Пришлось доставать айфон и лезть в интернет в ВК, чтобы отыскать нужную страницу с фотографиями Дениса Увалова.

– Передай этому недоделанному Брэду Питту, что я очень за ним соскучился и посчитаю за большое неуважение ко мне, если он снова отыщет тысячу и одну причину меня бортануть. Иначе, если я САМ к нему спущусь…

– Я всё ему передам. Уверен, в этот раз он вам не откажет.

– И да… хочу сделать у бармена особый заказ.

Я заскользил почти рассеянным взглядом по сидящим эскортницам, остановившись на глубоком декольте то ли Шайлы, то Рокси. Протянул к её аппетитной ложбинке руку и, как ни в чём ни бывало, подцепил пальцами лежавшую там подвеску в виде гранатовой капли, обрамлённую золотыми гнёздами и подвешенную на ажурную золотую цепочку. Если даже и подделка, то жалеть о ней явно никто не станет.

– Снимай!

_______________________________

[1] Смешанные боевые искусства (также MMA – от англ. Mixed martial arts) – боевые искусства (часто неверно называемые «боями без правил»), представляющие собой сочетание множества техник, школ и направлений единоборств. ММА является полноконтактным боем с применением ударной техники и борьбы как в стойке (клинч), так и на полу (партер).

***

– Ну что ж ты прям, как неродной? Проходи, чувствуй себя, как дома. Никто тебя тут есть не собирается. Пока не собирается… Да шучу я! Господи, что за молодняк сейчас пошёл? Ни здорового чувства юмора, ни должного уважения к старшими. Заставил вот даже меня упрашивать тебя к нам присоединиться. Не хорошо, Дениска, ай, как не хорошо.

Увалов действительно при фантасмагорическом освещении вип-кабинки, перегруженной красными и синими отсветами неоновых ламп, выглядел неестественно зажатым и мало на себя похожим. Того глядишь и точно бухнется на колени, отбивая по полу чечётку блестящим от лёгкой испарины лбом. Но, надо отдать должное, каким-то чудом удержался и выстоял перед столь явственным соблазном и даже сделал неуверенный шажок от входа к столику.

– П-прости… П-просто я думал, что мы уже вроде как давно в расчёте.

– Даже так? Ух ты! Как там сейчас у вас модно говорить? Вот это поворот!?

Я, скорее, наигранно, нежели от искреннего удивления расширил глаза и чуть резковато поддался вперёд, чтобы облокотиться о раздвинутые широко в стороны колени в позе расслабленного паши. Заодно проверил ответную реакцию Увалова, как если бы попытался подловить его на ложный кросс[1]. Просто дёрнется или рефлекторно отобьётся?

Увалов дёрнулся, пусть и не сильно заметно, но кому надо, тот всё увидел и всё понял.

– Вот это ты мне сейчас задвинул, так задвинул. – даже пришлось изобразить ошалелый смешок и с лёгкой “задумчивостью” потянуться за своим чайбардаджи[2], для последующих неспешных глотков и тем самым намеренно затянутой паузы.

– Шайтан, я реально… мне казалось, что…

– Да садись ты уже! Раздражаешь бельмом на глазу. Марат, уступи немного места гостю, а то ему скоро будет тяжко с таким грузом совести стоять на ногах.

Цербер молча с кривой ухмылкой на расписанном живописными шрамами и угольно-чёрной бородой лице, сдвинулся от края занятого им до этого секционного дивана всего на полкорпуса.

Само собой, Увалову уже ничего не оставалось делать, как присесть на предложенное место в образе очень плохого гонца. Предложи я ему чая, выпил бы, как миленький, через нехочу, до самой последней капли.

– А теперь давай кое-что уточним для полной ясности. – я всё-таки вернул чайбардаджи обратно на столик, дабы воспользоваться иными методами визуального внушения с более подходящей для таких случаев жестикуляцией рук. – То есть ты всё это время не звонил, не писал и никак со мной не связывался только потому, что решил, будто мы с тобой в расчёте?

– Но ведь страховка покрыла практически две трети полной суммы от стоимости машины. А остальное я всё до копейки доплатил. Можно спокойно купить точно такую же модель и при этом совершенно новую.

