество, удерживая то, что является Испорченным, в твердой форме примерно шесть часов.

Я посмотрела на мешочек:

— Круто. — И это было правдой.

— Если у нас вообще будет возможность его использовать, — сказал Вайят.

Он был прав. Это требовало последовательности событий, которые, вероятно, никогда не произойдут, но я занималась подобным достаточно долго, чтобы знать ценность плана Б. Я засунула мешочек в задний карман для сохранности, сомневаясь, что мне когда-нибудь понадобится его использовать.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Амалия улыбнулась:

— Не за что.

— Нам нужен проход обратно на поверхность.

— Хорошо. Однако, как только вы покинете нашу пещеру, вы больше не будете защищены нашей магией. Вас разыскивают многие, а друзей осталось совсем немного. Мои благословения вам обоим.

— Спасибо.

Вайят что-то проворчал. Я не была полностью уверена, что он выполнит наше соглашение и не сделает ничего безрассудного. И наоборот, я не была уверена, что не сделаю что-то необдуманное, чтобы спасти его. Он ненавидел мысль о том, чтобы бросить меня, так же сильно, как я ненавидела мысль о том, чтобы потерять его, но, кроме чуда, ничто не могло изменить того факта, что один из нас будет мертв через двадцать часов.

19:40

Выход из Первого Предела занял бы больше времени, чем наше прибытие, но способ транспортировки оказался гораздо менее грязным. Хорзт подвел нас к дверному проему на самом верхнем уровне каменного поселения. Он ковылял быстро для человека своего явно преклонного возраста, постукивая тростью по камню.

— Следуйте по левому туннелю, пока не дойдете до развилки, — сказал он. — Тогда поверните направо и продолжайте идти, пока не увидите дневной свет.

— И куда мы выйдем? — спросила я.

— На самую северную окраину города, туда, что вы называете Мерси-Лот. Хранители Земли будут наблюдать, хотя они мало что могут сделать, чтобы вмешаться. — Взгляд его крошечных глазок метался между нами. — Вы молоды и хоть и сияете, как само солнце, но у вас старые души, и я надеюсь, что они скоро найдут покой, который ищут.

Он протянул свою маленькую руку, и я взяла её. Ожидая рукопожатия, вместо этого получила твердый предмет. Взяв в руки, я его осмотрела. Осколок хрусталя, длиной и шириной с мой указательный палец, с закругленными и идеально гладкими боками, заостренными к вершине.

— Подарок, — объяснил Хорзт, — от гномов. Он не покроет тех страданий, которые я причинил тебе.

— Ты? — удивилась я.

Тонкие губы поджались.

— Знание целительной магии дано только моему народу. Товин однажды сделал из меня дурака. Это я, Эвангелина, помог ему добавить возможность регенерации к заклинанию твоего воскрешения. Он сказал, что тебе понадобится преимущество, чтобы выполнить предназначенную задачу. Теперь я знаю, что он хотел лишь предотвратить твою смерть до того, как его план осуществится. Мне так жаль.

Я уставилась на маленького мужчину передо мной, такого маленького и все же излучавшего силу — другого рода, чем я чувствовала, находясь рядом с Амалией, но все же имеющуюся. Он был единственным гномом, с которым у меня состоялся настоящий разговор, и я надеялась, что мы ещё встретимся.

— Всё-таки ты сделал мне подарок, — возразила я. — Данная тобой способность быстро исцеляться позволила мне продержаться так долго, хотя я должна была умереть уже несколько раз. Предо мной всё ещё стоит задача, требующая решения. Но спасибо за этот второй подарок. — Я засунула хрустальный наконечник в задний карман джинсов. — Могу я спросить…

— Когда придёт время, ты поймешь, как им воспользоваться. Ступай осторожно, и пусть предки следят за твоим путешествием.

Не известно, кого он имел в виду, своих предков или моих, поэтому просто кивнула и нырнула в дверной проем. В отличие от остальных, эта дверь вела не в комнату, а в крошечное пространство, не больше гардероба, с тремя потенциальными проходами. Начала спускаться по самому дальнему левому туннелю, ещё ведомая несколькими светящимися сферами, размером с лимоны, расположенными через каждые десять футов. Было темновато, но достаточно, чтобы видеть дорогу.

Вайят последовал за мной, держась на расстоянии нескольких футов. Первый отрезок пути мы не разговаривали. Мысли поглотили меня. Опыт говорил мне никогда не попадать в ситуацию, из которой нет выхода — именно это мы и делали. У нас не было никакого четкого плана действий, кроме как связаться с Руфусом, который может или не может предоставить помощь триад. А если нет, то мы, как говорится, поднимаемся вверх по ручью без лодки, не говоря уже о наличии весла. Никакой из других видов не поможет нам без доказательств.