Признательность за детскую дружбу… Я так долго пыталась подобрать словосочетание, которое бы точно описало, что связывает меня с Саске, а Дейдара сделал это легко и играючи.

«Я не люблю признавать свои ошибки и уж тем более не люблю просить за них прощения, но в случае с тобой я просто не мог не признать, что тотально облажался. Я два с половиной месяца собирался с духом, чтобы прийти к тебе домой, и когда дверь мне открыла Куренай-сан, я принял её за твою старшую сестру. Было неловко, м». — Зато мамино самолюбие тогда взлетело до небывалых высот. Как будто то, что она не выглядит на свои тридцать пять, стало для нее новостью.

«Я хотел просто очистить совесть. Думал, что брошу тебе беглое «извини, я не хотел», и навсегда вычеркну эту историю из памяти, но стоило мне тебя увидеть, как внутри… что-то оборвалось. И дело было даже не в твоём сильно исхудавшем теле и болезненно-бледном осунувшемся лице. Это было ничто, по сравнению со взглядом, которым ты меня одарила — вымученным и каким-то… равнодушным. Лучше бы ты меня ненавидела. Ненависть всегда ближе к прощению, чем равнодушие. Ты так не думаешь, м?»

Помню, как увидела его на пороге своей комнаты, и мне на полном серьезе казалось, что это очередной сон — разве мог Тсукури просто взять и появиться у меня дома? Как оказалось, мог, и когда ко мне пришло осознание реальности происходящего, я просто беспомощно отвернулась, надеясь, что он со мной не заговорит и уйдет.

«Я говорил искренне, пытаясь хоть как-то оправдаться за всё, что натворил, но ты меня не слушала. Лишь убитым голосом просила оставить тебя в покое, свалить куда-нибудь подальше и сдохнуть — именно в таком порядке. Да, первая встреча у нас однозначно не задалась, м, — Дей громко хмыкнул, пожав плечами, а меня внезапно осенило, что если бы я тогда сразу его простила и отпустила с миром, мы бы не сблизились. Ничего бы не было вообще: ни нашей дружбы, ни наших отношений, ни этой исповеди, записанной на камеру. — Но я не собирался сдаваться и на следующий день пришел снова. А потом еще раз. И еще. Через несколько безуспешных попыток с тобой поговорить я понял, что просто нужно стоять на своем, даже если ты продолжаешь меня гнать в шею».

В остальные дни мамы дома не было, так что все попытки Дея сводились к бесцельному топтанию у входной двери. Я его не пускала, и минут через пять он всегда уходил, махнув рукой в манере «ну и хрен с тобой» — я всегда наблюдала за ним из окна. Но в один день его тактика переменилась, порядком меня озадачив: Дейдара уверенно расположился на ступеньках и просидел на крыльце три часа. И всё бы ничего, но в тот день шел дождь, и в конце концов во мне, видимо, взыграли заложенные материнские инстинкты, я не выдержала и запустила бедолагу в дом. Тогда-то за чашкой горячего чая, пока вымокшие ботинки и ветровка сохли у обогревателя, нам впервые удалось нормально поговорить.

«Не знаю, откуда во мне была эта уверенность, что ты оттаешь, но я всё продолжал сидеть в обнимку с раскрытым зонтом и ждать. Просто ждать. Признаться честно, твоих нервов хватило на дольше, чем я рассчитывал, м, — Дейдара издал тихий смешок. — Я замерз тогда, как собака, но оно того стоило. Хоть ты и неохотно шла со мной на контакт, я понял, что гнев сменился на милость. И вот тут-то мне стоило порадоваться и перестать к тебе бегать, ведь я добился своего, но я не перестал».

И каково же было моё удивление, когда через три дня он явился снова.

«Мне хотелось как-то искупить свою вину: помочь тебе вернуться к нормальной жизни, вытащить из затворничества… Сделать хоть что-то, м. Отношения с Карин трещали по швам, мы почти не виделись, но отчего-то мне не было жаль. Я даже не пытался их спасти, продолжая проводить свободное время с тобой. В конце концов, я рассказал ей всё как есть, и мы разбежались со скандалом и криками. Оно и понятно, — Тсукури дёрнул плечами. — Если бы моя девушка без конца бегала к какому-то левому парню, я бы тоже терпеть не стал, м».