– Ничего себе, как у тебя всё оказывается просто. – сдержаться от ответного смешка мне так и не удалось, и в этот раз он был отнюдь не наигранным. – Разбил всмятку единственную в своём роде модель, немножко доплатил и всё, совесть чиста и можно спать спокойно весь остаток отмеренного тебе века? А если бы вдруг чью-то собаку задавил или, не дай бог ребёнка. Тоже бы сказал, купите или родите нового? Зачем переживать, право слово?

– Арслан, ну зачем ты передёргиваешь? Сравнения ведь вообще и рядом не стоят.

– Да неужели? Ещё скажи, не в дугу. – пришлось чуть посильнее надавить взглядом на удивительно уверенные в своей правоте, почти честные глазёнки малолетнего упрямца. – То есть, угробь ты оригинал Моно Лизы или разбей египетскую вазу, которой шесть тысяч лет, ты бы тоже сказал, что сравнения, так себе? Что нет таких в мире вещей, чья ценность изначально намеренно завышена и любая, установленная на них страховка, может компенсировать всё до последней копейки? В особенности историческую и памятную значимость.

– Но ведь это всего лишь машина… – а упрямству этому засранцу не занимать. Сразу бьёт по глазам своими мажорскими привычками добиваться своей “правоты” всеми доступными или малодоступными способами. – Да и как я могу компенсировать её памятную для тебя значимость? Насколько мне известно, при очень большом желании можно реставрировать даже в усмерть убитую тачку, проржавевшую буквально до основания.

– Конечно можно, были бы для этого деньги, хорошие профи и время. Но, как ни крути, это будет уже не та машина и не та вещь, с которой тебя связывало столько ценных воспоминаний и прочего, и которая, скорей, всем своим видом будет теперь напоминать от тех моментах, что с ней когда-то сотворил один укуренный торчок.

– И чего же ты хочешь?

А вот это мне уже определённо нравилось. Наконец-то шестерёнки в голове этого обдолбыша закрутились в нужном направлении. Даже голосок от перенапряжения дрогнул и зазвучал чуть звонче. Осталось совсем немного дожать и…

– Я не могу тебе её вернуть в прежнем виде или отмотать время вспять. А деньги тебе не нужны, учитывая, что ты не захотел брать лишние ещё при последнем расчёте. Что я вообще могу тебе в таком случае дать взамен? Тем более что-то для тебя равноценное.

Отвечать сразу я, разумеется, не стал. В таких ситуациях любая пауза сыграет на руку неизбежным козырным тузом. И, конечно же, я ею воспользовался, ненадолго затягивая момент истины. А заодно откинулся обратно на спинку дивана в вальяжной позе абсолютного хозяина положения, вытягивая по её фигурному валику правую руку ленивым жестом пресыщенного всем и вся льва. И, конечно же, не сводя глаз с напряжённого лица сидящей напротив жертвы.

Бедняга. Неужто и вправду думает, что из-за какого-то куска железа я захочу с ним разделаться прямо здесь и сейчас, чисто от скуки ради?

– С кем ты сегодня тут так бурно тусуешься? – я пока не стал смотреть в проём выхода, только чуть качнув в ту сторону головой. Не мог пропустить столь ценного момента, когда изменится лицо уже почти наложившего в штаны должника.

Удивление, сменившее испуг на его вытянувшемся фейсе, было таким же предсказуемым, как и всё, что он делал или говорил. Послушный агнец. Идёт чётко в том направлении, по которому его так ненавязчиво сейчас ведут.

– С друзьями и сокурсниками. Отмечаем мою днюху. – ещё и плечом нервно передёрнул, скорее, по привычке или страстному желанию рвануть отсюда и, желательно из самого клуба, в ближайшие секунды.

– С подружкой или без? – поздравлять его я не стал тоже намеренно, проигнорировав в упор его заявление о Дне Рождения и тем самым показывая, что никаких подарков он сегодня от меня не дождётся.

– Да… С Юлькой…

– С тем хрупким Воробушком? Она тоже студентка?

– Ага… первокурсница. Только месяц с ней встречаемся. – и, судя, по ответам Увалова, большими чувствами там и не пахло. Его куда больше сейчас волновала сохранность собственной задницы.