Да-а… Карин имеет полное право меня ненавидеть, если она считает, что я главная причина их с Дейдарой размолвки. Да, у меня и в мыслях не было уводить чужого парня, но ведь по факту получается, что он ушёл от неё… ко мне?

«Никогда не думал, что буду радоваться, когда кто-то набирает вес, но с тобой было именно так. Я чуть ли не за руку водил тебя в клинику, которую ты так ненавидела, слушал все рекомендации врачей, пока ты пыхтела, что не хочешь быть толстой. У тебя волосы лезли клочьями, но ты продолжала уверять, что всё нормально, еще и с гордостью демонстрировала, как на тебе болтается старая одежда, м. Меня просто выбешивало твоё непонимание, что ты к херам угробила себе здоровье и выглядишь попросту больной, а не стройной».

В конечным итоге именно он стал моей спасательной шлюпкой на пути к выздоровлению. Дей носился со мной, как с ребёнком, уговаривая есть и пить таблетки, и его старания не прошли даром — желание жить начало ко мне возвращаться, и очень скоро я поняла, что больше не чувствую себя несчастной. Дейдара рядом со мной разительно отличался от того, что я знала в школе, и он мне нравился до мурашек и щемления в груди. Обида окончательно меня отпустила, ведь я больше не ассоциировала его с тем противным Тсукури из Конохи.

«Честно, Нами, я как-то проморгал момент, когда в тебя влюбился, — Дей заулыбался так искренне, что я невольно покраснела. Как будто слышала это признание впервые. — Я засыпал в мыслях о тебе, просыпался и сразу тебе звонил, хоть ты, засоня, и просила меня подождать с этим часов до одиннадцати. Ты думала, что это я тебя спасаю, но на самом деле меня спасала ты. Мама тогда ушла в очередной запой, неделями не просыхала, и дома было невозможно находиться, м. Только видя твою улыбку, я напрочь забывал обо всём этом дерьме. Забывал, что придя домой, буду слушать горячечный бред, выгонять её пьяных дружков, отмывать полы от блевотины и еще черт знает чего, а ночью выть от безысходности.»

Его отец ушел из семьи, когда Дею не было и года. Как и моя мама, Тсукури-сан поднимала ребенка в одиночку, старалась дать ему всё необходимое, впахивала иногда и сутки напролёт… Но в конце концов она не выдержала и сломалась. Вот уже семь лет Тсукури-сан живёт от запоя до запоя. Кажется, очередной закончился, когда мы только начали встречаться.

«Это снова началось, Хигураши, — Тсукури горько усмехнулся и провел рукой по коротким волосам, а у меня в внутри что-то болезненно сжалось. — Думаешь, я сам решил сменить имидж? Да черта с два, — голос Дея задрожал, а губы дрогнули в нервозной улыбке. — Она нашла у меня сигареты и моей же зажигалкой подпалила мне волосы. Угадай, почему? Он тоже курил! Я, видите ли, слишком стал на него похож, м!»

Я невольно зажала рот руками, чтобы у меня не вырвался подкатывающий к горлу всхлип. То, как Дейдара поступил со мной со всем этим спором, безусловно, ужасно, но того, что творится в его семье, он не заслуживает. Такого и врагу не пожелаешь.

«Что-то я отвлекся, — Дей тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, потер переносицу. — Я же говорил о нас, — он снова посмотрел в камеру и как-то тускло улыбнулся. — Знаешь, те полгода, что мы провели вместе, были самыми лучшими в моей жизни. Я был счастлив, когда мы начали встречаться. С тобой всё было иначе, чем с Карин. Карин была удобным приложением и поводом понтануться. А тебя всё время хотелось обнимать до хруста костей — лишь бы чувствовать, что ты моя и ты рядом, м».

Наверное, я сентиментальная дура, но у меня навернулись слезы от нахлынувших воспоминаний. Я тоже была счастлива рядом с ним, но как так получилось, что память об этих чувствах померкла буквально за полгода?

«Когда ты меня бросила, я был вне себя от злости. Ненавидел тебя столь же сильно, сколь до этого обожал. Я чувствовал себя преданным, оставленным, пытался хоть как-то найти объяснения твоему поступку, но не находил. Ты же мне даже достойной причины расставания не озвучила, м, — Тсукури шумно выдохнул. Завелся. Снова злится. — И засунь себе свои жалкие доводы вроде «устала от твоей клоунады», знаешь куда, м?»